Виршевая поэзия (первая половина XVII века) - Коллектив авторов

милость вашу <...>

Послание Михаилу Федоровичу

Милостиваго и благоизлиятелнаго подателства другу,

И, воистинну, нелестнаго возжеления любителю.

Хвално убо слово таковому вознести не возможно,

Аще и восхощу таковая косноязычно глаголати, но не достижно.

И кто может таковаго удобством похвалити,

Любов же, истинное его благодарение вещати?

Умудрение бо разума своего удобно наследовал еси,

Философския ж премудрости разумом добре навык еси.

Его же премудрости мнози, жадающе, напаяются,

Доброте же разума его преудивляются,

Отрасль бо корени добраго произшедше,

Родители изряднии еже таковаго породивше.

О велицей милости его аще в воспомяновение прииду,

Въразумети о таковом милосердии не могу.

И которому тя созданию украшенному вменю?

Что же о сих воспомяну? Светилу ли тя небесну уподоблю,

Юже бо светлость облаки многажды закрывает <...>

Послание Ивану Киприановичу

Премилостивый бог пречистыми своими усты глаголет:

о моем имени всяк просяй приемлет.

Щедроты своя божественныя тому воздает,

аще кто требующим изобилие подает.

Двери милосердия своего тому отверзает,

иже кто о сем на него упование пологает.

Ища, иже о имени его, всяк полезная обретает,

всех же надеющихся на нь тщих не оставляет.

Аще кто кому во здешних покажет свою милость,

не оставит того тща божия благость.

Кто хощет человеколюбие божие себе получити,

инех, требующих полезная, не имать отлучити.

Прошения нашего тща вконец не отверзи,

руку свою прещедрую к ползе нашей разверзи.

Инако же нам и обрести себе помощи невозможно,

аще твоей благости не имам стужати достодолжно.

Неудобно есть нам о сем намнозе стыдетися,

о нем же хощет неможение наше довлетися.

Ваше убо, воистинну ваше, еже щадети худость нашу,

наше же убо, вправду наше, еже получати милость вашу.

Что же имам паче сего пред тобою сотворити,

великую твою себе милость чем могу получити?

Егда же предивную свою милость на мне удивиши,

лютых наших и нуждных сим премениши.

Инаго же о сем тебе, государю, ходатая не обретаю,

бытию всея твари содетеля свидетеля тебе поставъляю.

Тебе, государю, возможно вся сия сотворити,

и мою убогую ногу на желания месте утвердити.

Елицы сопротивнии беша, ужели победишася,

творящии же злая от среды вси потребишася?

Радость соединителная во всех ужели наста,

убийства междоусобная в мире всяка ли преста?

Шатание вражие ужели во благо пременися,

крови християнские произлитье ужели уставися?

Аще ли же изволит благонравие твое нам извести,

со всеми нами радостная творити нас взусти.

Аще ли же мы днесь сами и в печале мнозе пребываем,

милости же вашея, еже на нас, древния не забываем.

Свое на мне милосердие и впредь имей непременно,

о нем же многим возвещати учну непрестанно.

Нашея же худости и сего ведети не лиши,

о всех же сущих настоящих, яже о тебе, отпиши.

Великая убо ваша в великих вся ли возможна,

честная же в вышних доселе вся ли непреложна?

Егда же восхощет ведати, еже о нас, благонравие ваше,

люто есть и бедно яже зде пребывание наше.

О сем убо молю: аще можеши, сердце наше возвесели,

места еже от зде сущих в благость с тово пресели.

Безмерная злая на всех нас доселе быша,

Их же внесе злочестивый еретик рострига Гришка[292].

Еще веде мню — не вся сия совершишася,

которая от тварей треклятому Сатурнусу подклонишася[293].

Послание Григорию Евдокимовичу

Глава благоразумных всеми венчается,

род же правых всегда благословляется.

Идеже бывает смиренномудрия венец,

гордость же тамо всяка низлогается вконец.

Основание незыблемо в вере кто Христа имеет,

радости же вечныя $шети никогда же оскудеет.

Идеже наказание старейших водворяется,

тамо же юность утвержение является.

Елицы убо от юности благости навыкают,

таковым в старости велицы чести себе сподобляют.

Доброта духовная юностныя красоты не повреждает,

о ней же кто прилежа, милости божия приплождает.

Красота юности — отчее наказание,

и цвет чистоты во младости — матеръне поучение.

Мудрости убо всякия навыкают во юности,

о ней же многу похвалу приемлют во старости.

Внимай же, возлюбленне о господе, моим словесем,

и поучайся не пресътая, со усердием, благим делесем.

Честь превелию от бога и от человек себе получиши,

юже стяжав, и иных добродетели творити научиши.

Радость тогда о тебе родившии тя восприимут,

аще тобою пред многими хвалитися имут.

Делы благими всегда, возлюбленне, обогащайся,

от сих же всячески в добродетелех поучайся.

Во всех человецех честь великую восприимеши,

аще во юности целомудр нрав стяжеши.

Тайну убо царския державы со усердием сохраняй

и порученную ти от началствующих службу выну исправляй.

Сановником же царстей власти во всем покоряйся,

аще же ти возможно, то всегда с ними водворяйся.

Повинуйся во всем, иже над тобою старейшим,

елико повелевают творити вам, юнейшим.

Твори благая, от них же приимеши угодная,

разум истинный стяжи, от него же получиши тако же удобная.

Уши свои отвращай слуха суетна не приимати,

шептания тщетна и срамословия не внимати.

Аще хощеши в сан величества достигнути,

слово льстиво от сердца подобает ти изрыгнути.

Аще ли восхощеши в мире сем жити немятежно,

мир и любовь со всеми имей и слово глаголи утешно.

Славу от всех аще восхощеши получити,

от всех сих, яже восписую ти, понуди себе научити.

Не влогай себе во юности во многое пиянство,

от него же бывает и в старости многое неудобство.

Винопитие же вмале приобщающихся услажает,

чести и похвалы вечныя от всех лишает.

Еще же к сим иныя добродетели исправити потщися,

лютости же безмерныя и буести лишися.

О прочих же, яже слышу о вас, сердцем болезную,

мню бо, яко преобидел еси нашу любовь союзную.

Болши же всего почитай отца и