Укрощение королевы - Филиппа Грегори

Я улыбаюсь от того, что просто стою рядом с ним. Мне хочется смеяться. Солнце согревает мою кожу, музыканты начинают играть, Томас незаметно и легко касается моей руки, лежащей на его рукаве.

– Екатерина, – тихо говорит он.

Я кивком отвечаю на приветствия людей, проходящих справа и слева от меня. Томас выше меня на голову, но ему удается подстроить свой шаг под мою походку, и мы идем, и мне кажется, что так мы можем дойти до самого Портсмута, чтобы взойти на его корабль и поднять паруса. Я думаю о том, как хорошо мы подходим друг другу и какую красивую пару мы составили бы, если б могли быть вместе, и какие красивые могли родиться у нас дети!

– Томас, – тихо отвечаю я.

– Любимая.

Нам больше ничего не надо говорить. Это похоже на занятие любовью. Обмен несколькими словами, прикосновение теплой кожи, пусть даже через плотную ткань, его взгляд на мое горящее лицо, пронзительное ощущение жизни и понимание того, что долгие месяцы до этого момента я была мертва. Я носила одежду мертвых женщин, и я была мертва сама. Но сейчас я снова ожила и снова чувствую прилив страсти и желания. Я ощущаю это желание как трепетную, не имеющую определения потребность, заставляющую меня думать, что если б я могла принадлежать ему хотя бы еще один раз, то мне было бы не о чем больше просить судьбу. Если б я снова почувствовала тяжесть его высокого тела, касание его губ, его запах, увидела завитки его темных волос на шее, плавный переход шеи в ключицу…

– Я должен поговорить с тобой, – говорит он. – Посидишь здесь?

Для короля уже приготовили трон, и рядом с ним стоит кресло для меня и два стула пониже для принцесс.

Елизавета вприпрыжку подбегает к нам и вдруг улыбается и заливается краской, когда видит Томаса. Он даже не успевает ее заметить, когда она разворачивается и уходит к мишеням. Там принцесса берет лук и принимает эффектную позу, пристраивая стрелу на тетиву и натягивая ее. Я сажусь на свое место, и он становится позади меня, слегка наклоняясь вперед, чтобы шептать мне, но чтобы мы оба могли смотреть на зелень лужайки и соревнующихся. Участники состязания пробовали тетивы, целились, подкидывали в воздух травинки, чтобы оценить силу и направление ветра. Мы на виду у всех. Мы – часть шоу, но спрятаны ото всех.

– Не двигайся и следи за лицом, – предупреждает Томас.

– Я тебя слушаю.

– Мне предложили невесту, – тихо говорит он.

Я моргаю, ничем другим не проявляя себя.

– Кого?

– Мэри Говард, дочь герцога Норфолка.

Это удивительно щедрое предложение. Мэри – вдова любимого незаконнорожденного сына короля, которого он сделал герцогом Ричмонда. Если б юноша не умер, то вполне мог бы стать принцем Уэльским и наследником короля. Эдварда тогда еще не было, а Генриху был необходим сын, так что в той ситуации он был готов принять и бастарда. После смерти Ричмонда король отказался вспоминать о нем, и малышке Мэри Говард, вдовствующей герцогине, пришлось вернуться в отцовский дом в Фрэмлингем. Когда она приезжает во дворец, король всегда тепло ее приветствует, потому что она достаточно миловидна, чтобы привлечь его тяжеловесные ухаживания, но я не знала о том, что ее собираются во второй раз выдать замуж.

– Почему именно Мэри Говард? – с подозрением спрашиваю я. Кто-то мне кланяется, и я кивком отвечаю на приветствие.

Лучники начинают выстраиваться в линию для пристрелки. К нам направляется принцесса Мария.

– Чтобы Сеймуры и Говарды наконец забыли старые распри. Это давнее предложение, его сделали еще раньше, когда она только овдовела. Они хотят породниться с принцем Эдвардом – судя по всему, принцесса Елизавета недостаточно царственна для них.

– Так это не твоя идея? – Теперь я знаю, какова ревность на вкус: как глоток утреннего отвара из руты.

– Сейчас она мне не интересна, – подчеркивает Томас.

Мне кажется, мое лицо застыло в бесчувственную маску, и мне хочется его ущипнуть. Я хочу топать ногами и трясти руками. Я кажусь себе ледяной глыбой на троне. По траве ко мне медленно подходит принцесса Мария.

– Зачем это тебе?

– Это полезный союз, – отвечает он. – Семьи образуют сильный союз. Мы получаем покровительство их союзников: они дружны с епископом Гардинером и его сторонниками. Так мы положим конец бесконечной борьбе за благосклонность короля. Мы сможем договориться о том, как далеко следует проводить реформы, а не биться насмерть за каждый шаг. И за ней дают прекрасное приданое.

Я понимаю, что это хорошая партия. Мэри – дочь герцога и сестра Генри Говарда, одного из самых молодых командующих Генриха, безрассудно ведущего себя в Булони, но все равно пользующегося благосклонностью короля. Если Томас на ней женится, то она попадет во двор и попросит разрешения присоединиться к моей свите. Мне придется наблюдать за тем, как они будут гулять вместе, танцевать, шептаться. Мэри будет испрашивать разрешения покинуть мое присутствие раньше времени, чтобы поскорее очутиться в его спальне, она будет уезжать из дворца, чтобы присоединиться к нему в Портсмуте. Она станет его женой, и я буду присутствовать на их свадьбе, услышу, как он клянется любить и почитать ее, а она пообещает ему быть живой и веселой в постели и в хозяйстве[19]. Я думаю, что не выдержу этого, но в глубине души понимаю, что должна буду это сделать.

– Что говорит король? – задаю я самый важный вопрос.

Томас демонстрирует свою знаменитую улыбку.

– Он говорит, что если Норфолк желает найти мужа для своей дочери, то ему стоит поискать кого-нибудь помоложе и попохотливее, чтобы мог удовлетворить ее во всех отношениях.

– Во всех отношениях?

– Так он сказал. Не мучай себя, этот разговор произошел несколько лет назад.

– Но вопрос о браке поднят сейчас! – восклицаю я.

Томас кланяется, словно я высказала весомый довод в общем споре.

– Это так.

– Что ты будешь делать? – шепчу я.

– А чего бы ты хотела? – отвечает он в той же манере, глядя на принцессу Елизавету. – Я принадлежу тебе сердцем и душой.

– Его Величество будет смотреть на состязания? – спрашивает подошедшая принцесса Мария, кивком отвечая на поклон Томаса.

– Да, он сейчас будет, – отвечаю я.

* * *

В тот вечер по дороге на ужин я прохожу мимо Уилла Соммерса, который подбрасывает вверх мячик и ловит его в чашку. Вся моя свита заинтересованно замедляет шаг.

– Хочешь попробовать? – спрашивает он принцессу Елизавету. – Это сложнее, чем кажется.

– Не может быть, – отвечает она. – Я же вижу, ты просто ловишь его, и всё.

Уилл протягивает ей свежую чашку и второй мяч:

– Попробуй!

Она высоко подбрасывает мяч и уверенно вытягивает вперед чашку, чтобы поймать его. Принцессе удается поймать мяч, но ее с ног до головы окатывает брызгами воды из чашки.

– Уилл Соммерс! – кричит она и бросается за ним вдогонку. – Я вымокла! Чуть не утонула! Ты негодяй, жулик и подлец!

Вместо того чтобы удирать, Уилл падает на четвереньки и ползет по галерее, высунув язык, словно пес. Елизавета кидает в него чашку и попадает ему в зад. Уилл взвывает и подскакивает, и все мы смеемся.

– Ну вот, ты на нем отыгралась, – говорю я ей и поданным Нэн платочком вытираю ее мокрое смеющееся лицо и кружева на вороте платья.

– Вот негодяй! – восклицает она. – А в следующий раз, когда он пройдет под моими окнами, я вылью на него ночной горшок!

Придворные кавалеры ожидают нас у дверей зала. Король, уставший от стрельбы, решил ужинать у себя.

– Что такое? – спрашивает Томас Сеймур, заметив мокрые волосы Елизаветы. – Ты решила искупаться?

– Это Уилл Соммерс и его дурацкие игры, – отвечает она. – Но я запустила в него чашкой.

– Мне сразиться с ним за твою честь? – спрашивает он, улыбаясь ей. – Позволишь ли ты мне стать твоим рыцарем? Скажи лишь слово, и я буду принадлежать тебе всецело.

Я вижу, как принцесса мучительно краснеет. Она смотрит на него, не в силах произнести ни слова.

– Мы дадим тебе знать о своем решении, – говорю я, чтобы помочь ей справиться с собой.

Он кланяется.

– Я сегодня ужинаю с королем и вернусь в зал после ужина.

Без единого слова дамы выстраиваются по порядку: впереди всех я, за мной принцесса Мария, потом принцесса Елизавета и мои фрейлины, среди которых Анна Сеймур. Мы проходим через заполненный людьми зал, и кавалеры встают, чтобы поприветствовать меня, а дамы кланяются. Я подхожу к своему столу, и слуга помогает мне усесться на высокий стул.

– Передай Томасу Сеймуру, чтобы нашел меня, как только выйдет от короля, – тихо говорю ему я.

Ужин проходит гораздо быстрее, чем в присутствии короля, который все время требует добавки и рассылает блюда по столам. А сейчас, когда все заканчивают есть, слуги быстро убирают посуду. Томас Сеймур входит в боковую дверь, говорит с одним человеком, с другим, а потом появляется рядом со мною.

– Не хотите ли потанцевать, Ваше Величество? – спрашивает он.