Убийца наваждений - Антон Орлов

– Сейчас. – Убийца наваждений повернулся к двери.

– Не надо, – быстро возразил Луджереф. – Незачем. Скажу все, но я не знаю, что она задумала взорвать, Пятерыми клянусь! Она что-то где-то потихоньку таскала, чтобы изготовить эту свою мину, и как приперло, велела мне будить Постояльца – это она велела, я ни при чем, а сама схватила сумку с причиндалами и ушла. Сказала, придется ей теперь варганить мину прямо на месте, а то вы уже тут как тут. Больше ничего не знаю, Лунноглазая Госпожа не даст соврать, Пятеро свидетели!

– Это может быть что угодно, – посмотрев на Темре со сдержанным профессиональным сочувствием, как на коллегу, столкнувшегося с непосильной задачей, которую тот во что бы то ни стало обязан решить, заметил Мервегуст. – Любой значимый объект из того, что мы видели на карте у покойного Гурдо. Что там было – завод, трамвайный мост, автостоянка, дороги, акведуки, линии электропередачи… Это при условии, что она запланировала разрушить что-то в окрестностях.

– Планируют люди и ваши иллихейские оборотни, а мороки просто делают то, чего не могут не делать. Что она об этом говорила в подробностях?

Темре не сомневался, что в рамге, персонажем которой была Демея, наверняка есть подсказка, но там же совсем ничего не было о взрывах… Значит, что-то другое. Угадать бы еще, что именно, – тогда он узнает, где ее искать.

– Перескажи слово в слово, что она говорила. – Жозеф снова встряхнул мошенника и страшновато ухмыльнулся. – А то – сам понимаешь…

Он мотнул головой в сторону склона. Мгновение спустя мимо окна пролетела оторванная конечность гадины, упала на землю в нескольких бутах от паучары. В течение нескольких секунд она дергалась, потом затихла и стала похожа на переломленное надвое бревно. Луджерефа это зрелище доконало, он посерел лицом и в отчаянии вымолвил:

– Да ничего она толком не сказала, темнила вовсю! Я, говорит, это сделаю, чтобы все увидели, какая она посредственность и ничтожество. Мол, тогда у всех откроются глаза и она свое место узнает. А что за «она», которая ей досадила, непонятно. Но это она не Соймелу имела в виду, а кого – сама не могла сказать, когда я спрашивал.

– Ясно. – Темре шагнул к двери. – Коллектор. Ну, точно… Спасибо вам, господин Аванебих. Брату Рурно скажите, что с пауком я потом разберусь, сейчас некогда. Постараюсь ее перехватить.

На ходу надев маску, он выскочил наружу и бегом направился к заводскому акведуку с колоссальной канализационной трубой.

Сражение к этому моменту закончилось: подземная тварь была разорвана на куски, земля вокруг залита вязкой темной кровью, а вольготно развалившийся среди этих ошметков брат Нярших теребил руками и ногами оторванную змеиную голову, издавая довольное урчание. Заплывшие глаза преподобного светились, словно две маленькие луны, и на пальцах у него можно было разглядеть когти подлиннее, чем у Клесто. Эту фантасмагорическую картинку благоговейно созерцали брат Рурно и три молоденькие монахини.

Темре промчался мимо, не забыв мысленно возблагодарить Великую Кошку за помощь. Аванебих и Мервегуст все же его догнали.

– С чего вы решили, что она пошла взрывать коллектор? – Похоже, иллихейский аристократ укрепился в подозрении, что он спятил.

– Я в своем уме, не беспокойтесь. Дело в том, что я знаю, почему это наваждение воплотилось, и могу просчитать логику его поступков. Не ходите со мной.

Три «бродячие кошки», Тиани, Юлаша и Марри, отправились к Овечьей горке вместе со своим наставником. Не удалось уговорить их остаться в молельне, да и некогда было уговаривать. Сейчас они стояли рядом с Котярой, в нерешительности глядя на жреца, который затих, как будто уснул. Когти исчезли – признак того, что Лунноглазая покинула его тело, и он больше не подавал признаков жизни.

Девчонки – недавние послушницы, так что Джелган был здесь самым старшим. Он первый двинулся вперед. Под ногами чавкала склизкая темная мерзость, вытекшая из разорванной на куски твари.

Преподобный был мертв, на его пухлом лице застыло умиротворенно-счастливое выражение.

Вслед за Котярой решилась подойти Тиани.

– Что с наставником? Он умер?.. – Ее голос растерянно дрогнул. – Но почему?

– Скорее можно сказать, что почтенный брат Нярших так и остался в обители нашей Госпожи с ее соизволения, – объяснил брат Рурно. – Может, она возьмет его в свою свиту, а может, он родится вновь. В любом случае с ним все хорошо, просто для него этот этап существования закончился, так что не надо плакать.

Юлаша сморгнула и украдкой вытерла глаза, а Марри тихо вымолвила:

– Нам будет его не хватать. Наших с ним разговоров, его шуток, его советов…

– Нам – да, – согласился Котяра. – Но тут речь идет о наших интересах, а ему, вероятно, давно уже и самому хотелось, и пора было отправиться дальше, вот и подвернулся случай.

Он говорил девочкам правильные вещи, а у самого на душе было тоскливо. С преподобным Няршихом все в порядке, его смерть даже и смертью-то не назовешь – просто уход в другой слой мироздания при участии самой Лунноглазой Госпожи. Тавьяно умер иначе, от руки вора, и никого из близких не было рядом, чтобы проститься и проводить его как полагается. Бандита настигли, но иллихейцы собираются увезти его для суда на родину – насколько можно понять, с венгоскими властями все уже обговорено и улажено. Чего доброго, этот ловкач еще и отвертится от расплаты.

Приехали две полицейские машины, фургон медицинской помощи, обшарпанный рыдван с репортером и фотографом из «Лонварского вестника». Вместе с блюстителями порядка прибыл вызванный на всякий случай убийца наваждений, он мигом определил, что паук величиной с дворняжку, привязанный на склоне холма, – это не что иное, как морок.

Брат Рурно вновь выдал версию насчет «подарка одной могущественной личности, для того чтобы найти преступника», и в общем-то не погрешил против истины, другое дело, что упоминать Темре он не стал. Пусть считают, что это целиком и полностью его авантюра, к служителю Лунноглазой у Гильдии лишних вопросов не будет.

Убийца развоплотил паучару, и после пары выстрелов на изрытом глинистом склоне осталась лежать всего-навсего неодушевленная кукла, сделанная из тряпок, перьев, пружинок и рыбьих костей.

Услышав о том, что Темре Гартонгафи преследует особо опасное дуэтное наваждение, гильдеец поспешил в ту же сторону: мало ли, вдруг потребуется помощь.

Между тем Аванебих и Мервегуст, договорившись с полицией о транспортировке в тюрьму своего арестованного соотечественника, отправились за Луджерефом.

– Вставай.

Сунорчи, все это время стороживший мошенника, помог ему подняться на ноги.

У Клетчаба все затекло, вдобавок битое лицо опухло, а штаны после наскоков паучары висели окровавленными лохмотьями.

– Так и поведем его? – хмыкнул Мервегуст.

Без всякой жалости, впрочем.

– Пусть прикроет срамоту, – решил Жозеф цан Аванебих. – Вот одеялом хотя бы, которое в углу валяется. Сунорчи, сделайте одолжение, соорудите ему фартук из одеяла.

– Что?.. – сипло рявкнул, отшатнувшись, Клетчаб. – Мне – одеяло?! Нет уж, не надо мне вашего одеяла! Подавитесь своим одеялом, засуньте свое одеяло сами знаете куда, а я у вас никакого одеяла не возьму!

– Дело твое, – слегка опешив, Аванебих смерил его озадаченным взглядом. – Тогда так и поедешь в тюрьму бесштанный.

– Мочи уже нет слушать про ваше одеяло, – невнятно и с надрывом бормотал себе под нос Луджереф, пока его вели к полицейской машине. – Только и слышишь – одеяло да одеяло, одеяло да одеяло…

Танец под акведуком

Оставалось надеяться, что ни Инора Клентари, ни Арьена Лайдо понятия не имеют о том, как сделать бомбу. Морок по определению не может знать то, чего не знают виновники его воплощения. Если так, Демея будет раз за разом собирать из наворованных ингредиентов некую бессмысленную штуковину, потом разбирать с ощущением «нет, надо по-другому», потом опять собирать, и вероятность того, что она случайным образом изготовит действующую «треклятую машинку», ничтожно мала.

В пользу этой версии говорило то, что акведук до сих пор цел.

Но если Акробатка все же справилась со своей черной задачей и коллектор вот-вот взлетит на воздух… Одна радость – район нежилой. Впрочем, если эту заброшенную низину щедро зальет содержимым магистральной сточной трубы, обитателям окрестных районов жизнь праздником не покажется.

Насчет коллектора Темре догадался сразу. По наитию. Он ведь знал, откуда взялась Демея.

В «Безумной команде» Ким Энно в одной из вымышленных стран, где побывала компания безалаберных авантюристов, было здание-лабиринт: по местным законам тот, кто претендовал на аристократический титул, должен был пройти через него, успешно преодолев все препятствия и ловушки. Не столь уж редкий мотив, не Инора первая это придумала. А госпожа Лайдо в той рамге, где вывела Демею и заодно позаимствовала кое-что из «Безумной команды», изобразила такой же лабиринт, выполняющий те же функции, но сплошь затопленный нечистотами: мол, это и есть те «препятствия», которые преодолевают претенденты, гляньте, что там внутри на самом деле творится – сплошной сортир!