Расстояние - Хелен Гилтроу

– Райли не сказал, где сейчас Брайс?

Кейт кивает в сторону, куда-то в ночь, где стена, здания и ворота.

– Где-то там. – Пауза. – Он вернется. Тебе надо уходить.

– Только с тобой.

– А если я откажусь? – И не дождавшись ответа: – Если останешься, Брайс…

– Да.

Кейт обхватывает себя руками, словно пытаясь защититься от всего, впрочем, может, она просто замерзла. Женщина стоит молча и разглядывает окурки, оставленные Райли, будто, кроме них, ее ничего не интересует. Внезапно она вспоминает Винни, вечно что-то убиравшего, Винни обязательно подмел бы здесь.

– Зачем тебе это? – неожиданно спрашивает она. – Почему это для тебя так важно?

Прошлое вновь разворачивается перед ним яркие картины. Кабинет, мужчина в форме. Лилии в доме в Марлоу, Чарли Росс, золотые часы и строгая рубашка. «Что ты можешь? Все, что надо». Коридор в доме на ферме…

Он не ответил на ее вопрос.

– Полагаешь, сможешь меня спасти? – Глаза кажутся огромными на худом, бледном лице. – А что, если у тебя не получится? Вдруг это невозможно?

Карла на кладбищенской скамейке. Карла берет его руку.

– Ничего невозможного нет, – говорит Йоханссон. Надо верить, что все получится.

Они больше не произносят ни слова. Он косится на нее и видит, что она смотрит вперед, но глаза ее при этом пусты.

Йоханссон касается ее руки в 7:55. Поток пациентов иссяк. Больные в тяжелом состоянии и ходячие раненые ждут приезда скорой помощи. Кейт сидит на стуле у раковины, опустив голову, но, почувствовав его прикосновение, поднимается, готовая принять очередного пациента.

– Я ухожу, – говорит он.

Райли склоняется над раковиной и поворачивается к Йоханссону.

– Хорошо, – говорит Кейт. – Тогда я пойду с тобой.

Она поднимается в комнату, чтобы взять куртку.

– Значит, уже? – произносит Райли.

– Уже.

– Ты не собрал вещи.

– У меня их все равно отберут. Оставь себе.

И Райли кивает.

Скрип двери. Кейт появляется в куртке, которая на несколько размеров ей велика.

Он распахивает перед ней дверь на улицу, Кейт делает шаг и оборачивается.

– Со мной все будет в порядке, – обращается она к Райли. Хотя могла бы сказать: «Прости».

Глава 2

День 24: пятницаКАРЛА

Наступает промозглая, холодная пятница. Утренний кофе не имеет вкуса. Так вот что значит руководить большой операцией: все остальное в жизни перестает существовать. Еда, секс и сон теряют значимость. Вы полностью поглощены работой. Для вас существует только она.

Именно это и происходит сегодня, несмотря на то что мы начали действовать слишком поспешно: у нас недостаточно людей на местах, многое еще не выверено. Но и я, и Крейги стараемся об этом не упоминать. Он сейчас на том конце провода, потому что я выбрала его за усердие, способность справиться с трудной задачей и упорство. Он уже начал работать по этому делу и будет заниматься им и дальше.

– Камеры наблюдения? – спрашиваю я.

– Контролирую, – отвечает он. – Ворота лагеря.

На моем экране то же самое. У ворот в свете тусклого фонаря курят, притоптывая от холода, охранники.

– Все готовы? – спрашиваю я.

– Ждут команды.

Часы на экране мигают и показывают 8:00.

На пропускных пунктах поднимаются железные решетки, отпираются главные ворота, и внутрь проезжают бронированные машины скорой помощи, наполовину скрытые облаками выхлопных газов.

Господи, прошу Тебя, пусть все пройдет успешно!

* * *

Камера видеонаблюдения Программы выхватывает их, когда они приближаются к воротам лагеря: Йоханссон, а рядом Кэтрин Галлахер в безразмерной куртке. Она шагает так, словно погружена в транс.

– Началось движение, – говорю я Крейги.

– Вижу их.

Часовые у ворот обмениваются взглядами, затем отпирают ворота. Йоханссон и Кейт выходят и сразу поворачивают налево. Когда они достигают угла, от группы мужчин у ворот отделяются две фигуры и направляются следом.

Йоханссон и Кэтрин заворачивают за угол. Переключаюсь на другую камеру. Мне требуется для этого всего несколько секунд, но, когда картинка появляется, улица уже пуста.

Глава 3

День 24: пятницаЙОХАНССОН

Через три минуты он уже знает точно, что они оторвались от хвоста. Запутывая следы, Йоханссон тянет ее за собой из переулка в переулок, минует одну улицу, другую, толкает незапертую дверь заброшенного строения. Свет выключен, он им и не нужен. Дневного света, пробивающегося через окно, достаточно, чтобы разглядеть заставленную столами комнату, у стен пакеты с игрушками и фломастерами, которые надлежало разложить по упаковкам детской еды для ресторанов быстрого питания. Сюда никто не заходил много месяцев. На всех поверхностях внушительный налет пыли.

Всего через квартал отсюда главный пост управления и гараж.

Кейт следует за ним, не отставая и не задавая вопросов. Йоханссон поворачивает, и она оказывается совсем рядом, даже слышно ее дыхание и виден пар, вырывающийся изо рта в ледяной воздух.

– Ты взяла? – спрашивает он. – Давай.

Кейт лезет за пазуху и достает шприц и маленький флакон с жидкостью. Йоханссон берет их и замечает, как холодны ее руки.

– Садись. – Он указывает на стул, затем вводит иглу во флакон, отмеряя дозу.

Кейт сидит и отрешенно смотрит перед собой. Она перестала спорить и стремиться принимать решения, она стала другой. Йоханссон не понимает, должно ли его это пугать.

– Сними куртку и закатай рукава, – приказывает он, но она продолжает сидеть неподвижно. – Ты просто потеряешь сознание. Не бойся.

– Дело не в этом. – Кейт качает головой и начинает снимать куртку.

Йоханссон берет ее руку, направляя иглу. Мышцы, сухожилия, кости; ни намека на плоть. Бело-голубая кожа. Когда игла входит в вену, она вздыхает.

– Не волнуйся. – Он отступает назад. – Все будет хорошо.

– Тебе надо было меня ранить. Вид крови их бы испугал.

– Нет. Потери сознания достаточно.

За дверью слышатся шаги. Бегут люди, они уже близко. Чей-то голос кричит:

– Сюда.

Они рядом, всего в метре от нас. Йоханссон поворачивается на голоса, затаив дыхание. Кейт напряженно выпрямляется, на мгновение ему кажется, что она может позвать на помощь. Когда же подействует лекарство?

Он перемещается к двери. Замок давно сломан, им нужно лишь надавить, чтобы открыть дверь. Йоханссон ждет, когда же повернется ручка, и прислушивается. Издалека появляется новый голос, но слов не разобрать.

– Ладно, – произносит человек за дверью.

Кейт наклоняет голову и опускает плечи.

Шаги удаляются.

Йоханссон чувствует за спиной движение и оборачивается. Она все еще сидит на стуле, ткань рубашки задралась, чуть приоткрывая талию.

Нож в ее руке рисует на полосе белой кожи красную линию.

Йоханссон одним прыжком преодолевает разделяющее их расстояние. Из раны сочится кровь.

Кейт поднимает на него глаза.

– Я должна чувствовать. – Ее глаза распахнуты. Тело дрожит. – Я должна хоть что-то чувствовать.

* * *

Йоханссон рывком поднимает ее, заставляя встать на ноги, затем подволакивает к двери. Кейт обмякла в его руках, голова заваливается назад, и ему приходится взять ее на руки.

Мужчины на улицы поворачиваются и смотрят на них с изумлением. Йоханссон молча идет мимо них. Кровь Кейт пропитывает ткань и капает на землю. Рана не глубокая, поверхностная, но крови очень много.

Он добирается до главной дороги.

К нему бегут люди, он кричит и продолжает двигаться им навстречу.

Глава 4

День 24: пятницаКАРЛА

Я бессистемно переключаюсь с камеры на камеру, передо мной разные улицы. Я жду, когда появятся фигуры мужчины и женщины, но безрезультатно. Я даже задерживаюсь на одиноких прохожих, похожих на Йоханссона, хотя он не может сейчас быть один, она должна быть рядом. Все должно быть четко по минутам. Где же они?

– Что происходит, Карла? – спрашивает Крейги.

Он тоже следит за происходящим и ничего не понимает.

– Ты нашел их?

– Пока нет. – Стараюсь, чтобы голос звучал ровно. Пусть Крейги думает, что он излишне нервничает.

Я начинаю проклинать себя. Идиотка, как я могла не подумать, что нам понадобятся три пары глаз, четыре. Здесь должен быть Шон. И Финн.

В результате Йоханссон исчез из поля зрения камер и испарился.

Разумеется, он так и планировал. Он не стал бы ничего делать, зная, что за ним следят.

Пропускные пункты. Йоханссон обязательно поведет ее на пропускной пункт. Я разделяю экран на шесть секторов, потом на девять, все с изображением железных дверей.

Неожиданно Крейги подает голос:

– Я их засек.

– Давай ссылку.

Я все еще пытаюсь найти ту же камеру, которую видит Крейги, когда он говорит:

– Она вся в крови. Карла, почему она вся в крови?

Мы все предусмотрели и обговорили. Сколько времени потребуется, чтобы установить ее личность, куда ее повезут и по какой дороге, будет ли полицейское сопровождение.