Гнев ангелов - Шелдон Сидни

* * *

«Эмма Лэзрес была сентиментальной идиоткой, – думала Дженнифер. – „Пошли мне свои убогие, усталые, нищие массы страждущих, стремящихся испить глоток свободы... Пошли бездомных, увечных ко мне“. Действительно! В Нью-Йорке никому нет дела, работаешь ты или нет. Да и вообще, кого интересует в Нью-Йорке, жив ты или умер. Перестань себя жалеть», – говорила себе Дженнифер. Но это было нелегко.

* * *

Денежные запасы Дженнифер сводились к восемнадцати долларам, плата за квартиру была просрочена, арендную плату за место в конторе она тоже не внесла. У нее не было денег, чтобы оставаться в Нью-Йорке, и не было денег, чтобы уехать оттуда.

Открыв телефонную книгу, Дженнифер принялась звонить во все юридические конторы в алфавитном порядке, стараясь найти хоть какую-нибудь работу. Она звонила из телефона-автомата, так как не хотела, чтобы Кен Бэйли и Отто Вензел знали, о чем она говорит. Результат был все тот же. Никто не хотел брать ее на работу. Придется ей возвращаться в Келсо и работать юридическим консультантом или секретарем одного из друзей ее отца. Как ей не хотелось этого! Это было горькое поражение, но другого выхода не было. Она вернется домой неудачницей. Самая ближайшая проблема была добраться до Сиэтла. Проглядев дневной выпуск «Нью-Йорк пост», она нашла объявление, в котором предлагалась поездка в Сиэтл на машине с оплатой половины расходов на бензин. Дженнифер позвонила по указанному телефону, но никто не отвечал. Она решила позвонить утром.

На следующий день Дженнифер пришла на работу в последний раз. Отто Вензела не было, а Кен Бэйли, как всегда, висел на телефоне. На нем были джинсы и кашемировый свитер.

– Я нашел вашу жену, – говорил он в трубку. – Единственная проблема, приятель, что она не собирается возвращаться домой, насколько я понял. Кто может понять этих женщин? Ладно, я скажу вам, где она, а вы уж сами между собой разбирайтесь. – Он продиктовал адрес гостиницы. – Всего хорошего.

Повесив трубку, он повернулся к Дженнифер:

– Что-то вы сегодня поздновато.

– Мистер Бэйли, боюсь, что мне придется уехать. Причитающиеся с меня деньги я вышлю вам, как только смогу.

Откинувшись на стуле, Кен Бэйли изучающе посмотрел на нее. От его взгляда Дженнифер стало не по себе.

– Вы согласны?

– Возвращаетесь в Сиэтл?

Дженнифер кивнула.

– Прежде чем уехать, – сказал Кен Бэйли, – не могли бы вы оказать мне услугу? Один знакомый адвокат попросил меня разнести повестки, а времени у меня нет. Он платит двенадцать долларов пятьдесят центов за каждую врученную повестку плюс транспортные расходы. Вы не поможете мне?

* * *

Через час Дженнифер Паркер находилась в роскошно обставленной адвокатской фирме «Пибоди энд Пибоди». Именно в такой фирме мечтала она работать, а со временем стать полноправным партнером и занимать огромный кабинет. Ее провели в небольшую комнату, где озабоченная секретарша вручила ей пачку повесток.

– Держите. Не забудьте отмечать километраж. Вы ведь на машине?

– Нет, видите ли...

– Если вы будете ездить на метро, записывайте расходы.

– Хорошо.

Остаток дня Дженнифер разносила повестки под проливным дождем в Бронксе, Бруклине и Куинсе. К вечеру она заработала пятьдесят долларов. Она вернулась в свою квартирку озябшая и измотанная. Но наконец она заработала деньги, первые деньги с тех пор, как приехала в Нью-Йорк. Секретарша сказала ей, что осталось еще много повесток. Работа была не из легких – мотаться по всему городу, подвергаясь оскорблениям. Перед ней захлопывали двери, ей угрожали, кричали на нее и дважды предложили переспать. Перспектива провести еще один день подобным образом приводила ее в отчаяние. Но пока она может остаться в Нью-Йорке, у нее есть надежда, пусть даже слабая.

Дженнифер наполнила ванну и погрузилась в горячую воду, чувствуя наслаждение всем телом. Она и не подозревала, как устала. У нее болел каждый мускул. Она решила, что для поднятия настроения ей нужен хороший ужин. Она может пошиковать.

«Я пойду в ресторан со скатертями и салфетками, – подумала Дженнифер. – Послушаю спокойную музыку, выпью бокал вина...»

Трель звонка прервала ее мысли. Это был чуждый звук. С тех пор как она поселилась здесь два месяца назад, к ней никто не приходил. Это могла быть только домохозяйка, которая пришла за квартплатой. Дженнифер лежала не шевелясь, ожидая, что хозяйке надоест звонить и она уйдет.

Звонок прозвучал снова. Нехотя Дженнифер вылезла из теплой ванны. Закутавшись в махровый халат, она подошла к двери:

– Кто там?

Мужской голос за дверью произнес:

– Мисс Паркер?

– Да.

– Меня зовут Адам Уорнер. Я адвокат.

Удивленная Дженнифер, накинув цепочку, отворила дверь. На лестничной площадке стоял широкоплечий мужчина со светлыми волосами. На вид ему было лет тридцать. Из-под очков в роговой оправе на нее изучающе смотрели голубые глаза. Он был одет в сшитый на заказ костюм, который, должно быть, обошелся ему в целое состояние.

– Можно войти?

Бандиты не носят сшитые на заказ костюмы, туфли фирмы «Гуччи» и шелковые галстуки. И у них нет чувственных рук с тщательно ухоженными ногтями.

– Минуточку.

Сняв цепочку, Дженнифер открыла дверь. Когда Адам Уорнер зашел, Дженнифер окинула комнату взглядом, видя всю ее убогость его глазами. Она ужасно огорчилась. Он, судя по всему, привык к другой обстановке.

– Чем могу быть вам полезна, мистер Уорнер?

И вдруг Дженнифер поняла, зачем он пришел, и ее охватило чувство ликования. Это насчет работы! Как бы ей хотелось быть в роскошном темно-синем платье, с безукоризненной прической...

Адам Уорнер сказал:

– Я член дисциплинарного комитета нью-йоркской коллегии адвокатов, мисс Паркер. Окружной прокурор Роберт Ди Сильва и судья Лоренс Уолдман направили в апелляционный суд требование начать процесс по вашей дисквалификации.

Глава 4

Адвокатская фирма «Нидхэм, Финч, Пирс энд Уорнер» располагалась в доме номер тридцать по Уолл-стрит, занимая целый этаж. В фирме работали сто двадцать пять юристов. Здесь витал дух денег и присутствовала ненавязчивая роскошь, подобающая солидной организации с известным именем.

Адам Уорнер и Стюарт Нидхэм пили утренний чай. Стюарту Нидхэму, одетому в безукоризненную твидовую тройку, было за шестьдесят. У него была вандейковская бородка.

По его виду казалось, что он принадлежал к прошлой эпохе, но сотни его соперников обнаруживали, что, к сожалению для них, мозг Стюарта Нидхэма принадлежал двадцатому веку. Он был настоящий титан, но его имя знали только те, кого это касалось. Он всегда предпочитал оставаться в тени, используя свое огромное влияние на принятие законов, результаты правительственных встреч и государственной политики. Выходец из Новой Англии, он был настоящим затворником.

Адам Уорнер был женат на внучке Нидхэма и являлся его протеже. Отец Адама был известным сенатором, а сам он – блестящим адвокатом. С отличием окончив юридический факультет Гарвардского университета, он получил предложения о работе от самых престижных фирм страны. Он выбрал «Нидхэм, Финч энд Пирс», а через семь лет стал полноправным партнером. Адам был привлекательным и обаятельным мужчиной, а его ум выгодно подчеркивал эти качества. Он держался уверенно, что привлекало женщин. Уже давно Адам дал себе зарок не иметь дел с любвеобильными клиентками. Четырнадцать лет он был женат на Мэри Бет и не был сторонником внебрачных связей.

– Еще чаю, Адам? – спросил Стюарт Нидхэм.

– Нет, спасибо. – Адам Уорнер ненавидел чай, но был вынужден пить его каждое утро на протяжении последних восьми лет, чтобы не обидеть своего тестя. Нидхэм собственноручно готовил этот отвратительный на вкус напиток.

Сегодня у Стюарта Нидхэма было две новости, и, как обычно, он начал с приятной.

– Вчера я встречался с друзьями, – сказал Нидхэм. Под друзьями, очевидно, подразумевались влиятельные финансисты страны. – Они считают, что неплохо бы тебе баллотироваться в сенат США, Адам.