Такой, какой я есть - Андрей Владимирович Важенин

ФИБа № 1 предвидели, что появятся, естественно, новые методы гистологических исследований и понадобятся нативные материалы, ткани людей, работавших в самом пекле атомной промышленности. И очень интересно, конечно, видеть современный снимок, гистологический препарат ткани легкого у пациента, который работал с плутонием, покрытый специальной фотоэмульсией. И наблюдаешь, вот она, частица плутония, вот трэки альфа-излучения, которые до сих пор исходят из этой частицы, хотя человека уже нет на свете несколько десятков лет. Но тело его до сих пор служит науке. Потрясающие впечатления. Потрясающие предвидения специалистов. Естественно, громадное мужество и самоотдача людей, которые своими руками сохранили мир на земле. И даже сейчас останки их тел служат их любимому делу.

Владимир Петрович Харченко. Защита докторской

Приближалась к окончанию моя работа над докторской диссертацией. Где-то в феврале 1993 года я был в Москве по делам, оставил своему руководителю, учителю и другу Владимиру Петровичу Харченко большую часть глав, по-моему, четыре, где не было автореферата, заключения, последней главы. Он сказал: «Давай я почитаю, потом тебе позвоню». Не было еще мобильной связи. И где-то недели через две, накануне 8 Марта, он меня находит в глубинах диспансера по одному из служебных номеров и звучит следующий разговор. «Я твою докторскую почитал». Я спрашиваю: «Ну и что, Владимир Петрович?» «Нормально. Хорошо. 31 мая защита». Я говорю: «Владимир Петрович, так ведь 31 мая почти завтра. Не успею. Там нет еще заключения, пятой главы, автореферата». «Да ни хуя, успеешь». Трубка кладется. Консультация научного руководителя закончилась. Я, естественно, успел, все было благополучно, даже удачно. Спустя несколько лет отношения с Владимиром Петровичем укрепились, стали еще ближе, я его спросил: «Владимир Петрович, помнишь такую историю?» Он ответил: «Конечно, помню». «А что вот так вот?» «А я хотел поглядеть, насколько ты расторопен, как себя поведешь в условиях стресса». Я спросил: «Ну и что?» «Ты же видишь, все нормально, все хорошо». Должен сказать, что наши учителя были и есть люди гениальные, талантливые, заставляют нас делать то, что нам кажется невозможным, и заставляют себя проявить в самых немыслимых условиях. Это все идет нам на пользу. Владимир Петрович, спасибо за консультацию и вообще спасибо за помощь и поддержку по жизни.

Честь области

Обращаются однажды ко мне уважаемые люди и говорят, что к тебе поступает пациент, очень социально значимый, который всю жизнь защищал честь области на хоккейных площадках. Мне пришлось возразить, что честь области я понимаю несколько иначе, это не хоккейная площадка, это достойные школы, это хорошие больницы, это ухоженные старики, это прочищенные тротуары. И настоящую честь области составляют академик Аврорин, академик Макеев, академик Рыкованов, сотрудники «Маяка», ЧТЗ, Федерального ядерного центра, но отнюдь не гладиаторы хоккейных полей, которые, в общем-то, живут за наш счет, на наш бюджет и за наши деньги. И чего ради я должен отодвигать инженера, офицера от каких-то благ или очереди ради предоставления каких-то льгот хоккеисту? Тем более что это не соответствует понятиям ни врачебного долга, ни человеческой совести. Давайте не будем разбрасываться такими высокими понятиями, как честь области, честь страны. Честь области и страны не на хоккейных и футбольных полях и не в руках дармоедов, она создается тружениками, их трудом, потом, талантом и умом. В этом я глубоко убежден.

Природная рента

Во время одной из поездок в Африку, а точнее, в Кению, мы на автомобиле неоднократно пересекали экватор. И вот в одном месте около заправки, какой-то африканской закусочной, небольшого рынка видим знак, указывающий, что вот здесь шоссе пересекает экватор. Хотя шоссе его назвать довольно сложно. Глиняная дорога местами со следами асфальта. Стоит африканец в длинном балахоне, кричит: «Экватор-шоу». 2 доллара». В руках у него из всех атрибутов только пластмассовое ведро, по-моему, красного цвета и такого же цвета пластмассовый ковш с дыркой посередине. Мы решили, что 2 доллара — не деньги, на экваторе посмотреть «Экватор-шоу» все-таки интересно, что бы собой это ни представляло. Негр подошел к нам. Это было метров, наверное, 15 от условной, как мы думали, условной линии экватора, зачерпнул ковшиком воду, вода начала, естественно, выливаться через дырку внизу. Он бросил в воду несколько спичек, и спички, естественно, стали вращаться по часовой стрелке по направлению к центру, куда сливалась вода. Ничего удивительного. Все такое зрелище видели. Он переводит нас по другую сторону от якобы воображаемой линии экватора, тоже недалеко — метров 15–20. Снова зачерпывает ковшиком воду и, к нашему удивлению, вода льется через отверстие, но воронка закручена совершенно в другую сторону и спички плавают уже против часовой стрелки. Сила Кориолиса. В детстве это физика, география класса 6-7-го. В третий раз он подходит и ставит ведро на линию экватора и там вода хаотично льется, рушится вниз, никакой воронки не образуется, спички хаотично плавают на поверхности воды. Мы были потрясены этим зрелищем природной ренты. Это демонстрация вращения Земли и демонстрация того, что линия экватора — это не просто некая абстрактная зона, а вполне конкретная, причем достаточно узкая полоса, которая действительно соответствует экватору. Природная рента в действии. Знание физики и географии в жизнь. Потрясающее впечатление. Вспоминайте иногда то, чему вас учили в школе наши замечательные учителя.

ЮУНЦ

В течение довольно многих лет существовала такая организация — Южно-Уральский научный центр, созданный благодаря долготерпению, уму, такту и таланту предвидения академика Юрия Михайловича Захарова и, безусловно, при полной поддержке президента Российской академии медицинских наук Валентина Ивановича Покровского. Это были прорывные годы, прорывная тема, когда действительно академическая наука федерального уровня приблизилась к местам, когда создавались научные центры ЮУНЦ у нас, в Тюмени, еще в ряде мест. Это было живое дело, которое позволяло молодым специалистам, молодым ученым приближаться к академическим кругам. Академия наук перестала быть башней из слоновой кости, хрустальным замком, недостижимым для простых смертных. Благодаря заботе и стремлению Юрия Михайловича Захарова ЮУНЦ приобрел очень большой вес, в Челябинске многие специалисты разных рангов работали в рамках ЮУНЦа. Это, я думаю, приносило пользу и самой Академии наук. Потом при смене власти и уходе Валентина Ивановича к руководству Академии пришел совершенно другой человек, с совершенно иными взглядами и подходами. Нашлись некие юридические нестыковки, и эти центры были в России уничтожены, чем был нанесен очень большой вред как развитию медицинской науки в целом, так и связи, подпитке между Российской академией медицинских наук и провинциальными специалистами. Вот так самодурство и недальновидность одного человека могут повлиять и на годы остановить развитие очень большой отрасли. Жаль. Спасибо ЮУНЦу, спасибо Валентину