Между «Правдой» и «Временем». История советского Центрального телевидения - Кристин Эванс

В этом фильме азартные игры были представлены в виде симптома и причины неизбежного упадка капитализма, а также в виде центральной метафоры непредсказуемости и рискованности как капитализма, так и демократической политики.

В действительности же после революции 1917 года советские люди не переставали играть в азартные игры; более того, советское государство разрешало и поощряло азартную игру – в определенное время и в определенных местах742. Так, с начала 1920‐х по начало 1930‐х годов, во время Великой Отечественной войны и после 1958 года советские ведомства и министерства проводили лотереи, чтобы собрать деньги на определенные цели или, в случае с денежно-вещевой лотереей Министерства финансов, для самого советского государства743. «Артлото» позаимствовало свою центральную концепцию у одной из таких советских лотерей – созданного в 1970 году «Спортлото» – и само являлось лотереей, в которой могли участвовать телезрители, желающие выиграть ценные или труднодоступные призы.

Как и другие азартные игры, «Артлото» предлагало своим зрителям и игрокам отделенное от повседневной жизни пространство, где действовали другие правила и где человеческая деятельность управлялась (или, по крайней мере, должна была управляться) не идеологией, политической властью или исторической необходимостью, а случаем744. Однако невозможность оставить во власти случая ключевое содержание этой передачи – популярную музыку – высветила реальные силы на советском телевидении: его цензоров в Главлите и аппарате ЦК. В своих ежемесячных часовых выпусках программа «Артлото» открыто играла с этими проблемами и создавала все новые и новые правила и структуры, чтобы укрепить свои претензии на то, что она, как и КВН до нее, – «честная игра».

Как и в «Спортлото», в «Артлото» зрителям демонстрировалась сетка формата семь на семь, в которой каждый квадрат имел свой номер – от 1 до 49. Каждое число соответствовало имени певца или названию вокально-инструментального ансамбля. Вместо того чтобы покупать билеты для участия в телевизионной лотерее, зрители должны были до пятнадцатого числа месяца прислать в отдел музыкальных программ Центрального телевидения почтовую открытку с выбранными ими шестью номерами. Программа выходила в эфир двадцатого числа; сначала проводился (в прямом эфире) розыгрыш, а за ним следовали (записанные заранее) выступления исполнителей, чьи номера были угаданы. Зрители, угадавшие от трех до шести номеров, получали призы, среди которых были проигрыватели, пластинки, выпущенные советской государственной студией «Мелодия», фотографии звезд с автографами, а позднее и возможность присутствовать на съемках будущей передачи. Благодаря этим редким призам «Артлото» получило самый большой объем зрительской почты среди всех передач начала 1970‐х годов745.

В первых выпусках программы много времени уделялось обоснованию того, что звучавшие в ней песни были выбраны в результате лотерейного розыгрыша, а не цензорами или другими закулисными инстанциями. Сценарии часто включали в себя шутки, подчеркивающие, что выбор был и впрямь случайным. Во втором выпуске телеигры появилась Ольга Аросева, знаменитая комедийная актриса, в образе «пани Моники» – ее героини из популярной музыкально-юмористической программы «13 стульев». Персонажи «13 стульев» были известны склонностью к мелкой коррупции, и на протяжении всего выпуска «пани Моника»/Аросева пыталась разыскать человека по имени Жребий, настолько, как она слышала, влиятельного, что он мог обеспечить выбор исполнителя, которого она желала услышать746. В последующих выпусках ведущие программы укоряли телезрителей, жаловавшихся в письмах на то, что одни исполнители вообще не разыгрывались в лотерее, а другие появлялись по нескольку раз. Игроки в лотерею часто наблюдают эти странные закономерности, и азартным игрокам всегда трудно принять их бессмысленность в рамках законов вероятности, но особенно актуально это было в условиях, когда справедливость игры была под большим вопросом747. «Таких писем много», – заметил ведущий. Причина, по его словам, состояла в следующем: «Не все наши зрители поняли, что „Артлото“ – это не концерт по заявкам, а игра. Программу никто не составляет. Программа составляется в результате розыгрыша. Одним исполнителям везет, другим нет»748.

В то же время сценаристы и редакторы «Артлото» настаивали: это не просто лотерея, а скорее концерт, содержание которого, определяемое действительно справедливым способом, должно прийтись по вкусу всем. Несмотря на постоянное присутствие в эфире лотерейных розыгрышей и объявления победителей, остроумные репризы ведущих часто включали в себя обсуждение того, как можно «выиграть» в «Артлото» и возможно ли «проиграть», учитывая, что результат каждой такой игры – доставляющий удовольствие концерт749. Действительно, характер участия зрителей был совершенно неясен: участвовали ли они в лотерее, используя систему угадывания номеров, основанную на вероятностном расчете или какой-то иной стратегии, или же стараясь предсказать исполнителей, которые, скорее всего, будут представлены, поскольку повсеместно присутствовали в музыкальных программах Центрального телевидения? Или они всего лишь просили показать любимых исполнителей и позволяли случаю определить, чьи любимцы будут отобраны? В письмах телезрителей, зачитывавшихся в эфире и собранных в ходе внутреннего анализа писем Центрального телевидения, встречались заявления, что тот или иной зритель придумал систему угадывания номеров750. Однако еще до первого розыгрыша «Артлото», в 1971 году, было зачитано письмо другого зрителя в качестве правильного истолкования того, как работает телеигра: «По существу, – писал он, – ваша игра – это концерт по заявкам. Ведь каждый из нас пишет вам фамилии своих любимых исполнителей, которых он хочет увидеть в передаче. Но это очень справедливая форма, так как заявки отбираете не вы сами, а жребий. Никому из нас не обидно»751.

Чтобы подкрепить это утверждение, в «Артлото» вместо жюри была создана «Вся авторитетная комиссия», в которую вошли ведущая Центрального телевидения Анна Шилова, представитель отдела пропаганды «Спортлото» (программа была не только лотереей и концертом, но еще и рекламой), а также писатель и сатирик Аркадий Арканов. Будучи своеобразным праздничным политбюро, комиссия «Артлото», казалось, была создана для демонстрации собственной ненужности. В юмористическом номере, показанном в первом выпуске, члены комиссии поклялись выполнять свои обязанности – следить за соблюдением правил и улаживать любые конфликты со зрителями. В то же время они выразили надежду, что механизм будет работать без их участия и что эти обязанности «отпадут сами собой», как само государство с приходом коммунизма752.

В первые годы выхода «Артлото» в эфир эта комиссия выполняла формальную и бесполезную работу мелкой и слегка коррумпированной партийной организации. Ее члены называли друг друга шуточными бюрократическими титулами вроде «первый заместитель по хорошему настроению»753. Проводили шуточные партийные собрания за «отчетный период» предыдущего года754. Иногда принимали новых членов на шуточных церемониях посвящения. В одном случае в качестве таких новичков выступили юмористы Борис Владимиров и Вадим Танков, которые торжественно принесли присягу на верность, поклявшись не «работать