Варяги и варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу - Вячеслав Фомин

А.Г. Кузьмин, твердо полагая, что «какие-то записи исторического ха­рактера неизбежно возникали уже в IX веке», говорил о начале русского летописания во второй половине X в., причем, по его словам, оно велось сразу же в нескольких центрах. Недавно он, подчеркнув, что «живые рас­сказы о событиях X в. могли быть записаны только в X в.», увязал вне­сенный в летопись рассказ о расселении славян вообще и полян-руси, в частности, с Дуная с христианской общиной в Киеве при Ильинской церкви первой половины X в, имевшей археологически прослеживаемую связь с Моравией. На конкретном материале Кузьмин продемонстри­ровал необходимость использования при изучении летописей, наряду с традиционным текстологическим анализом, и анализ исторический (выяснение идейного содержания летописей), доказал, что летопись не является, как это полагают и сейчас, чередой записей, сменяющих друг друга летописцев, а есть свод «нередко противоречащих друг другу лето­писных и внелетописных материалов», отразивших «множественность», по его словам, историографических традиций и идейных течений време­ни расцвета Киевской Руси, отстаивал принципиально важный вывод о связи текста с породившей его общественной средой, выявлением ко­торой и должен заниматься в первую очередь исследователь. В связи с чем сам вопрос о начале летописания ученый ставил более широко, чем это принято в литературе, ибо на Руси, правомерно отмечал он, кроме летописей существовали разные формы исторических сочинений, и в них не обязательно могла присутствовать хронологическая сетка.

Доказывая, что начало летописания относится к первой половине кня­жения Владимира (до 996), Кузьмин обосновал наличие в Киевской Руси нескольких летописных традиций, которые ошибочно сводят только к традиции Киевского Печерского монастыря. Само оформление Началь­ной летописи во втором десятилетии XII в. он связал с другим киевским монастырем - Выдубицким. Применительно к XI в. ученый выделил два этапа редакторской работы: 50-60-е и 70-80-е годы. На первом из них была создана, по его мнению, основная редакция ПВЛ, где были постав­лены проблемы начала Руси, читались повести о русских князьях, и была введена абсолютная хронология. Тогда же в нее был впервые привлечен с большими сокращениями новгородский источник. Автором этой ре­дакции Кузьмин считал летописца, отстаивавшего интересы сыновей Ярослава Мудрого против Всеслава Полоцкого. Второй этап работы над летописью исследователь объяснял частой сменой владений киевского стола (1068-1078) и связал его с Десятинной церковью, с летописцем-«западником», симпатизировавшим Изяславу Ярославичу и его сыну Ярополку. И этот летописец создал труд, в котором были представлены основные сюжеты ПВЛ, многие чтения которого были сокращены или даже изъяты в редакции летописи начала XII века. При этом Кузьмин не исключал, что какая-то часть текстов заново была внесена в состав ПВЛ в 20-е гг. XII века. Он обращал внимание на то важное обстоятельство, что все ее редакции сохранились именно там, где княжили потомки Моно­маха. Идею о существовании Начального свода 1095 г., который А.А. Шах­матов видел в НПЛ младшего извода, историк отверг, показав, что «ни­какого рубежа около 1095 года в летописях нет»: ибо до 1110 г. совпадают тексты Лаврентьевской и Ипатьевской летописей, до 1115 г. использован киевский источник в НПЛ. Ныне П.П. Толочко, идя в русле рассуж­дений прежде всего Б.А. Рыбакова, приводит дополнительные соображе­ния в пользу возникновения «киевской исторической письменности» во времена Аскольда и создания в Киеве в 996 г. летописного свода.

Варяжскую легенду рассматривают на основании и в противопостав­лении чтений Лаврентьевской, Ипатьевской и НПЛ. НПЛ принято под­разделять на два извода (редакции): старший, Синодальный список кото­рого датируется второй четвертью XIV в., и младший, сохранившийся в нескольких списках, два из которых - Комиссионный и Академический -относятся к середине XV века. Синодальный список, начало которого (до 1016) утеряно, доведен до 1330 г. с позднейшими приписками до 1352 г. Часть его до 1234 г. написана, согласно одному и весьма давнему мне­нию, двумя почерками, охватывающими соответственно 1016-1200 и 1201-1233 гг. Первый из них в XIX в. был отнесен к самому началу XIII в., второй или к первой его половине, или к 50-60-м годам. Б.М. Ляпунов оба почерка датировал второй половиной ХІП в. А.А. Шах­матов в конечном итоге отнес часть до 1234 г. к XIII столетию. Из со­временных специалистов Н.Л. Подвигина датирует почерки 50-60-ми гг. XIII в., Б.М. Клосс и Я.С. Лурье его концом. В 2000 г. Клосс отнес появ­ления части Синодального списка до 1234 г. ко второй половине XIII в. Недавно Т.В. Гимон и А.А. Гиппиус пришли к выводу, что эта часть списка написана либо в 1234, либо в каком-то ближайшем последующем к нему году «одним почерком, а не двумя, как считалось ранее».

Оба списка младшего извода НПЛ совпадают до 1439 г. Академичес­кий доведен до 1443 г., Комиссионный до 1446 года. Младший извод очень близок к старшему, только последний в ряде случаев отличается сказание о призвании варягов в историографической традиции большей подробностью и содержит некоторые известия, отсутствующие в списках младшего. Тексты обоих изводов частью тождественны, частью близки с 1075 но 1333 год. Совпадают они также в пределах с 1017 по 1037 год. Киевские известия в них идут до 1115 г., а общерусский мате­риал - до 1238 года. В XIX в. разгорелся спор по поводу того, что со­держалось в угеря иной части Синодального списка. Одни исследователи, видя в списках младшего извода ПВЛ, считали оба извода идентичными друг другу. Другие утверждали, что там читалась не ПВЛ, а самостоя­тельная новгородская летопись. Шахматов, исходя из своей гипотезы, что в младшем изводе отразился Начальный свод 1095 г., видел в утра­ченной части Синодального списка «более или менее полный текст» тре­тьей редакции ПВЛ, соединенный в 1167 г. с текстом древнейшей нов­городской летописи, которая, по его мнению, представляла собой стар­ший епископский свод XI в., основанный на Древнейшем своде 1039 г. Склонялся он также к тому, что знакомство новгородцев с ПВЛ могло состояться несколько раньше: в 30-х гг. XII века. В 60-80-х гг. свод 1167 г. был переписан Германом Воятой, сократившим при этом много киевских известий. В XII в. список был дополнен по архиепископской летописи и доведен до второй половины названного века. Около 1333 г. был составлен список на основе копии летописи Вояты с продолжениями по архиепископской летописи до 30-х гг. XIV в. и гипотетическому «Вла­димирскому полихрону» начала XIV в. (М.Д. Приселков доказал, что «Владимирского полихрона» в действительности не существовало).

По мнению Д.С. Лихачева, третья редакция ПВЛ была соединена с новгородской летописью не в 1167 г., а в годы княжения в Новгороде внука Владимира Мономаха Всеволода Мстиславича (1118-1136). Но в результате политического переворота 1136 г., когда Новгород был провоз­глашен боярской республикой, «Мономашья» летопись была заменена «антнкняжеским» Начальным сводом 1095 г., соответствовавшим поли­тическим настроениям новгородцев. В начале XIII в. был составлен но­вый свод архиепископской летописи, привлекший известия киевского летописания. М.Х. Алешковский считал, что первый новгородский свод, отразившийся в НПЛ младшего извода, был создан в Новгороде в 1116-1117 г. (свод Мстислава) на основе текста Нестора 1115 года. В ходе работы над сводом 1225-1228 гг. была привлечена редакция ПВЛ 1119 г., сохранившаяся в Лаврентьевской летописи. Б.М. Клосс утверждает, что Начальный свод был привлечен в Новгороде «лишь в XIII в.». Т.В. Гимон и А.А. Гиппиус, совмещая позиции прежде всего Шахматова и Ли­хачева, полагают, что оба извода НПЛ самостоятельно восходят к нов­городской летописи, возникшей около 1116-1117 гг. при Мстиславе Владимировиче. Она вобрала в себя материалы Новгородского свода середины XI в. и ПВЛ, по их уточнению, в виде списка Начального свода конца XI в., продолженного записями до 1115 года. Княжеская легопись в 1132 г. стала владычной и велась из года в год при Новгородском Софийском соборе на протяжении ХІІ-ХІѴ веков.

Как уже говорилось, А.Г. Кузьмин доказал, что Начального свода 1095 г. не существовало. Он также обосновал, что нельзя считать началь­ную часть НПЛ (до 945 г.) первичной по сравнению с ПВЛ. При этом подчеркнув, что НПЛ содержит иную версию начала Руси, нежели та, что читается в Начальной летописи. И совершенно иной характер, по его заключению, имеют известия летописи в части с 945 г., которая, нао­борот, явно первична по отношению к ПВЛ и отражает тот же киевский источник, что вошел в Лаврентьевскую летопись, и доходивший до 1115 г. и привлеченный в Новгороде при Всеволоде Мстиславиче. Общий вывод Кузьмина состоит в том, что «с начала XII до середины XIII века в Новгороде неоднократно составлялись своды. Но настоящий вид летописи придан в наибольшей степени, видимо, одним этапом на­чала XII века, когда был привлечен киевский источник до 1115 года, и переработкой начальной части летописи, вероятно, во второй четверти XIII века, когда был привлечен южнорусский свод, самостоятельно вос­ходящий к ранним русским историческим сочинениям, и использованы хронографические материалы».