Секс как орудие убийства - Нора Робертс

– Его одурманили наркотиками?

– Между первоначальными повреждениями и по­следним смертельным ударом доктор получил сердеч­ный стимулятор.

– Его пытались оживить? – У Евы путались мысли, но она сумела взять себя в руки, не дав Морсу открыть рта. – Нет, это не имеет смысла. Просто они хотели, чтобы Макнамара прожил еще немного.

– Детка, ты заслужила плюшевого мишку. Это ве­щество стимулирует сердечную деятельность и быстро всасывается. Если бы пациент попал к нам минут на двадцать-тридцать позже, мы бы не нашли его следов.

– Они не давали старику умереть, чтобы отвезти его к реке и убить уже там. Но он бы все равно умер в ре­зультате первичных повреждений, верно?

– Без неотложной медицинской помощи – конеч­но. Но даже с ней шансы Макнамары были минималь­ными. Скорее всего, он умер бы и без последнего удара.

– Значит, они договорились добить его по дороге. Беспомощного, потерявшего сознание…

– Даллас, твои подопечные – мерзкие типы. Я от­правлю эти данные нашему общему другу Ренфрю. Его гипотеза о разбойном нападении не стоит выеденного яйца.

– Спасибо за то, что ты сделал это сам.

– Мы с тобой в одной упряжке. Даллас, ради бога, ляг и поспи. Даже у моих пациентов сил больше, чем у тебя.

– Да, сейчас… – Она дала отбой, но продолжала сидеть, глядя на мобильник. И заморгала только тогда, когда Рорк начал снимать с нее портупею. – Ты раз­местил их в одной комнате, верно?

– Какое тебе дело до сексуальной жизни подчинен­ных? У тебя что, нет других забот?

– Мои подчиненные завтра приползут на инструк­таж на карачках, потому что остаток ночи будут… Что ты делаешь?

– Снимаю с тебя ботинки. Ложись в постель.

Ева смотрела на его макушку. Боже мой, какие у этого человека волосы… Черные, шелковистые; так и хо­чется погрузить в них пальцы. И уткнуться лицом…

Она отодвинулась.

– Я хочу принять душ и еще часок поработать.

– Нет, Ева. Хватит! – Рассерженный Рорк так швыр­нул ботинки, что они стукнулись о стену и разлетелись в разные стороны. – Я не собираюсь равнодушно сле­дить за тем, как ты доводишь себя до обморока. Либо ты ляжешь сама, либо я уложу тебя силой.

Ева нахмурилась. Склонность Рорка к насилию, о су­ществовании которой знали они оба, проявлялась не так часто. Раз гнев мужа вырвался наружу, Морс был совершенно прав.

– Я видела его лицо. Я смотрела ему в лицо, – тихо сказала она. – Рорк, я не могу спать, потому что видела его! – Ева прижала пальцы к глазам, а потом встала. – Я смотрела на него и понимала, что ничего не увидела бы, если бы не знала этого заранее.

Она подошла к окну, рывком распахнула его и сде­лала глубокий вдох.

– Он совсем мальчик. Лицо еще по-детски округ­лое. Волосы рыжие и кудрявые, как у куклы. Сегодня он убил человека, отнял жизнь у ближайшего родствен­ника, причем сделал это с заранее обдуманным намере­нием и крайней жестокостью. А потом сидел и разгова­ривал со мной. Лил слезы. Разыгрывал скорбь. Он пре­восходный актер, и я ничего не поняла бы. Не увидела бы его подлинную сущность.

В ее голосе слышались усталость и отчаяние. Рорк не мог этого вынести.

– Почему?

– Потому что его лицо ничего не выражало. Ни ужа­са, ни раскаяния. – Ева стремительно повернулась. – Он наслаждался! Мой визит к нему просто повысил став­ки. Та же игра, но на новом уровне. – Она смотрела на мужа невидящими глазами. – Рорк, мне хотелось изуве­чить его. Своими руками. Заехать кулаком в морду и бить, пока он не сдохнет. Уничтожить.

– Но ты сумела уйти. – Рорк подошел к Еве, кото­рая плакала, но не догадывалась об этом. – Ты уничто­жишь его, посадив за решетку до конца жизни. Ева… – Он взял ее лицо в ладони и начал стирать слезы пальца­ми. – Милая Ева, ты вконец измучила себя. Если ты не отдохнешь, кто заступится за этих женщин?

Она обхватила его запястья.

– В последний раз мне снилось, что отец стоит здесь и из его ран, нанесенных мной, льется кровь. Он сказал, что я никогда не избавлюсь от него. И он был прав. Я убиваю его, а он приходит снова. Стоит и ждет. Я не могу лечь. Не могу уснуть, потому что знаю, что опять увижу его!

– Не сегодня. – Рорк привлек ее к себе. – Сегодня мы этого не позволим. Даже если ты и не уснешь… – он провел губами по виску жены, – то отдохнешь.

Он поднял Еву на руки и понес к дивану.

– Что ты собираешься делать?

– Мы будем смотреть кино, – сказал он.

– Кино? Рорк…

– Ты делаешь это недостаточно часто. – Рорк уса­дил ее и начал выбирать дискету. – Иногда нужно по­гружаться в воображаемый мир. Драмы и комедии, чу­жая радость и чужая скорбь позволяют на время отвлечь­ся от своей собственной.

Он быстро вернулся, сел рядом и положил голову Евы себе на плечо.

– Я рассказывал тебе про эту картину. «Магда Лейн». Когда-то она помогла мне забыть свои несчастья.

Прижиматься к Рорку и чувствовать его руку на та­лии было удивительно приятно. Комната наполнилась звуками музыки, на экране переливались яркие краски…

– Сколько раз ты ее смотрел? – спросила она.

– Думаю, десятки. Тс-с… Пропустишь титры.

Ева смотрела на экран. Когда веки опустились, она продолжала слушать. А потом уснула.

Когда Ева проснулась, было тихо и темно, но рука Рорка продолжала обнимать ее. Странно, что усталость никуда не исчезла. Шел шестой час, она проспала доб­рых три часа, этого должно было хватить…

Стоило Еве пошевелиться, как рука Рорка напря­глась.

– У тебя есть еще несколько минут.

– Не могу. Мне нужно полчаса, чтобы принять душ и привести в порядок мозги. Интересно, можно ли при­нимать душ лежа?

– Это называется ванна.

– Нет, ванна – это не то же самое.

– Почему ты говоришь шепотом?

– Разве? – Ева села и откашлялась. В горле перши­ло так, словно кто-то насыпал в него толченого стекла. – Кажется, я немного охрипла.

Рорк включил бра и заставил Еву откинуться на спину.

– Ты бледная, как призрак. – Он положил ладонь на ее лоб и изменился в лице. – Похоже, у тебя жар.

– Нет! – При мысли об этом Еву бросило в дрожь. – Я не больна. Я не могу позволить себе заболеть.

– Всю эту неделю ты почти не спала, жила на од­ном кофе, вот и заболела. Черт побери, Ева, ты просто издеваешься над своей иммунной системой!

– Неправда. – Она хотела встать, но комната за­кружилась, и Ева снова упала на диван. – Я просто вы­полняю свои служебные обязанности.

– Я на месяц привяжу тебя к кровати. И приставлю сторожа. – Он встал и пошел к телефону.

– Не понимаю, с чего ты разозлился. – Ее голос зву­чал так жалобно, что Ева сама испугалась. – Просто я еще толком не проснулась.

– Если попробуешь встать с дивана, я тут же отвезу тебя к врачу.