Ветер перемен - Василий Владиславович Скородумов

спросить.

Пока же я как будто спал, только все слышал и мог чувствовать. Сейчас я, например, ощущал боль в правом виске. А еще – тряску, как будто еду в машине, что, кстати, не исключено.

Нет, надо открывать глаза. В конце концов, интересно, что же происходит. Не могу я так, ничего не зная, спокойно лежать.

– Во-во, папа, смотри! Он пришел в себя, видишь? – снова этот мелодичный девичий голосок. К сожалению, пока его обладательницу рассмотреть я не смог. Темно было, да и зрение еще не восстановилось как следует.

– Вижу, вижу, не суетись, – а сейчас говорил мужчина, очевидно, отец той девушки.

– Анатолий Яковлевич, вы осторожнее с ним. Кто знает, что он может сделать. Может, сначала связать?

– Не надо, Алик, все в порядке. Он такой же, как и мы, человек.

– Человек? – фыркнул тот, кого называли Аликом. – Вера тоже была человеком…

– Алик, давай не будем об этом, по крайней мере, сейчас! Очень тебя прошу, – на некоторое время в помещении, где я и эти люди находились, повисла тишина. Затем последовал вопрос, как я понял чуть позже, адресованный мне: – Молодой человек, как вы себя чувствуете?

– Паршиво, – не стал скрывать я. – Где… где я?

– Вы в безопасности. Здесь вас никто не тронет.

Как же я не люблю, когда на мой вопрос не отвечают прямо и определенно. Возможно, для конкретики просто не настало время? Ладно, думаю, со мной ничего плохого не сделают, и я узнаю ответы на все свои вопросы.

Сделал попытку встать – не хотелось разговаривать с людьми, находясь в горизонтальном положении. Вышло плохо. Не без чьей–то помощи меня удалось прислонить к стене. Так было гораздо лучше, вот если бы еще зрение нормализовалось…

– Вы уж извините за то, что мы напали на вас… – в виноватом старческом голосе чувствовалась искренность и сострадание. – Просто как–то непривычно видеть на улице человека…

Это точно, теперь человек на поверхности – это экзотика.

Но один момент, тогда откуда здесь эти трое? Да еще и на машине? Все–таки рокот мотора и характерная тряска – я еще не забыл, каково это, ездить в автомобиле – указывают на мое местонахождение.

– Скажите, откуда вы? – поинтересовался Анатолий Яковлевич. Опередил меня всего на секунду, я собирался спросить то же самое.

– Из метро! А вот откуда вы? Тоже оттуда?

– Как из метро? Разве там живут люди?

Где–то с минуту я не мог ничего сказать – был в ступоре. Ничего себе вопросец! «Разве там живут люди?» А где им жить–то, не на поверхности же!

Наконец я обрел дар речи и рассказал этим несведущим о событиях двадцатилетней давности. Про то, как произошла Катастрофа (про это они, слава Богу, знали), про то, как люди, заслышавшие сигналы тревоги, кинулись к метро. Про то, какая участь постигла не успевших. Меня слушали, разинув рты. Ну как, как можно такого не знать?

– Теперь мне очень бы хотелось услышать про вашу жизнь, – сказал я. – Если вы не из метро, тогда откуда же?

Я ожидал коротенького повествования, секунд на тридцать, а в итоге получил полноценную историю.

– А на поверхности и живем, – начал рассказ Анатолий Яковлевич. – Мы про эвакуацию ничего не слышали и не про какое метро не знали. Собственно, все, кто выжил, находились в момент Катастрофы в торговом комплексе «Мега». Там мы живем и по сей день. Дыры залатали, где что надо – починили. И спокойно себе живем, даже противогазы не носим на территории комплекса. У нас там сравнительно чисто и радиации почти нет. В общем–то, неплохо там живется, только частенько мутанты донимают. Мы–то отбиваемся, конечно, но при каждой такой атаке погибает от одного до трех человек и раненных немало остается. Зато продовольствием мы обеспечены еще лет на десять вперед. В гипермаркете много еды. Правда, многое, очень многое, пришлось повыбрасывать, продукты обычно долго не хранятся. Но кое-что все же сохранилось и по сей день. И хотя припасы еще есть, мы вон, с Аликом, Ирой, дочкой моей, и Вадиком, водителем, ездим по разным другим магазинам и собираем оттуда провизию и прочие другие… хм… вещи.

Девушка (наконец-то зрение вернулось ко мне, и я мог разглядеть всех своих спутников) посмотрела на меня и тут же опустила глаза. Красивая, ничего не скажешь! Алик – примерно ее ровесник, лет двадцать пять, может чуть больше. Угрюмый какой-то парень, изредка косит взгляд в мою сторону и хмурится еще сильнее. Чем–то не понравился я ему, видимо.

Анатолий Яковлевич производил приятное впечатление – как своей речью, так и внешностью. Седовласый старик с усами, бородой–эспаньолкой и круглыми проволочными очками на носу немного походил на Айболита из детской сказки. Но еще больше сходство усилилось в тот момент, когда я узнал, что Анатолий Яковлевич по профессии врач.

– Кстати, вы не подскажите, где я нахожусь? – знаю, задавал уже этот вопрос, но хоть сейчас надеялся получить вразумительный и четкий ответ.

– Ах да, разумеется, я же вам не сказал. Вы сейчас у нас в машине. Сконструирована Вадиком, он у нас механик от Бога. Взял корпус от инкассаторской машины и поставил ее на гигантские колеса. Как он это сделал – ума не приложу. Но что поделаешь, не разбираюсь я совсем в технике, не мое это, – раздосадовано произнес Анатолий Яковлевич, а затем снова переключился на описание машины. – Зато теперь нам никакие мутанты, пока мы в автомобиле находимся, не страшны. Стекло – непробиваемое, корпус – цельный металл. Колеса все что угодно на своем пути раздавят, а перевернуть машину мало кто сможет, я вам так скажу. Кстати, я же даже имени вашего не знаю. Как вас звать–величать?

– Олег!

– Приятно познакомиться, Олег. Меня зовут Анатолий Яковлевич. А своих спутников я уже представил.

– Да, помню, Алик, Вадик и Ира, – я улыбнулся девушке, только не знаю, заметила ли она это из-за моего шлема. – А можно еще вопрос?

– Конечно, конечно! Спрашивайте!

– Куда мы едем?

Давно хотел это узнать. Что если эти люди задумали меня похитить? Правда тогда они вряд ли правду скажут. А если у них нет никаких черных помыслов относительно меня, интересно ж ведь, куда везут.

– К нам, в