Эпидемия - Евгений Юрьевич Лукин

не стряслось ли чего?

— Случилось что-нибудь? — встревоженно спросил я, поздоровавшись.

Взгляд его прояснился не сразу.

— Случилось?.. Д-да… пожалуй… Ты садись.

Я сел.

— Банку вскрой.

Вскрыл. Рисунок мгновенно сменился. Было пиво — стал тоник. Якобы.

— Ну?..

— Что «ну»?

— То, что мы оба с тобой идиоты.

— Оч-чень мило… А подробнее?

— Мы же не должны это видеть, — сдавленно проговорил Вадим.

— Что именно?

— Рисунок на банке! Это же дополненная реальность! Чтобы ее увидеть, специальное оборудование нужно… очки, контактные линзы…

Поначалу я его просто не понял. Уставился на свою банку, сижу моргаю.

— А ну-ка честно! — потребовал он. — С глазами в последнее время что-нибудь делал?

— Д-да… импланты вставил… хрусталики…

Вадим обессиленно уронил голову на грудь и некоторое время пребывал в неподвижности.

— Позволь… — ошеломленно начал я. — Ты хочешь сказать…

— Ничего я не хочу сказать. Я уже все сказал.

— То есть, по-твоему… Мои импланты — это еще и…

— Вот именно.

— Да что за ерунда?! — Меня подбросило с лавки. — Это же незаконно! Подключить человека к виртуалке можно только с его согласия!

— Ты мне вот что ответь… — глухо отозвался он, по-прежнему не поднимая головы. — Ты там какие-нибудь документы подписывал? Перед операцией…

— Подписывал.

— А читал?

— Нет… Ксюша читала…

Я осекся.

— Это что же… Выходит, без меня меня женили?

— Выходит так… — мрачно подтвердил Вадим. — И не одного тебя, заметь…

* * *

В микрохирургии глаза послали меня в кабинет к юристу — величавой, но милостиво настроенной даме.

— Ах, мужчины-мужчины… — пожурила она меня с улыбкой. — Когда ж вы с бумагами работать научитесь? Подмахнут не глядя, а потом давай крайних искать…

— Но я же не просил!

— Как это вы не просили? — Из ящика стола на свет божий немедленно появилась папочка, а из папочки — отпечатанное на принтере заявление с моей подписью.

— Что-нибудь можно сделать? — хрипло спросил я.

— А что бы вы хотели?

— Отключиться от виртуальной реальности!

— От дополненной, — поправила она. — Виртуальная обошлась бы вам дороже.

— Ну от дополненной!

— Вам не нравится ваша нынешняя семейная жизнь?

Тут я призадумался. Стало зябко.

— Мне вот, например, — со сдержанной грустью призналась дама, — по условиям контракта дополненной реальностью пользоваться вообще запрещено. А я бы, знаете, не отказалась. Столько бы нервов сэкономила…

Я готов уже был поддаться ее обаянию, когда внезапно вспомнилась тетенька, выскочившая из-за скамейки с незримым пистолетом в руке. Ну и чем мы с Вадимом, спрашивается, лучше? Тем, что воображаем себя не секретными агентами, но счастливыми мужьями?

— Это ваше дело! — твердо сказал я. — А меня, пожалуйста, отключите.

— Ну так отключитесь. В чем проблема-то?

— Отключиться… самому?

— Ну да. С помощью пульта.

— А как он хоть выглядит?

Очарованная моим невежеством, дама лишь покачала головой.

— Вот… — Снова выдвинула ящик стола и извлекла оттуда простенькое с виду устройство.

* * *

Пульт, как я и предполагал, нашелся в Ксюшиной косметичке.

Взял его — и, признаюсь, замер в нерешительности. Стало вдруг тоскливо, страшновато: вот коснусь сейчас кнопочки — комната померкнет, расплывется, и окутают меня те же смутные сумерки, что и полтора месяца назад…

Ничего не померкло, всего лишь мигнуло, а спустя пару секунд я сообразил, что и не должно было померкнуть — хрусталики-то никуда не делись, просто отцепились от программы. Наше уютное гнездышко разом обветшало: в углах потолка зашевелилась паутина, на полу возник сор, обои местами отстали и свесились.

Рискнул заглянуть в зеркало. Какой кошмар! Наверное, все-таки Ксюша была права: ежедневно смотреть на это морщинистое злобное рыло… Хотя позвольте! Хрусталики-то вставили мне, а не ей…

И кажется, не только хрусталики. Звуки и запахи тоже изменились: из кухни потянуло горелым луком, за окнами зазвучал приглушенный мат и загрохотали контейнеры, водружаемые на мусоровоз.

Метнулся к незанавешенному окну. Боже… Наш славный ухоженный и выметенный дворик обратился в подобие свалки: обломки асфальта, выбоины, бродячие пластиковые пакеты…

Я вскрикнул и отшвырнул пульт с такой силой, что, ударившись об пол, он улетел под скомканное семейное ложе.

А потом вошла Ксюша. Надо полагать, услышала мой взвизг.

Драный халатишко, брюзгливое обвислое лицо… По-моему, она была в поддатии. Знакомым жестом коснулась губ кончиками пальцев, только вот между средним и указательным дымилась сигарета. Она что же… курит? И обоняние подтвердило: да, именно так.

— Что, злыдень?.. — цинично кривя рот, сказала мне она. — Все воображаешь, будто я перед тобой по одной половице хожу? У, мудило господне… Глаза б мои тебя не видели…

Что же я должен был услышать, если бы не нажал кнопочку? «Заинька ты мой ушастенький, ну почему ты опять такой расстроенный?..»

Нет, уж лучше наваждение, чем такая правда!

— Да на хрен бы ты мне был нужен, — продолжала она между тем, — если б не пенсия твоя ветеранская-инвалидская! Сколько лет ты меня доставал, пятка слепая!.. И как я сразу не догадалась бельма тебе вставить?..

Стряхнула пепел прямо на ковер и с видимым удовольствием затянулась.

— Главное, дешево и сердито, — злорадно ощерясь, сообщила она. — За подключение к муниципальной программе — семьдесят пять процентов скидки! Вот и подключила… Пускай тебе еще и мэрия башку поморочит…

Какое это, должно быть, наслаждение — выкладывать дураку-мужу голую правду, точно зная, что тот ни хрена не услышит!

В следующий миг она увидела ужас в моих глазах — и, кажется, все поняла.

— Пульт… — прохрипел я. — Где пульт?..

И кинулся на четвереньках под койку.

Вдруг не разбился!

Июль — август 2020

Бакалда — Волгоград

Попаданс

Он вскрыл ошибки Робеспьера…

Лев Вершинин

Дружба моя с Ефимом Григорьевичем Голокостом завязалась сама собой, пока я прятал его у себя дома от разгневанных верующих. Нет-нет, никакого антисемитизма — евреи за ним тоже охотились. Дело было вот в чем: несколько лет назад, если помните, британские ученые предположили, будто реликтовое излучение Вселенной содержит некую адресованную нам информацию, и даже придумали термин «Послание Господа Бога». Пытались расшифровать, но, разумеется, безуспешно. Потом кто-то обратился к Голокосту. А тот возьми да и расшифруй на свою голову! Вот начало его перевода: «Если вы это сейчас читаете, то Меня уже нет…»

Скрываться пришлось около недели. К счастью, вскоре разразилась какая-то еще более возмутительная сенсация, негодование граждан хлынуло в новое русло, и моего друга не то чтобы забыли, но хотя бы угрожать перестали.

Закрасили мы оскорбительные надписи на его двери, сменили пробитый булыжником стеклопакет. С тех самых пор я и повадился захаживать к нему по поводу и без повода.

Несмотря на импозантную внешность ветхозаветного пророка, Ефим