Рейтинговые книги
Читем онлайн На исходе ночи - Евгений Габуния

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 161

Кауш задумался: рассказать обо всем, что связано с этим, действительно самым сложным в его практике, делом, о переплетениях человеческих судеб, о собственных заблуждениях и ошибках, о сомнениях и находках?.. В короткой беседе вряд ли возможно, да и поймет ли его этот симпатичный парень. И ограничился лишь, как говорят юристы, фабулой дела.

Корреспондент слушал, изредка переспрашивал, записывал старательно. Однако Кауш чувствовал, что все это ему неинтересно. Аурелу казалось, что он словно слушает магнитофонную запись, не воспринимая его как живого человека. Потом корреспондент спросил:

— Товарищ Кауш, как вы относитесь к Шерлоку Холмсу? Интересно узнать…

«Что это они пристали к Холмсу?» — с досадой подумал Аурел. — Чуть ли не каждый автор газетного очерка о следователе, не говоря уже о писателях-детективщиках, считал почему-то своим долгом помянуть, причем не всегда добрым словом, образ великого сыщика, созданный воображением Конан Дойля.

— Положительно отношусь. Пошел бы с ним в разведку.

— Но он же индивидуалист, работал в одиночку, в отрыве, так сказать…

— А мы бы его в свой коллектив взяли, быстро бы перевоспитали. — Кауш улыбнулся. — А если серьезно, то Шерлоку Холмсу вряд ли бы удалось раскрыть это преступление. Нет, я отнюдь не считаю его плохим сыщиком. Напротив, высоко ценю его профессиональные качества, хотя он и допускал порой необъяснимые, с моей точки зрения, ошибки, торопился с выводами. Но, во-первых, Холмс не мог и мечтать о технике, какой сейчас располагает криминалистика, а во-вторых, он действительно индивидуалист, и это плохо. В обществе, в котором он жил, простые люди к полиции относились, мягко говоря, с недоверием и о помощи их и говорить не приходилось. Писатель не случайно сделал Холмса частным детективом. Напиши он, что ему помогают со всех сторон, кто бы ему поверил? Почему я об этом говорю? Потому, что мы смогли разоблачить преступника только с помощью многих людей. Так вот, молодой человек…

Молодой человек раскрыл щегольский чемоданчик, извлек визитную карточку («И когда только успел заказать?» — невольно подумал Кауш), положил ее на стол, пожал Аурелу руку и исчез.

Выездная сессия Верховного суда республики проходила в Доме культуры совхоза-техникума. В до отказа заполненном зале никто не обращал внимания на скромно сидящих в уголке Кауша, Пояту, Сидоренко и Мировского. Взоры всех были устремлены на сцену. Близился финал кровавой драмы. Ее «режиссер», средних лет человек с благообразным лицом добропорядочного семьянина, сидел на сцене в одиночестве, если не считать двух молодых конвойных, застывших по обеим сторонам скамьи подсудимых. Следователь почти физически ощущал праведную ненависть зала к преступнику. Если бы эта ненависть могла материализоваться в сгусток энергии, то сидящий на сцене сгорел бы дотла.

Судья — высокий, представительный, седовласый, с тремя рядами орденских планок на черном костюме, в прошлом боевой летчик — оглашает приговор:

— Именем Молдавской Советской Социалистической Республики… За убийство пионерки Розы Зоммер… За убийство бригадира, коммуниста Надежды Павловны Суховой… принимая во внимание особую жестокость и общественную опасность преступлений, а также судимость в прошлом за измену Родине… по совокупности преступлений, применяя статью… подсудимый Краус Петер Теодорович… приговаривается к смертной казни…

Краус побледнел, заметался, словно в последней агонии. В гробовой, мертвенной тишине лязгнули наручники, замыкая последнее звено в цепи доказательств.

…В воскресенье Аурел проснулся поздно. Вероники рядом не оказалось. Заглянул в другую комнату. На диванчике мирно спала дочка. Жены нигде не было. «Пошла в магазин», — догадался Аурел и отправился в ванную. Сквозь шум воды он услышал, как вернулась жена, слышал ее веселую возню с проснувшейся Ленуцей. Воскресное утро началось…

За завтраком Вероника развернула газету, уткнулась, как обычно, сразу в четвертую страницу и так увлеклась, что забыла о недопитой чашке чая.

— Смотрите-ка, господин комиссар, о вас уже и газеты пишут. А я и не знала, что вы такой знаменитый. — Вероника говорила шутливо, но Аурел видел, что она довольна.

— Позвольте же и мне взглянуть, госпожа Кауш, что там такого понаписали.

Жена протянула ему остро пахнущий краской номер. В самом низу полосы он нашел рубрику «Из зала суда» и под ней заметку «По заслугам!». Небольшая заметка состояла в основном из штампованных коротких фраз. Аурел отложил газету.

— Все правильно написано, ничего не перепутал корреспондент. Прочитай-ка лучше, что мама пишет, — показал он на письмо, которое Вероника принесла с утренней почтой.

— Все то же. Перечисляет сельские новости, на поясницу жалуется, как всегда. В гости зовет.

— Давно пора, — виновато сказал Аурел. — Давай сегодня и махнем. Здесь близко же…

Дочка, занятая куском пирога, мало что понявшая из предыдущего разговора родителей, оживилась, радостно захлопала в ладоши: предстояло хотя и короткое, но все-таки увлекательное путешествие, а у бабушки так интересно!

Аурел и Вероника улыбаясь смотрели на девочку.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Хмурым осенним утром во двор здания Верховного суда вышли двое: судья — представительный седовласый мужчина и маленькая средних лет женщина, начальник канцелярии суда. В далеко отстраненной, вытянутой руке, будто боясь испачкаться, женщина держала сверток. В дальнем углу, возле баков для мусора, они остановились… Женщина разорвала пакет и, не притрагиваясь, бросила на асфальт старую вельветовую в бурых пятнах куртку, застиранную майку и мятую пачку папирос «Север». Мужчина зажег спичку. Ткань и бумага, затлев, на глазах превращались в прах, в ничто. Когда все было кончено, мужчина наступил на горстку пепла начищенным до матового блеска черным ботинком и растер пепел об асфальт.

Вскоре начальник канцелярии принесла судье на подпись акт о том, что

«…на основании приговора Верховного суда… произведено уничтожение путем сжигания вещественных доказательств, приобщенных к делу по обвинению Крауса П. Т., как не представляющих никакой ценности…»

Растертый об асфальт прах. Все, что осталось от того, кто когда-то назывался человеком…

Еще день или два темнело на асфальте это пятно, а потом исчезло навсегда.

Ангел пустыни

Повесть[20]

«В Лондоне на аукционе «Сотби Бернет груп лимитед» за 25 тыс. фунтов стерлингов (40 тыс. рублей по официальному курсу) продана двусторонняя икона Богородицы и Николая Чудотворца, датированная 1531 годом. Как стало известно, эта икона в свое время была похищена из квартиры известного московского коллекционера М. П. Кудрявцева. Имя человека, предоставившего икону на аукцион для продажи, в соответствии с правилами торгового дома «Сотби» не называется. Не называется и имя покупателя уникального произведения древнего русского искусства.

1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 161
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу На исходе ночи - Евгений Габуния бесплатно.
Похожие на На исходе ночи - Евгений Габуния книги

Оставить комментарий