Небесный механик - Петр Крамер

Неуверенный удар удалось отбить рукой. Аскольд перевернулся на живот и врезал Гильермо кулаком в колено. Наемник, упершийся саблей в землю, вновь пошатнулся и, все-таки не удержавшись, завалился на бок. Аскольд вцепился ему в ворот мундира, рванул на себя, метя лбом в подбородок. Попал, уронил голову на землю и тяжело задышал.

Сил ползти не осталось. Перед глазами плыло, рана на бедре пульсировала нестерпимой болью, норовя погрузить сознание в забытье.

Хрипнул и шевельнулся рядом Гильермо. Его крепкая рука ухватила Аскольда за волосы и начала с силой вдавливать в песок. Оба с ненавистью хрипели и мычали что-то нечленораздельное. Аскольд вцепился Гильермо в шею, вминая пальцами кадык в гортань. Наконец наемник не выдержал, отпустил и рывком откатился.

Минуту они лежали, восстанавливая силы, затем одновременно приподнялись на локтях, глядя друг на друга.

– Hijo de puta! – выдохнул Гильермо.

– Cabron de mierda! – ответил Аскольд, вдруг вспомнив единственное ругательство на испанском, которое слышал пару раз от Горского.

Оба покосились на саблю между ними и разом рванулись вперед. Пальцы переплелись на гарде, которую Гильермо накрыл мгновением раньше. Аскольд швырнул ему в глаза горсть песка и отпрянул, когда клинок с присвистом рассек воздух в опасной близости от лица.

Жмурясь и отплевываясь, Гильермо поднялся на ноги, пока Аскольд отползал в сторону навеса для авто. Протерев глаза, наемник хищно ощерился и, широко расставляя ноги, двинулся следом.

И тут земля ощутимо вздрогнула.

Гильермо пошатнулся, едва не упав. Сделал шаг. Подземный толчок повторился, заставив его замереть. Аскольд ощутил, как затрепетала почва, сотрясая мелкой дрожью холм. Стена дома покрылась паутиной трещин, с треском и щелчками начали отлетать куски штукатурки, крошиться кирпичи. Скрежетнув, оторвался от стены и просел балкон над парадным. С карнизов под окнами посыпались цветники, в рамах лопнули стекла, брызнув градом осколков во двор. И в этот момент в небе над холмом показался дирижабль Небесного Механика.

Летательный аппарат поднимался над вершиной, смещаясь в сторону резиденции. Аскольд и Гильермо опустили головы, уставившись друг на друга. Выплюнув проклятье, наемник шагнул к Аскольду, когда над крышей дома в покосившейся от подземных толчков часовне гулко бухнул колокол.

Гильермо не обратил на это внимания. Аскольд вновь начал отползать под навес, косясь на шпиль часовни, все больше отклонявшийся в сторону двора. И когда наемник почти настиг его, отведя саблю для удара, башенка часовни надломилась у основания и рухнула на грузовик с фаэтоном, смяв авто, как молот – пару консервных банок, за спиной у Гильермо. Его рука с клинком на миг остановилась. Наемник словно почувствовал неминуемую угрозу и уже начал оборачиваться, но сорвавшийся от удара с перекладины колокол подскочил над грудой обломков и сбил его с ног.

Мелькнувшее перед глазами Аскольда лицо исказили злоба и ужас. Вот только чугун всегда был крепче кости. Краем колокола Гильермо с хрустом смяло череп. Брызнула кровь. Аскольд резко отвернулся, а когда опять взглянул перед собой, к нему подкатился вставной глаз-фотоаппарат, выбитый из глазницы мертвеца.

Аскольд накрыл глаз рукой и пополз к мотоциклу в надежде на то, что сможет выехать из-под навеса прежде, чем тот обрушится.

Земля под ним ходила ходуном, дрожал и разламывался забор, разваливался дом, но столбы под навесом, вкопанные, по всей видимости, достаточно глубоко, пока стояли прямо. Лишь черепичная крыша дребезжала и расползалась, роняя осколки на голову Аскольду.

Кое-как взгромоздившись в седло, он поставил ноги на педали, наклонился к плоскому, подвешенному вдоль рамы баку, на котором красовалась надпись «Harley Davidson», и открыл вентиль подачи топлива.

Мотоцикл оказался что надо, легко завелся с толкача. Аскольду крупно повезло, что двор и дорога за воротами шли под уклон. Он сильнее потянул пальцами рычажок на руле, все больше выбирая тросик газа, открывающий заслонку карбюратора. Мотоцикл заурчал громче, быстрее и дальше унося его по дороге вниз.

Джунгли расступились; слева текла река, сползал и обваливался пластами берег вдоль русла. Рабочих на стройке уже не было, лишь на равнине мелькали одинокие фигурки, бегущие за дымящим трубой паровозом, который тянул на сцепке платформу, забитую людьми. Справа впереди виднелись поле, озеро и аэродром, оттуда один за другим в небо поднимались аэропланы.

Несмотря на толстые упругие шины и амортизаторы на передней вилке, у мотоцикла сильно вибрировал руль, ударяя в ладони, Аскольда постоянно подбрасывало в седле. Он оглянулся – холм стал заметно ниже. В облаке пыли над вершиной в небо поднимался дирижабль Небесного Механика. Миг, и летательный аппарат скрылся за облаками.

Аскольд уже собрался повернуть в сторону деревянного моста, перекинутого через русло, но увидел высокую пенящуюся волну, бегущую навстречу. Волна катила к холму, сметая с берега всё, подминала постройки, разбрасывала оказавшиеся на пути бревна и паровые машины. К мосту Аскольд успевал раньше, чем она, но вопреки всему свернул в сторону аэродрома, поняв, что не сможет набрать достаточную скорость, когда развернется на равнине, и поэтому не уйдет от волны.

В голове мелькнула шальная мысль: зачем убегает? Все равно не спастись. Вода на поверхности озера, где он купался еще утром, приземляясь с Гепардом, стремительно закручивалась воронкой, будто где-то на дне в зевке раскрылась пасть проснувшегося монстра, пожелавшего напиться после долгой спячки.

Аскольд мчался по колее через поле, подпрыгивая в седле. Впереди уже показались покосившиеся белые домики на краю аэродрома. На ветру трепетала сорванная с растяжек палатка, захлестнувшая брезентом погнутый флагшток. Аэродром был пуст, он опоздал, взлетели все самолеты.

Мотоцикл прокатился между домиками на летное поле, устремившись в створ посадочного коридора, и вдруг сверху донесся мерный гул моторов. Аскольд оглянулся и вскрикнул, взмахнув от радости рукой.

Над ним, обгоняя, снижался тяжелый биплан-бомбардировщик с опознавательными знаками Российского императорского военно-воздушного флота. Самолет сильно напоминал «Русский витязь» Сикорского, только моторов у него было четыре и размах крыльев побольше. На прогулочной палубе фюзеляжа, пристегнутые к тросам страховочными ремнями, стояли люди.

Бомбардировщик снизился до предела, коснулся колесами земли. Пригнувшись, Аскольд поддал газу, когда люди на палубе призывно замахали ему, догнал самолет и отпустил руль, выбросив руки вверх, навстречу двум крепким парням в кожаных куртках и шлемофонах с очками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});