Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский

ладить с разными людьми, не достиг духовной зрелости. У такого человека, как водится, тяжелый характер, да… Неужели ты хочешь завязнуть в этом?

– Нет, батюшка.

– А раз так, то запомни: когда мы всем желаем спасения, тогда каждый человек будет вызывать у нас сострадание. Это тебе мой совет.

– Спасибо, отче.

– Так испокон века ведется, каждому свое, – продолжал отец Кирилл. – Ты о своем спасении думай, тогда и остальные подтянутся! Как-то весной сидели лягушки в луже во время полнолуния и квакали: «Прыгали мы на луну, да не допрыгнули! Глупость все это! Зря только силы и время потратили. Где теперь те, которые подались луну искать? Их и след простыл… А здесь хоть и мелко, да спокойно!» Но вот наступило жаркое лето, и высохла лужа, а те лягушки, которые за луной погнались, хотя на нее и не забрались, нашли большое привольное озеро. Очень они переживали об оставшихся собратьях, которые разочаровались в поиске и погибли в пересохшей луже, но уже ничем не могли им помочь. Так-то, отец Симон… А насчет всякой напраслины никогда не безпокойся: на кого клевету не лили, тот еще Богу не молился! – Старец лежал, полуприкрыв глаза. – Ведь все дело в любви: любить людей – значит не осуждать их. Они живут как могут, а ты живи как должно жить, – ради любви! А как у тебя дела с молитвой?

Он повернул ко мне лицо, еще больше похудевшее, со впалыми щеками. Седые волосы на его голове еще поредели. Вид у батюшки стал как у милого доброго ребенка, только очень мудрого и седого. Я кратко сказал старцу о том, как непрестанная молитва учила меня и наставляла, и спросил его мнение об этом опыте.

– Это есть вторая вера, отец Симон. Первая вера – от слушания наставлений, вторая вера – от непосредственного опыта. Набирайся ума-разума. Теперь эта молитва – твой постоянный учитель. Через нее подает Господь силу разумения. Если все, что сотворил Бог, хорошо, весьма хорошо, тогда все видимое есть благо. И только ум, ослепленный эгоизмом, воспринимает в этом благе угрозу для себя и страх. Из чего следует, что нужно бороться не с людьми и обстоятельствами, а с проявлениями эгоизма собственного ума. Каждый человек живет в мире сем, глубоко погруженный в свой эгоизм, накопленный с самого рождения. Если мы не боремся с эгоистическими наклонностями, они становятся греховными мыслями и поступками, таким образом убивая нас. Поэтому, отец Симон, чтобы «возлюбить Бога до ненависти к самим себе», нет смысла искать виновников вне себя, потому что истинные виновники всего дурного и греховного и есть мы сами, как несколько лет тому назад я тебе говорил, но ты тогда еще не был готов принять этот совет. Когда ум очистится от эгоизма, он видит мир таким, каким он был сотворен Богом, – чистым и совершенным, как одно всеобщее благо. К этому образу умного благодатного видения и ведет твое сердце непрестанная Иисусова молитва.

– Батюшка, дорогой, простите меня за то, что я очень медленно усваиваю все то, что вы мне говорите! Иной раз даже с трудом вас понимаю, – смущенно признался я старцу.

– Медленное, но глубокое усвоение истины полезнее скоропалительного и поверхностного понимания. Последнее быстро теряется и плохо усваивается. К действительной духовной жизни душа возводится Богом постепенно, сама того не замечая, потому что «не приходит Царство Небесное с ожиданием». Внутреннее хранение – единственно стоящее делание в жизни. Ум страшится такого делания. Поэтому для благодатного стояния в различных скорбях, которые создает нам безблагодатный ум, необходимо мужество. Затем, конечно, требуется разумение. Сам Господь дает нам способность Духом Святым понимать слова духовного отца, сказанные им по благодати, иной раз – для опыта, а иной раз – для утешения.

– Отче святый, сомнения часто обуревают меня в уединении, правильно ли я поступаю. Одни помыслы говорят, что правильно, а другие сбивают с толку, утверждая, что мои поступки греховны.

– Есть сомнения по уже совершившемуся обстоятельству, а есть иные сомнения по предстоящему действию. – Проникновенный голос отца Кирилла окреп и налился силой. – Когда факт совершился, мы не должны роптать и противиться, чтобы не запутаться в сомнениях. Если ошиблись, то каемся и просим у Господа прощения и вразумления. Когда же нам предстоит что-то сделать и мы сомневаемся, а духовник не находится рядом с нами, для этого есть молитва Иисусова, как свидетельство свыше. Вот ею и предваряй каждое свое дело и поступок. Верь только молитве, а не помыслам, которые лживы и лукавы. Из-за греховности ум видит все шиворот-навыворот, а когда он чист, то видит все как оно есть – как мир, существующий в Боге.

– Забывчив я, отче, враг выкрадывает у меня через рассеянность памятование о том, что всякое дело следует предварять сугубой молитвой! Неоднократно корю себя за невнимательность и хорошо знаю, что всякое дело следует предварять сугубой молитвой, а внимание все еще у меня хромает.

– Конечно, конечно… Греховный ум согласен делать все что угодно, только бы не внимать сердечной молитве. Господь истребляет грех, а не души. Все беды существуют для нашего вразумления и возвращения к покаянию. Ими Бог пресекает всеобщую греховность. Если мы болеем, то больше для пользы душевной, а если здоровы, то здоровы для служения Богу и людям.

– А умираем для чего, батюшка?

– А умираем для нашего смирения, чтобы встретиться со смиренным Богом! Потому