Убийство в теологическом колледже - Филлис Джеймс

– Понимаю, что мы причиняем вам неудобства, – сказала Кейт, – но хорошо бы нам с ней увидеться.

И снова мисс Ветстоун вышла, оставив оба дела на столе. Первым порывом Кейт было заглянуть в них, но что-то ее удержало. Отчасти уверенность, что мисс Ветстоун была с ними честна и там больше нечего искать, а отчасти – понимание, что любое движение заметно через стекло. Зачем сейчас настраивать против себя мисс Ветстоун? Расследованию это явно не поможет.

Сестра-хозяйка вернулась через пять минут вместе с женщиной средних лет с заострившимися чертами лица, которую представила как миссис Ширли Лег. Та сразу приступила к делу.

– Сестра-хозяйка говорит, вы интересуетесь Маргарет Манро. Боюсь, не смогу вам помочь. Я знала ее, но не очень близко. Друзей она не заводила. Помнится, она была вдовой, а ее сын получил стипендию на обучение в какой-то частной средней школе, не помню, в какой именно. Он так рвался в армию, и, по-моему, они за него платили в университете, пока не дали офицерский чин. Мне жаль, что она умерла. Вроде родственников больше было. Сыну придется туго.

– Он умер раньше. Убит в Северной Ирландии, – сказала Кейт.

– Какой удар. Думаю, после такого ей было все равно: жить или умирать. Этот мальчик был для нее всем. Извините, но я больше ничего не знаю. Если здесь с ней случилось что-то важное, она мне об этом не рассказывала. А вы спросите у Милдред Фосетт.

Она развернулась к мисс Ветстоун:

– Помните Милдред, мисс Ветстоун? Она вышла на пенсию вскоре после вашего приезда. Она знала Маргарет Манро. По-моему, они вместе учились. Может, стоит поговорить с ней.

– Мисс Ветстоун, а у вас, случайно, нет ее адреса?

Но за нее ответила Ширли Лег:

– А зачем искать? Я сама знаю. Мы до сих пор шлем друг другу открытки на Рождество. И у нее такой адрес – захочешь, не забудешь. Она живет неподалеку от Мидгрейва, съезжаете с шоссе А146, и тут же коттедж «Цок-цок». Думаю, там рядом когда-то были конюшни.

Итак, в конце концов удача им хоть в чем-то улыбнулась. Милдред Фосетт вполне могла бы наслаждаться заслуженным отдыхом где-нибудь в Корнуолле или на северо-востоке. Но нет, коттедж «Цок-цок» располагался прямо по пути в Святой Ансельм. Кейт поблагодарила мисс Ветстоун и Ширли Лег за помощь и попросила разрешения заглянуть в местный телефонный справочник. Им снова повезло. Номер мисс Фосетт значился в списке.

На стойке регистратуры стояла деревянная коробка с надписью «на цветы», и Кейт сунула туда сложенную купюру в пять фунтов. Она сомневалась, была ли это допустимая трата казенных денег, и сама не понимала, сделала она щедрый жест или скромное подношение судьбе.

3

Они вернулись в машину, и когда пристегнули ремни, Кейт позвонила в коттедж «Цок-цок», но безрезультатно.

– Доложу-ка о наших успехах, точнее, об отсутствии оных, – сказала она.

Разговор длился недолго.

– Мы увидимся с Милдред Фосетт, как и планировали, если сможем ее застать, – сказала она, положив трубку. – А потом босс хочет, чтобы мы вернулись как можно скорее. Только что уехал судмедэксперт.

– Босс сказал, как это случилось? Несчастный случай?

– Слишком рано что-либо говорить, но похоже на то. А если нет, то, черт возьми, как нам это доказать?

– Четвертый труп, – сказал Роббинс.

– Так, ладно, сержант, я считать тоже умею.

С подъездной аллеи она съехала очень аккуратно, но, вырулив на дорогу, набрала скорость.

Смерть мисс Беттертон тревожила ее, и не только из-за того, какой изначально вызвала шок. Разумеется, Кейт – и в этом не было ничего необычного – хотела чувствовать, что, когда за дело берется полиция, она и владеет ситуацией. Расследование может идти хорошо или плохо, и все-таки именно полиция задает вопросы, прощупывает, анализирует, оценивает, определяет стратегию и держит все под контролем. Но с убийством Крэмптона все шло не так. Почти с самого начала ее мучила какая-то смутная и невысказанная тревога, которую до сего момента она боялась поточнее определить. И сейчас пришло осознание того, что здесь действует и другая сила, что, помимо умного и опытного Дэлглиша, в деле замешан еще один человек, почти равный по интеллекту, но с иными навыками.

Кейт боялась, что контроль над ситуацией – который, потеряв, уже невозможно восстановить, – мог ускользнуть у них из рук. Она хотела вернуться в колледж как можно быстрее и с нетерпением ждала этого момента. А тем временем строить догадки было бессмысленно: пока это путешествие не принесло ничего нового.

– Прости, что не стала распространяться, – сказала она напарнику. – Просто нет смысла что-то обсуждать, пока мы не получим новых фактов. А теперь давай сосредоточимся и завершим то, что начали.

– Если мы охотимся за призраками, – сказал Роббинс, – то по крайней мере они живут в нужном нам направлении.

Когда они добрались до Мидгрейва, Кейт сбросила скорость до черепашьей: они потеряли бы больше времени, если бы проехали мимо. Лучше двигаться медленно.

– Ты смотришь налево, – сказала она, – я – направо. Конечно, можно спросить дорогу, но я бы не стала. Не хочу афишировать наш визит.

Но спрашивать и не пришлось. Как только они подъехали к деревне, Кейт заметила опрятный кирпичный домик с черепичной крышей, стоящий в каких-то сорока футах от зеленой обочины, слегка возвышающейся над дорогой. На белой доске на воротах жирным шрифтом черными буквами было аккуратно написано название: коттедж «Цок-цок». Над главным входом в камне была выбита дата 1893. На первом этаже располагались два одинаковых полукруглых окна, а над ними еще три. Дом был выкрашен блестящей белой краской, оконные стекла сверкали, а между плитами, ведущими к двери, был выполот сорняк. Создавалось впечатление порядка и уюта. Они припарковались на обочине, прошли по тропинке и остановились перед железным дверным молоточком в форме подковы. Ответа не было.

– Видимо, никого нет, – сказала Кейт, – но обойти вокруг дома стоит.

Заморосил и прекратился дождь, и хотя воздух был все еще холодным, день уже набирал обороты, и в небе на востоке появились еле различимые синие прожилки. Каменная дорожка слева от дома вела к незапертой калитке в сад. Кейт, завсегдатай трущоб, в садоводстве не разбиралась, но сразу заметила, что здесь поработали с душой. Расположение деревьев и кустарников, тщательно продуманные клумбы и аккуратные грядки в конце сада говорили о том, что мисс Фосетт дело свое знала. Благодаря небольшому подъему почвы из сада также открывался отличный вид. Под широким небом Восточной Англии во всем великолепии зеленых, золотых и коричневых красок буйно раскинулся осенний пейзаж.

Склонившаяся над клумбой женщина с тяпкой в руке выпрямилась и пошла к ним навстречу: высокая, похожая на цыганку, со смуглым лицом и глубокими морщинками. Черные волосы, едва тронутые сединой, были зачесаны назад и заколоты у шеи. Она была в длинной шерстяной юбке с передником из мешковины, в центре которого располагался большой карман, в массивных туфлях и перчатках для работы в саду. Казалось, этот визит ее не удивил и не смутил.

Кейт представилась сама, представила сержанта Роббинса, предъявила удостоверение и повторила суть того, что ранее говорила мисс Ветстоун.

– В хосписе нам помочь не смогли, – добавила она, – но миссис Ширли Лег сказала, что вы работали там двенадцать лет назад и знали миссис Манро. Мы нашли номер вашего телефона и пытались дозвониться, но вы не отвечали.

– Наверное, я была в саду. Друзья говорят, что надо завести мобильник, но это последнее, что я хочу. Такая гадость. Я перестала ездить на поездах, пока не сделают купе, в которых нельзя будет пользоваться телефонами.

В отличие от мисс Ветстоун она вопросов не задавала. «Можно подумать, – пришло в голову Кейт, – что офицеры из столичной полиции ездят к ней пачками».

Женщина пристально посмотрела на Кейт, а потом сказала:

– Давайте войдем в дом и посмотрим, чем я смогу вам помочь.

Они вошли через кладовую с кирпичным полом, где под окном стояла глубокая каменная раковина, а по противоположной стене шли книжные полки и шкафы с посудой. Эту комнату, в которой витал запах влажной земли и яблок и слегка отдавало керосином, очевидно, использовали как кладовку. Кейт выхватила глазами коробку с яблоками на полке, связку лука, мотки веревок, ведра, свернутый садовый шланг на крючке и подставку с садовыми инструментами. Все чистое и опрятное. Мисс Фосетт сняла передник и туфли и босиком провела их в гостиную.

Гостиная поведала Кейт о независимой и уединенной жизни. Перед камином стояло только одно кресло с высокой спинкой, слева от которого на столе примостилась лампа, а справа – другой стол, заваленный книгами. Круглый стол напротив окна был накрыт на одного, оставшиеся три стула были отодвинуты к стене. На низеньком кресле с обитой спинкой свернулся огромный рыжий кот, пухлый как подушка. Когда они вошли, он поднял свирепую морду, задержал на них взгляд, а потом, обиженный, соскочил с кресла и неуклюже прошествовал в кладовую. Послышался щелчок дверцы для кошек. Кейт подумала, что более уродливого кота она в жизни не встречала.