Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский

только их повыбивать вам!» – и вышел. Так и хожу теперь с обломком. Потом, правда, заходил, просил прощения…

– Болит зуб, папа? – с состраданием спросил я.

– Вроде нет, если больной стороной не есть. Ну, от холодного или горячего, конечно, побаливает, – пожаловался отец.

– Мы с тобой к хорошему стоматологу сходим, к которому лаврские монахи обращаются. Нужно вырвать эти корни, папа, а то беды потом не оберешься…

– Хорошо, сын. Вместе, значит, вместе… – согласился старик. – Аты, сынок, как живешь на своем Псху? – Он поднял не меня голубые глаза, полные любви.

– Не на Псху, папа, а на Решевей! Так наш хутор называется, – поправил я отца. – Жизнь у меня прежняя: одни хвалят, другие ругают. Особенно тяжело с теми, кто подозрителен. Вот такие мне совсем не верят. Что ни скажу, перетолковывают по-своему.

– А ты сам всегда держись правды, какой бы она ни была! Одному человеку понравился дом, выставленный на продажу. Он спросил о цене. «Один рубль», – отвечает управляющий. «А почему так дешево?» – поразился покупатель. «Видите ли, в чем дело, – сказал ему продавец. – Покойная хозяйка приказала продать дом по самой минимальной цене, при условии, что покупатель, во-первых, пожертвует на содержание ее кошки один миллион, а во-вторых, сохранит в тайне условия сделки. Таково завещание». Человек купил дом за один рубль, пожертвовав на кошку покойной хозяйки миллион. Когда знакомые спрашивали его, за какую сумму приобретен такой красивый дом, он отвечал: «Всего за один рубль». – «К чему говорить такую ложь? Этого не может быть!» – упрекали нового хозяина все знакомые. «Нет, это правда», – настаивал тот, но ему никто не верил, и все утвердились во мнении, что он чудовищный лжец. Поэтому, сын, не всякую правду людям объяснишь. Но нужно помнить, что настоящая правда всегда добрая. И за нее, бывает, нужно бороться…

– А как же тогда жить, папа? С такой правдой?

– Всегда будь повернут к людям одной стороной, – усмехнулся отец.

– Это какой же? – недоуменно спросил я.

– Доброй стороной, сынок! К людям нужно быть только добрым. И к хорошим и к нехорошим. Вообще, все люди хорошие. Это только обстоятельства бывают плохими. Поэтому в плохих обстоятельствах и нужно бороться за доброту, чтобы правду не потерять…

К иноку Евстафию отец отнесся доброжелательно.

– Толковый человек, но сильно нервный. По лицу видно. Но к тебе он всегда с уважением относится, это хорошо… Ты в горсовет собираешься идти?

– Теперь нет горсовета, папа. Теперь это называется – мэрия.

– Как название ни меняй, а содержимое одно и то же.

Постояв в различных очередях , выстроившихся у кабинетов в мэрии, я смог разузнать следующее: в документах нашего дома обнаружились неточности, и теперь следует в них внести поправки и изменения. Для выявления расхождений мэрия пришлет инженера и замерщика, о чем нас известят. А пока нужно ждать.

– Что они там, с ума посходили? Так мы никогда с тобой рядом не будем! – Отец начал надевать пальто и искать шляпу. – Сам пойду и найду на них управу!

Мне стоило больших усилий его остановить.

– Папа, не нужно ходить и волноваться! Сказали же, придут инженер и замерщик. Дело наше движется потихоньку, слишком много подано заявок на эту приватизацию…

Улучив свободное время, я пришел в отцу Кириллу, который возлежал на своем диванчике с деревянной спинкой, укрытый одеялом. В келье стоял запах лекарств. Батюшка все чаще прихварывал, и келейник делал все возможное, чтобы не обременять старца посетителями.

– Батюшка, еле к вам попал… Отец Никанор говорит, чтобы я вас не тревожил плохими новостями… Я просто посижу немного, на вас посмотрю и уйду, если благословите…

– А ты все новости говори – и хорошие, и плохие… – Духовник через силу улыбнулся, видимо, чувствуя себя не совсем здоровым.

– Дорогой отче, по вашим молитвам все произошло как нельзя лучше! Наместник выделил средства на упряжь, конюшня помогла кое-чем, а грузовое седло в магазине купим. Лошадь нам обещали на Псху присмотреть как раз за такую цену, сколько вы передали в конверте. Инок Евстафий и я очень вам благодарны! – Старец, слушая, молча кивал головой. – Одно только жаль…

При этих словах отец Кирилл внимательно взглянул на меня.

– Вроде послушников много на Псху приехало, а послушания не признают. Тут же и клевета достает… Из-за этого трудно, батюшка. Одному одно надо, другому – другое: на всех не угодишь.

Старец усмехнулся:

– Послушай, отец Симон, кто не способен