Смерть старателя - Александр Николаевич Цуканов

нам номер ячейки на железнодорожном вокзале. Радостные, возбужденные едем на вокзал, вскрываем ячейку. Сумка с застиранным тряпьем, инструментом и ни грамма золота!

Помолчали. Выпили на поход ноги.

— Пытаюсь и никак не могу вспомнить. Редкая фамилия, я ее здесь, на Алдане, слыхал от кого-то… Что же дальше-то?

— Цукан стал невменяемым, его поместили в психушку. Мне влепили строгача, понизили в должности. Потом предложили Якутск, без права выбора. Хотел уволиться со службы. Но начальник управления уговорил потерпеть, мол, это временно. Впереди, мол, ветры перемен.

— Да уж, славословия много… Я случайно на курсах повышения встретил давнего знакомого. Он в Прибалтике служит. Говорит, там такой грозовой фронт надвигается, что вскоре нахлебаемся сполна.

— Тут у вас контингент, мне говорили, из бывших — бандеровцы, крымские татары, политические.

— Да их осталось единицы. Только «западенцы» иногда создают сложности. А так в целом, сами увидите, служба относительно спокойная. В автоколонне водители хотели из-за низких расценок устроить забастовку, чтоб на всю республику прогреметь. Первому секретарю доложил, так он аж на задницу сел с испуга… Но мы вовремя завели дело оперативного наблюдения, выявили зачинщиков через агента. Закоперщику аморалку впаяли, другого под пьянство подвели, с третьим профилактику и премиальные через профком… Всё разрулили без последствий.

— А хищения золота?

— По рассыпному золоту давно работаем, в некоторых артелях агенты или доверенные люди. Тут всё отлажено. Профилактируем постоянно золотоприемные кассы. Последний случай с кражей золота был на прииске. Хитрецы. Небольшое отверстие на промприборе в нижней части, а снизу мисочка закреплена. Шлих потихоньку просачивается. Ночью миску опорожнил, и снова золотишко кап-кап. Я со своими сотрудником две ночи пролежал в отвалах. Взяли. Совсем молодой парень. Я, говорит, жениться хотел, а невеста условие поставила: квартирой обзаведешься, тогда приходи. Видел я эту невесту — красивая, да. Вот что они с нашим братом делают…

Ахметшахов тяжко вздохнул, вспомнил свою актрису. Ничего не сказал. Стал собираться, ночь на дворе. Екатерина Петрова сноровисто упаковала рыбку, кусок пирога. Протянула сверток.

— Вы завтра к нам без стеснения. А то я обижусь, — сказала она с легким кокетством зрелой женщины, знающей себе цену.

И завтра же они уговорили Тимура пожить в их квартире, пока не подберут ему в исполкоме жилье.

— Отпускных у меня накопилось на пять месяцев. А потом буду добиваться перевода на материк, в Россию, — не удержался, выдал свою затею Петров. — Так что живи спокойно. А там видно будет.

Магадан. 1995 год

Ахметшахов не стал пояснять Цукану, что ингушское ОПГ разрешили разрабатывать, только когда появилась информация о связях Амира Озоева с чеченскими бандформированиями. Это стало серьезным доводом, чтобы зацепить группировку. Заодно раскрутить цепочку хищений с Омчакской золотоизвлекательной фабрики при посредничестве ингушей. Ахметшахов однажды попытался дать ход старому делу с исчезновением внештатного сотрудника с позывным «Пегас», но руководитель управления не захотел ввязываться, мотивируя тем, что тема драгметаллов теперь в ведении милиции и прокуратуры.

Оперативного сотрудника Смирнова он долго инструктировал перед отправкой в Тенькинский район не только по ОПГ, но и пересказал ситуацию с ЗИФом и главным инженером Дмитриенко, который попал в подозреваемые, но прямых улик найти не удалось.

— Схема такая. Осмотришься в артели. Потом, как работник шлихоприемной кассы, предложишь Дмитриенко покупать концентрат по приемлемой цене. Если согласится, то нужно суметь это зафиксировать с помощью технических средств.

— Кто мне передаст золото, товарищ подполковник?

— Председатель артели поможет. Двести граммов для первого раза будет достаточно. Главное, торгуйся, держи цену.

Смирнов поддакивал, но думал что-то свое потаенное, что хотелось бы разгадать Ахметшахову. У старшего лейтенанта хороший послужной список, участие в операции по пресечению контрабанды в порту, отличная стрелковая подготовка, участие в соревнованиях, но этого мало в такой многоходовой операции, выстроенная схема требовала от сотрудника не только смелости, но еще и экспромта, хитрости. Особенно, если удастся выйти на ингушей.

— Как супруга восприняла новость о командировке?

— Да нормально. — Смирнов усмехнулся. Он до полночи уговаривал ее потерпеть месяц-другой, нажимая на то, что получит аванс и командировочные и можно будет сразу купить новый большой телевизор и что-то по мелочи в дом. — Мне бы справочку на бывшего председателя артели. Я же прохожу по легенде как его дальний родственник.

— Верно мыслишь. Документы на Цукана я тебе приготовил. Скажу, что он далеко не ангел. Воевал достойно, потом по дурости попал в лагерь на Колыму. Вкалывал в шахтах, на приисках. Был правой рукой в широко известной артели Барабанова в Якутии. Пытался даже перепродать золотой самородок. Но если дал слово — сдержит непременно. Председателем артели теперь его сын, бывший журналист, в криминале не замешан. Отец его держит в узде. Знаю, что Малявин пытался наладить контакт с группировкой Кнехта, через школьного приятеля Шулякова. Это бывший боксер по кличке Чемпион.

— Видимо, искал поддержки, защиты?

— Да, Смирнов, к сожалению, так. Ближайшие три дня поработаешь на аффинажном заводе вместе с налоговым инспектором. Познакомишься с процессом обогащения золотоносных концентратов, чтобы не выглядеть потом профаном. Посмотришь, как шлих превращают в слитки высшей пробы. С людьми пообщаешься. Заодно, поищешь людей, склонных к сотрудничеству. Вот кандидаты. Их трое, особенно интересен Петраков, недавно осужденный условно за мелкое хулиганство. С него и начнешь.

Старший лейтенант Смирнов забрал документы и вышел из кабинета заместителя начальника управления в приподнятом настроении. Тема с золотом его будоражила. При удачном раскладе можно получить поощрение и, кроме того, зацепить маленькую золотую рыбку. Жена третий год сидела дома с малышом, его зарплаты едва хватало на самое необходимое. Товарищ в оперативном отделе предложил заняться крышеванием магаданского учебного комбината, который приватизировал директор с большими нарушениями, но Смирнов отказался, решил перетерпеть. Если рисковать, то по-крупному, решил он для себя. В их конторе сквозняков хватает, если сразу не уволят, так могут вывести за штат или задвинут на самый низ, как иной раз шутили сотрудники, — «в архиве папки перебирать».

Глава 3. Приисковое золото

В ту зиму, когда выпустили из тюрьмы, Цукан тут же подался от греха подальше, в Якутию, опасаясь, что в Уфе в покое гэбня не оставит. По прилете из-за поганого своего настроения забичевал в алданской гостинице, стягивая в номер услужливых придурков. От продолжительной пьянки и безделья стало пошаливать давление, о чем он никогда раньше не подозревал. Но и это его не огорчило, когда припекало и делалось худо, он умышленно вспоминал лагерный быт, промороженный хлеб, фуфайку на рыбьем меху и совсем нехолостые выстрелы конвоиров и тут же невольно проговаривал: «Всё будет абгемахт, Аркаша». Через