Негатор - Алексей Переяславцев

Выстрел наугад попал в яблочко. Мастер посмурнел.

– Правда.

– Причины?

– Маги не любят исследований с металлом – золото и серебро не в счет – а с железом в особенности. Всякое отклонение от обычности не одобряется, а некоторые и вовсе прямо запрещены. В частности, сталь, идущая на пружины.

– Арбалеты?

– Мне кажется, не только.

Уж не знакомы ли высшие маги с принципами огнестрельного оружия? Это было бы некстати.

– А откуда берется это другое железо?

– Оно называется, – незнакомое слово. – Большей частью – делается в стране. В обход закона, понятно. Говорят, что есть и контрабанда, но точно не знаю.

Теперь у меня в словаре есть «сталь».

Для отвода глаз мы с мастером чуть-чуть поспорили даже после выхода из комнаты.

Теперь – встреча с Тареком и его почти что семьей. Я подкатил к дому вдовы почти к тому моменту, когда последний узел укладывался на телегу. Блондинистая барышня уже восседала сверху с чрезвычайно гордым видом.

Ехали мы, к счастью, без приключений, но подумать мне пришлось крепко. Это ведь я так, ради красного слова бухнул механику, что у меня, мол, найдется, чем дознавателя встретить, а на самом-то деле вариантов мало. Нет, не мало, а очень мало. Да что я несу: совсем нет. Значит, надо их придумывать.

Для начала, с ножами не прокатит. Дознаватель, если не дурак, сразу догадается пойти на рынок и выяснить, появлялись ли в последнее время такие блестящие клинки в продаже. Разумеется, он там ничего похожего не найдет. Срочно отполировать и пустить в продажу? Не очень-то хорош вариантик: у ножей цена невелика, даже в блестящем виде, значит, их нужно делать много, а времени на это мало. Это будет вариантом на крайний случай. Ювелирка? Ее тоже для начала закупить нужно, потом уж отполировать, потом пустить в продажу. Здесь прибавка к цене будет значимой. Но вот препятствие: полировка будет куда как непростой. Это у кристаллов грани плоские, их на кругу полировать можно. А ювелирные изделия – фигурные. Их, вообще говоря, вручную полировать надо. А если так – при чем тут станок? Отпадает. Стекло? Зеркала? Да, только малые, с полкруга. Хотя нет, опять не пойдет – я же мастеру сказал, что стекло полировать не берусь. Да и рискованно: стекло все же твердое, от него и к кристаллам перейти можно. Янтарь? Вот его можно отполировать без усилий, но вопрос – знают ли здесь янтарь? Не факт. В ювелирных лавках изделий из янтаря не было, помню точно. Не годится. Что еще? Дерево. Дерево? Полированная гамбсовская мебель? Отпадает – слишком большая поверхность полировки. Небольшое изделие из дерева? Трюмо, бюро, сундук, ларец? Ларец… Шкатулка! Вот оно, решение. Шкатулка имеет плоские грани. Резчик у меня готовый. Полировать дерево? Можно. И даже того лучше: отполировать, потом нанести лак, потом еще раз отполировать. Если здесь знают лак… Знают. Сам видел шкатулки с лаковым покрытием. Только здешний лак грубоват, а у меня блестеть будет. Продать можно и оптом. Мы не какие-нибудь там жадные капиталисты, наша цель в данном случае – не извлечение прибыли любой ценой. Мы – бескорыстные купцы, вот кто.

Эта мысль меня развеселила, и весь остаток дороги я пребывал в легкомысленном настроении. Оно несколько увяло, когда выяснилось, что Моана опять уехала в город, велев передать, что получила еще один заказ, а также хочет зайти в книжную лавку.

Настроение резко поменялось, когда на пороге моей комнаты появилась Ира. В руках у нее был плотно закрытый кувшин, а в глазах плескалась ужасающая таинственность.

– Я его попробовала! – сообщила она страшным шепотом.

Сердце у меня ухнуло вниз. «Все же попробовала!» – это была моя первая мысль. «Сколько?» – подумал я в следующий момент. Этот вопрос мне удалось произнести вслух.

– Не меньше трех часов, – ответила она с интонацией, от которой Хичкок свалился бы с инфарктом. – Не считая времени на очистку.

Я понял, что слово «попробовала» относилось к аппарату, а не к продукции, и мысленно переназначил похороны на более поздний срок.

– Это все, что получилось?

– Кроме «хвостов», как вы говорили, учитель.

Молодец, все запомнила. Первые и последние десять процентов продукта можно пускать разве что на очистку от смазки, да и то черновую.

– А где тот стаканчик, из которого ты лекарства даешь?

«Стаканчиком» назвать эту емкость было бы преувеличением. «Стопка» – и то комплимент.

– И еще притащи из кухни маринованный огурец.

Соленых здесь не знают – ну и ладно.

Пока и.о. оператора полупромышленной самогонной установки бегала на кухню, я обнюхал продукт. Вполне себе ничего изделие, только крепковато – в нем больше шестидесяти градусов. Для технических целей даже хорошо, хотя еще пару перегонок было бы нужно. В идеале нужен ректификат. А если на употребление – так это разбавлять нужно. Но сколько добавлять воды? Вот это неизвестно, спиртометра у меня нет. А ведь можно изготовить, право слово. Стеклодувы тут есть, свинец найдется. Только и задача: сделать нужной формы и разделить два состояния: 96 градусов и чистая вода. Шкалу после этого создать нетрудно. А пока придется на себе производить измерения.

Из осторожности я налил себе не полную стопку, а половину. Махнул ее с молитвой, прислушался к внутреннему голосу и закусил огурчиком. После некоторого молчания внутренний голос сообщил, что продукт не высшего класса, но употреблять внутрь можно. Но лучше все же разбавить и не жадничать с закуской.

– Не вздумай пробовать! – строго предупредил я. – Даже на меня этот яд и то действует, хотя и слабо, а уж на тебя…

– А что будет? – кажется, в Ире заговорила целительница.

Врать мне не хотелось.

– То же самое, как если бы ты выпила много крепкого вина, только симптомы гораздо сильнее. От большой дозы – потеря сознания и смерть.

– Но можно попытаться спасти, – задумчиво сказала наша фельдшерица. – Сначала вызвать рвоту, потом уложить больного в постель…

– Вот-вот, примерно так, – прервал я ход врачебных размышлений. – А вообще-то я планировал накопить продукта побольше и перегнать еще два раза. И как получим то, что я задумал, я тебе расскажу, как делать из него лекарства. Да, и еще: это нельзя оставлять открытым, а то начнет испаряться. Хранить только в плотно закрытой таре.

А подробности относительно пищевого употребления отложим до лучших времен.

Теперь надо обязательно поглядеть, как устроился Тарек со своими. Даже если что не так, он ведь жаловаться не побежит – не тот человек.

К счастью, все казались довольными. Судя по тому, как быстро Ната расположила к себе нашу норку, девочка сама имела задатки мага жизни. Что меня удивило: обращалась она с Кири весьма бережно, а не тискала ее изо всех силенок, как это обычно бывает в ее возрасте. Зверюшка жмурилась, урчала, а что на руки шла, так это даже не считаю. Вот и хорошо, образуются внутренние связи.

Глава 38

По приезде Моаны я самодержавно решил, что траты на книги, коль скоро они для подготовки к экзамену, идут по статье «производственные расходы». Тем более, Моана честно призналась, что на книгу она истратила даже больше ее заработка.

Сцена, которую я видеть никак не мог

– Доброго вам дня, особо почтенная Моана-ра. Давненько вы не захаживали в мою лавку.

– И вам доброго дня.

– Так какие книги вас сегодня интересуют? Только сразу предупреждаю: все книги о гроках уже раскуплены.

Молчание. Потом медленное:

– Вот как, раскуплены? Если не секрет, кто же покупатель?

– Покупатели, особо почтенная. Сначала пришел особо почтенный Дорад-ор и купил все книги о гроках, какие только смог найти. Потом пришел особо почтенный Карон-од. Тоже спросил книги о гроках, узнал, что все раскуплены, не поверил, пустился шарить на полках сам – сами понимаете, постоянному клиенту я отказывать не стал – и все же нашел еще одну книгу, где упоминается о гроках. «Хроники древних времен с комментариями» – может, слыхали? Короче, они выгребли все.

Еще одна пауза.

– Что ж, тогда я куплю «Введение в магию стихий» – уж эта осталась?

– Ну как же, два экземпляра. Осмелюсь заметить, прекрасный выбор для вашего нового ученика.

– Откуда вы о нем знаете?

– А зачем еще может эта книга понадобиться? Почти все, что там есть, вы и так знаете. А вот для лиценциатского экзамена – без нее не обойтись, да и магистру более чем полезно.

– Вы такой противный с вашей проницательностью, – кокетливо.

– Вот потому так с вами и разговариваю. А с иными… некоторыми… нет, никогда. Благодаря этой самой проницательности, – очень серьезно.

– Беру. Вот плата. – Короткий звяк монет. Ну как, я угадала цену?

– За последние… очень много лет вы ни разу не промахнулись с ценой, особо почтенная. Вы всегда правы.

– Если бы вы только знали, сколько раз за последнюю пару недель я ошибалась… – голосом, в котором нет ни малейшего кокетства. – Наверное, вы бы навсегда отказались от моих профессиональных услуг.