Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр - Джон Лайдон

поняли, потому что никогда раньше не слышали такого шума. Так что все это очень напомнило мне ранние концерты «Пистолз», которые вызывали реакцию из серии: «Что это?!»

Уоббл был новичком в игре на басу. Мысль о том, чтобы отключить его, когда уходишь со сцены, перед тем как сыграть на бис, не пришла ему в голову. Отдача была яростной. Все вокруг жутко дребезжало. Если бы мы продержались еще час, здание бы рухнуло. Были жалобы, но каким надо быть брюзгой, чтобы жаловаться. А что еще ты собирался делать на Рождество? Смотреть «Рождественский спецвыпуск» Кена Додда[219]?

Глава 7. Открываем ящик Пандоры молотком и зубилом

Когда Сида Вишеса арестовали за убийство Нэнси Спанджен в нью-йоркском отеле «Челси», Малкольм ужасно запаниковал. Это был конец 1978 г., и вся эта грязная история разлетелась по первым полосам таблоидов. Я слышал, что именно Мик Джаггер, единственный из всех, вмешался и нанял адвокатов, чтобы попытаться помочь Сиду. Я отреагировал типа «Вот это да!», потому что на тот момент нас с Сидом было сложно назвать лучшими приятелями – у нас были проблемы, в основном из-за его наркотической хрени.

В последний раз, когда я слышал о Сиде, он появился с Нэнси поздно вечером на Гюнтер-Гроув. Ему нужны были деньги, чтобы купить наркотики. Когда мы не открыли, он решил, будто сможет сорвать дверь с петель. Ну, мне, конечно, очень жаль, но у нас для этого была полиция, и им это удавалось гораздо лучше. В конце концов Пол Янг сбежал вниз по лестнице с топором в руках и выгнал Сида и Нэнси – Янги не хотел рисковать, поскольку знал, что Сид всегда носит с собой нож. Кстати, топор был у Пола под рукой только потому, что он плотник.

Я не люблю героиновых наркоманов, но мне нравятся мои друзья. Я хотел сделать для Сида все, что в моих силах, но Малкольм держал меня от него подальше. Через моего адвоката Брайана Карра мне удалось узнать только, что «да, Мик Джаггер втянул в это дело своих адвокатов, и они собираются защищать Сида». Ну и я поинтересовался: «А что сделал Малкольм?» – «Ничего». Не думаю, что Малкольм пошевелил и пальцем. Он просто не знал, что делать.

Сид попал в ужасную ситуацию, связанную с тем, что он задолжал деньги каким-то серьезным наркоторговцам. Теперь я знаю в жизни одну вещь: торговцы героином не могут позволить, чтобы кто-нибудь их наебывал, и, если вы это сделаете, они выебут вас по самое не балуйся.

Эта было именно то, с чем познакомила Сида Нэнси Спанджен, когда они приехали в Нью-Йорк. Так что идея Сида о крутом и модном образе жизни вскоре превратилась в угнетающую проблему «Где достать следующую дозу?» Вот так мой друг, этот глупый мальчишка из Хакни, закончил тем, что потерялся и запутался в чужой стране. Вам всегда следует понимать, что вы делаете в этом мире, во все времена, и вы реально должны знать, чего от вас ожидают торговцы наркотиками.

Народ, послушайте, никогда не пытайтесь кинуть дилеров, потому что на кону стоит их репутация. Сидни должен был это знать. Мне известно, кто за ним охотился, и если говорить строго с точки зрения морали, принципов, справедливости и стоимости, то я не вправе был бы их останавливать, потому что он перешел черту. Это абсолютный нью-йоркский факт.

В Нью-Йорке в то время было потяжелее, чем в большинстве городов. Бо́льшая его часть была под контролем мафии, в этом нет никаких сомнений. И этим парням не скажешь: «Да отъебись ты, у меня кончились деньги. Ха-ха». Последуют серьезные разборки, и вы за это заплатите.

Правда заключается в том, что Сид не был человеком, хорошо знающим законы улиц. С этими законами приходится мириться, и без их знания выжить невозможно. Но никогда не ставьте себя в положение человека, который настолько зажрался, потворствуя собственным желаниям, что задолжал огромные суммы денег. С вами неминуемо расправятся, потому что это ставит под сомнение авторитет банды, устроившей сделку, а они с этим мириться не будут.

Когда его впервые арестовали, это было так трагично и печально: единственное оправдание Сида звучало: «Я не знаю, что случилось» – и это с ножом, воткнутым в Нэнси. Ой, ладно тебе, ради всего святого! Догадайся. Серьезно, это тебе не по зубам. Говорил же тебе. Сидни не был умным парнем. Я много раз предупреждал Сидни. Не пытайся прыгнуть выше головы, ни в чем. Играй на своем уровне.

Нэнси была убита, а бедный глупый мальчик остался с ножом, не понимая, что происходит. Для меня в этом нет никакой тайны. Ты задолжал им и получил ответку. И никакая полиция не стала бы этим заниматься как-то иначе.

Жизнь парнишки закончилась, и вот он сидит в тюрьме Райкерс-Айленд в Нью-Йорке, не имея особого выбора. Как только его выпустили под залог – бац! – он пустил еще одну дозу по вене, и до свидания. Сид выходит, встречает свою мать и умирает от передозировки – якобы покончил с собой, приняв убойную дозу, и устроила это его собственная мамаша. Заебись какая фантастика, да? Какой замечательный образ жизни. Не ищите в этом никакой тайны. Это то, что вы получаете, потому что это то, чего вы хотите[220]. Дошло, о чем песня PiL?

Смерть Сида причинила мне боль – серьезную. Я довольно долго писал после этого о нем песни. Все они в какой-то степени искренни. Он просто не видел леса за деревьями. И опять-таки все упирается в образование. Ведь образование – это не обязательно то, чему вас учат в школах, оно заключается в приобретении самого способа понимания и умения правильно собирать информацию. А Сидни не хватало этого потенциала. Мне всегда казалось, что я защищаю Сида, всегда. Куда бы я его ни повел, я знал – а-а-а! – из-за него будут проблемы. Но это нормально!

Едва только он переступил черту и оказался предоставлен самому себе, боже, все превратилось в такую глупость, глупость, глупость, в этом не было никакой ценности, принципа, системы или логики. Не связывайся с наркодилерами, ладно? Они серьезные ребята, с ними не шутят. У них нет иного выбора. Просто скажи «нет».

В то время как все это происходило, как раз по другую сторону Рождества, на Гюнтер-Гроув, назревал серьезный кризис в отношениях между Уобблом и Джимом Уокером. Я никогда не понимал, из-за чего случались все эти ссоры – ну, типа, конечно, что-то до меня доходило, – но там был замешан какой-то буллинг. Я полагаю, что Уоббл чувствовал себя неадекватно из-за отсутствия