Сотрудник агентства "Континенталь" - Дэшилл Хэммет

Глаза Дина встретились с моими, я кивнул в ответ на вопрос, что прочел в них.

– Миссис Витэйкр, – сказал он прямо, – у меня есть ордер на арест вашего мужа.

– Ордер? А что?

– Убийство.

– Убийство? – она подавленно вскрикнула.

– Точно так. Вчера вечером.

– Но, но я же сказала вам что он был...

– А Огборн сказал мне, – прервал я ее, наклоняясь вперед, – что вы звонили ему домой вчера вечером, спрашивали, у него ли ваш муж.

Она беспомощно смотрела на меня пару секунд, а потом звонко рассмеялась смехом того, кто стал жертвой небольшой дружеской шутки.

– Вы победили, – сказала она, и ни в ее лице, ни в голове не было и тени смущения или обиды. – Теперь слушайте, – веселость оставила ее. – Я не знаю, что сделал Герб, или что будет со мной, но я не должна говорить пока не увижусь с адвокатом. Но я предпочитаю избегать трудностей, если смогу. Если вы поручитесь мне своим честным словом, я, может быть, скажу вам все, что я знаю. Но вы должны убедить меня, что те вещи, которые я, возможно, смогу вам рассказать, облегчат мое положение. При этих условия я и буду говорить, если я что-то знаю.

Это казалось вполне справедливым, хотя и несколько неожиданным. Было очевидно, что эта пухлая женщина которая умела лгать с самым искренним видом, и смеяться когда была сбита с толку, не интересовалась ничем, кроме собственного комфорта.

– Говорите вы, – сказал мне Дин.

Я вывалил на нее всю кучу.

– Ваш муж намутил в бухгалтерских книгах и выдоил своего партнера на сумму около двухсот тысяч долларов прежде, чем Огборн просек это. Затем тот заказал слежку за вашим мужем, пытаясь найти деньги. Прошлой ночью ваш муж застукал человека, который его пас, и застрелил его.

Она задумалась нахмурившись. Механически достала пачку сигарет популярной марки, что лежали на столике позади скамьи, и предложила их Дину и мне. Мы отказались. Она сунула сигарету в рот, чиркнула спичкой о подошву туфли и зажгла сигарету. Она смотрела на ее горящий кончик. Наконец она пожала плечами, ее лицо прояснилось и она поискала глазами нас.

– Я собираюсь говорить, – сказала она. – Я ничего не получала с этих денег, я буду дурой, если стану козой отпущения ради Герба. Он был парень что надо, но если он сбежал и оставил меня с пустым карманом, то нет смысла создавать самой себе трудности. Итак: я не миссис Витэйкр, разве что по записи в книге жильцов. Мое имя Мэй Лэндис. Возможно на свете существует настоящая миссис Витэйкр, а может и нет. Я не знаю этого. Мы с Гербом прожили здесь вместе больше года.

Примерно с месяц назад он вдруг стал каким-то нервным, даже больше чем обычно. Он сказал, что это из-за бизнеса. Затем, это было несколько дней тому назад, я обнаружила, что его пистолета нет в ящике стола, где он хранился с тех пор, как мы переехали сюда, и что он носит теперь пистолет с собой. Я спросила его: «В чем причина?» Он ответил, мол ему кажется, что кто-то следит за ним, и спросил, не замечала ли я кого-нибудь, кто бы бродил вокруг, присматривая за нашим домом. Я сказала, что нет; я подумала, что он свихнулся.

Позапрошлым вечером он сказал мне, что оказался в беде, и ему, возможно, придется уйти, и что он не сможет взять меня с собой, но оставит мне достаточно денег, которых хватит на некоторое время. Он казался обеспокоенным, упаковал чемоданы, на случай если ему придется спешить, сжег все свои фотографии и множество писем и бумаг. Его чемоданы до сих пор стоят в спальне, если хотите осмотреть их. Когда он не пришел домой прошлым вечером, у меня возникло подозрение, что он сбежал, не взяв свои чемоданы и не сказав мне ни слова, и тем более не дав мне никаких денег – мне остались только двадцать долларов в банке на мое имя, ничего, что я могла бы заложить и арендной платой за квартиру через четыре дня.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Около восьми часов вчера вечером. Он сказал мне, что пойдет домой к мистеру Огборну, чтоб обсудить с ним кое-что по бизнесу, но он туда не пошел. Я знаю это. У меня кончились сигареты – мне нравится марка «Русский Эликсир», но их невозможно достать в этой части города – и потому я позвонила мистеру Огборну, чтоб он попросил Герба купить их по дороге домой, но мистер Огборн ответил, что Герб к нему не приходил.

– Как долго вы знаете Витэйкра? – спросил я.

– Несколько лет, я полагаю. Мне кажется, мы с ним встретились впервые на одном из морских курортов.

– У него есть семья?

– Насколько я знаю – нет. Я не многое знаю о нем. О, конечно! Я точно знаю, что он три года провел в тюрьме в Орегоне за подделку. Это он мне рассказал однажды ночью, когда был в стельку пьян. Он отбывал там срок под именем то ли Барбер, то ли Барбье, или что-то похожее. Он сказал что теперь будет ходить прямо и осторожно.

Дин достал маленький автоматический пистолет, выглядевший довольно новым, несмотря на налипшую грязь, и передал его женщине.

– Видели его когда-либо?

Она кивнула свой светлой головой, – Да! Это пистолет Герба, или его близнец.

Дин спрятал пистолет обратно в карман, и мы встали.

– Что будет со мной? – спросила она. – Вы ведь не собираетесь запереть меня как свидетеля или еще по какой причине, не так ли?

– Не сейчас, – уверил ее Дин. – Оставайтесь в пределах досягаемости, чтоб мы могли найти вас, как только понадобитесь, и вас не будут беспокоить. Есть идея, куда бы мог направиться Витэйкр, задумай он сбежать?

– Нет.

– Мы хотели бы бегло осмотреть квартиру. Не возражаете?

– Прошу, – пригласила она нас. – Можете разобрать все на части, если хотите. Я на вашей стороне.

Мы практически воспользовались ее советом, но не нашли ни одной вещи, имеющей хоть какую-то ценность. Витэйкр, когда жег барахло, которое могло бы выдать его, все проделал очень тщательно.

– Его когда-нибудь фотографировал профессиональный фотограф? – спросил я перед тем как мы ушли.

– Нет, насколько я знаю.

– Вы сообщите нам, если услышите или вспомните что-либо, что могло бы помочь?

– Конечно, – сказала она от чистого сердца, – конечно.

Мы с Дином спустились молча на лифте и вышли на Гоу-стрит.

– Что думаете обо всем этом? – спросил я, когда мы покинули здание.

– Эта лилия, ха? – усмехнулся он. – Мне интересно, как много она знает. Она опознала пистолет и рассказала о приговоре за подделку на севере, но мы бы сами узнали об это так или иначе. Если бы она была умна, она бы сказала бы нам все, что она знает, и что мы могли бы узнать самостоятельно, и тем бы сделал остальной мусор, что она нам выдала, более правдоподобным. Вот и гадаю: она дура или умница?

– Мы не будем гадать, – сказал я. – Мы повесим на нее шпика, и будем следить за ее письмами. Еще у меня есть номер такси, которым она пользовалась пару дней назад. Мы поищем и его.

Из аптеки на углу я позвонил Старику, и попросил выделить несколько ребят, чтоб держали Мэй Лэндис и ее квартиру под присмотром днем и ночью, также чтоб он договорился с Почтовой службой, чтоб они дали нам знать, если она получит какое либо послание, которое могло бы быть от Витэйкра. Я сказал Старику, что зайду к Огборну и возьму несколько образцов почерка беглеца, чтоб сравнить с почерках в письмах к Мэй Лэндис.

Затем я и Дин занялись выяснением маршрута такси, которое Боб Тил видел увозящим женщину. Полчаса в офисе таксомоторной компании, и мы получили информацию, что такси возило пассажирку на Гринвич-стрит. Мы отправились по данному нам адресу.

Это было ветхое здание, разделенное на квартиры самого мрачного и темного вида. Хозяйку дома мы отыскали в подвале: изможденная женщина в грязно-сером, с крепко сжатым тонкогубым ртом и бледными, недоверчивыми глазами. Она энергично качалась в скрипящем кресле, и подшивала пару рабочих штанов, в то время как трое грязных ребятишек носились со щенком-полукровкой по всей комнате.

Дин показал ей свой значок и сказал, что мы хотим поговорить с ней без лишних ушей. Она встала, выгнала из комнаты детей и собаку, а потом, уперев руки в бедра, встала перед нами.

– Ну, и что вам надо? – спросила она мрачно.

– Хочу получить сведения о ваших жильцах, – сказал Дин. – Расскажите нам о них.

– Рассказать вам о них? – ее голос был резким и без того, что она была в дурном настроении. – И что, как вы думаете, я должна вам о них рассказать? Кто я по вашему? Я женщина, которая занята своим собственным бизнесом! Никто не может сказать, что я не заслуживаю уважения...

Это не привело бы нас ни к чему.

– Кто живет в номере один? – спросил я.

– Одсы – двое стариков с внучкой. Если вы можете сказать о них что-то дурное, значит вы лучше знаете их, чем я, которая прожила с ними рядом десять лет!

– Кто живет в номере два?

– Миссис Кодмэн с сыновьями, Фрэнком и Фредом. Они здесь уже три года, и...