Девушка, которая взрывала воздушные замки - Стиг Ларссон

– Похоже, мы угодили в какую‑то жуткую кашу, – сказал Экстрём. – Что тебе удалось узнать за утро?

– Рональд Нидерман объявлен в розыск, но он по‑прежнему на свободе. Пока он разыскивается только за убийство полицейского Гуннара Андерссона, но я предполагаю, что нам следует инкриминировать ему еще и те три убийства в Стокгольме. Может, тебе стоит устроить пресс‑конференцию?

Пресс‑конференцию Бублански предложил, чтобы насолить Экстрёму, который ненавидел пресс‑конференции.

– Думаю, с пресс‑конференцией мы можем пока подождать, – поспешно сказал Экстрём.

Бублански стоило немалого труда сдержать улыбку.

– Это ведь в первую очередь дело полиции Гётеборга, – пояснил Экстрём.

– Правда, у нас в Гётеборге находятся Соня Мудиг и Йеркер Хольмберг, которые уже начали сотрудничать…

– Мы подождем с пресс‑конференцией, пока не будем знать больше, – резко поставил точку Экстрём. – Сейчас я хочу знать, насколько ты уверен в том, что Нидерман действительно замешан в убийствах в Стокгольме.

– Как полицейский, я в этом убежден. Однако у нас довольно плохо обстоит дело с уликами. Нет никаких свидетелей убийств и никаких веских вещественных доказательств. Магге Лундин и Сонни Ниеминен из «Свавельшё МК» говорить отказываются и притворяются, что никогда не слышали о Нидермане. Зато за убийство полицейского Гуннара Андерссона его, несомненно, посадят.

– Вот именно, – сказал Экстрём. – Самое главное сейчас – убийство полицейского. Но скажи мне… не указывает ли все‑таки хоть что‑нибудь на причастность Саландер к тем убийствам? Нельзя ли предположить, что она совершила их вместе с Нидерманом?

– Сомневаюсь. И я бы не стал предавать такую теорию огласке.

– Но какое же тогда она имеет к этому отношение?

– Это чрезвычайно запутанная история. Как с самого начала и утверждал Микаэль Блумквист, все дело в персонаже по имени Зала… в Александре Залаченко.

При упоминании Микаэля Блумквиста прокурор Экстрём вздрогнул.

– Зала – перебежавший к нам наглый русский убийца времен холодной войны, – продолжал Бублански. – Он появился здесь в семидесятых годах и стал отцом Лисбет Саландер. Его поддерживала некая группировка из СЭПО и прикрывала, когда он совершал преступления. Один полицейский из СЭПО проследил за тем, чтобы Лисбет Саландер поместили в закрытую детскую психиатрическую лечебницу, когда она в тринадцатилетнем возрасте угрожала раскрыть тайну Залаченко.

– Знаешь ли, в этом трудновато разобраться. Такой истории мы едва ли сможем дать ход. Если я правильно понимаю, все сведения о Залаченко носят секретный характер.

– Тем не менее это правда. У меня имеются документы.

– Можно на них взглянуть?

Бублански протянул ему папку с полицейским расследованием 1991 года. Экстрём внимательно осмотрел штамп, означавший, что на сведения наложен гриф секретности, и регистрационный номер, который он сразу опознал как принадлежащий Службе государственной безопасности Швеции. Быстро перелистав содержащую почти сто страниц пачку бумаг, он прочел наугад несколько фрагментов и отложил папку в сторону.

– Надо постараться попридержать это дело, чтобы ситуация полностью не вышла у нас из‑под контроля. Значит, Лисбет Саландер упекли в сумасшедший дом, потому что она пыталась убить собственного отца… этого Залаченко. А теперь она ударила отца топором по голове. Это, во всяком случае, должно квалифицироваться как попытка убийства. К тому же ее следует арестовать за то, что она стреляла в Магге Лундина в Сталлархольме.

– Ты можешь арестовывать, кого хочешь, но я бы на твоем месте действовал осторожно.

– Если вся эта история с СЭПО просочится наружу, разразится грандиозный скандал.

Бублански пожал плечами. В его обязанности входило раскрывать преступления, а скандалы его не интересовали.

– А этот мерзавец из СЭПО, Гуннар Бьёрк? Что нам известно о его роли?

– Это одно из главных действующих лиц. В настоящее время он пребывает на больничном по поводу грыжи межпозвоночного диска и живет в Смодаларё.

– Ладно… по поводу СЭПО мы пока помолчим. Сейчас речь идет об убийстве полицейского и только. Вызывать сумятицу в нашу задачу не входит.

– Замять это, пожалуй, будет трудно.

– Что ты имеешь в виду?

– Я послал Курта Свенссона привезти Бьёрка для допроса. – Бублански посмотрел на часы. – Вероятно, он как раз сейчас к нему приехал.

– Что?

– Вообще‑то я планировал сам иметь удовольствие съездить в Смодаларё, но помешало убийство полицейского.

– Я же не давал санкции на арест Бьёрка.

– Правильно. Но об аресте речь и не идет. Я приглашаю его для допроса.

– Мне это не нравится.

Бублански склонился над столом и с доверительным видом сказал:

– Рихард… дело обстоит следующим образом. Лисбет Саландер подверглась целой серии противоправных действий, начиная прямо с детства. Я намерен положить этому конец. Ты можешь отстранить меня от руководства расследованием, но в таком случае я буду вынужден написать резкую докладную записку.

У Рихарда Экстрёма сделался такой вид, будто он проглотил что‑то кислое.

*

Гуннар Бьёрк, пребывающий на больничном заместитель начальника отдела Службы государственной безопасности по работе с иностранцами, открыл дверь летнего дома в Смодаларё и вопросительно посмотрел на мощного, коротко стриженного блондина в черной кожаной куртке.

– Мне нужен Гуннар Бьёрк.

– Это я.

– Курт Свенссон, областная уголовная полиция. – Мужчина предъявил удостоверение.

– Да?

– Вас просят поехать на Кунгсхольмен, чтобы помочь полиции в расследовании дела Лисбет Саландер.

– Э‑э… это, должно быть, какая‑то ошибка.

– Это не ошибка, – сказал Курт Свенссон.

– Вы не понимаете. Я тоже полицейский. Думаю, вам следует выяснить все у вашего начальника.

– Мой начальник как раз и хочет с вами побеседовать.

– Я должен позвонить и…

– Вы сможете позвонить с Кунгсхольмена.

Гуннар Бьёрк вдруг почувствовал, что у него больше нет сил противиться судьбе.

Вот это и случилось. Вся история выплывает наружу. Чертов мерзавец Блумквист. Проклятая Саландер.

– Я арестован? – спросил он.

– Пока нет. Но мы можем это устроить, если вам угодно.

– Нет… нет, я, конечно, поеду. Разумеется, я хочу помочь коллегам из полиции.

– Вот и хорошо, – сказал Курт Свенссон, проходя в дом.

Пока Гуннар Бьёрк доставал верхнюю одежду и выключал кофеварку, Курт внимательно следил за ним.

*

В одиннадцать часов утра Микаэль Блумквист осознал, что взятая им напрокат машина так и осталась стоять за скотным двором на въезде в Госсебергу, а он настолько вымотался, что не в силах ехать за ней и уж тем более не способен просидеть за рулем всю обратную дорогу, не представляя опасности для движения. Он спросил совета у инспектора Маркуса Эрландера, и тот великодушно договорился о том, чтобы криминалисты из Гётеборга привезли машину, когда будут возвращаться домой.

– Считайте это компенсацией за то, как с вами обошлись сегодня ночью.

Микаэль кивнул, взял такси и поехал в гостиницу «Сити‑отель», расположенную на улице Лоренсбергсгатан, рядом с Авеню. Он взял себе на одну ночь одноместный номер за 800 крон, сразу поднялся наверх и разделся. Усевшись нагишом на покрывало, он достал из внутреннего кармана куртки мини‑компьютер Лисбет Саландер и повертел его в руках. Микаэля по‑прежнему удивляло, что устройство не конфисковали, когда комиссар Тумас Польссон его обыскивал. Правда, Польссон исходил из того, что компьютер принадлежит Микаэлю, а до следственного изолятора с полным обыском в его случае дело не дошло. Немного поразмыслив, он поместил «Палм Тангстен ТЗ» в отделение своей сумки для ноутбука, где уже лежал CD‑диск Лисбет с пометой «Бьюрман» – его Польссон тоже не заметил. Микаэль сознавал, что с чисто формально‑юридической точки зрения он скрывает улики, но Лисбет, скорее всего, не хотела бы, чтобы эти предметы попали в руки следствия.

Он включил мобильный телефон, отметил, что аккумулятор почти совсем разрядился, и подключил зарядное устройство к сети. Затем позвонил сестре – адвокату Аннике Джаннини.

– Привет, сестренка.

– Какое ты имеешь отношение к ночному убийству полицейского? – сразу же спросила та.

Он кратко объяснил, что произошло.

– О'кей. Значит, Саландер лежит в реанимации.

– Именно. Мы узнаем, насколько серьезно она пострадала, только когда она очнется, но ей потребуется адвокат.

Анника Джаннини немного подумала.

– Ты думаешь, она захочет воспользоваться моими услугами?

– Вероятно, она вообще не захочет адвоката. Лисбет не из тех, кто обращается к кому‑либо за помощью.