Лирика разных лет - Марк Гроссман

Дай нам бог компании без фальши

Дай нам бог компании без фальши,Где ничем не скован дружный гам,Где кипенье фронтовых бывальщинС непременной шуткой пополам.Мне приятно братство незнакомых,И присловье к месту, неспроста,И звезда на рыцарском шеломе,И над конной лавою звезда.Ах, былые Родины бураны!Кто ж из нас в запечье тихом рос?Я люблю вас слушать, ветераны,В самосадном дыме папирос.Да и сам я юностью уважен,И с улыбкой вслушиваюсь в крик:— Наливайте стопочку папаше,Выпьем за Отечество, старик!

1970

Коктебель

Из Москвы

едем в Крым,

в Коктебель, а верней:

Гек Тепе или — Край Синих Холмов.

Назым Хикмет

Кочевых бивуаков бликиВ полуночных очах татар.Камни алые — сердолики —Кара-Дага застывший жар.У горбатых бычков придонных,У зобатых, в пушке орлят,Как горошины халцедонаЛедяные глаза горят.А прибои песочком белятКамни берега и траву.Солнце яркое КоктебеляЗарывается в синеву.И понять невозможно глазу:Все живое вокруг слепя,Это море и небо сразуОпрокинулись на тебя?Пахнет медом и солью лилий,Тянет в омут дешевых чар.…И ругали-то, и хвалилиСо свирепостью янычар.Чубом в лужу совали прочно,На трибуну несли цветы.Ах, смешно мне и грустно оченьОт отчаянной суеты.Нас не раз на веку стращали,Пулей били на всем скаку,Бесконечные совещаньяПодсекали живьем строку.Не калека я, а калика,Затираю рубцы души.…Как печати из сердолика,В берег вдавлены голыши.По рукам моим, цвета брынзы,Где осколков и пуль следы,Оседают, как бронза, брызгиКоктебельской густой воды.А на темени Гяур-Баха,Будто адского дыма рвань, —Набекрень облаков папахаЛихо сдвинута на Тамань.Охмелевшая спозаранка,Красно-рыжая, вся в зарю,Дарит даром себя зарянкаЧеловечеству и зверью.Небо ниже и звезды ниже,И бездонны уже лога,И ворчливое море лижетЗадремавшие берегаЛебедей ледяные кликиЛьются вниз из ковша Стожар.…Камни алые — сердолики,Кара-Дага подземный жар.

1967

Северяне

Я сидел с блажной душоюВ ресторане, у огня.Потянуло черемшоюОт соседки на меня.Я вкогтился в ту старуху,Я сказал: — В ином краюПо обличью и по духуСибирячку узнаю.Не извольте думать худо,Коли некуда спешить,Разрешите это блюдоВам покорно предложить.Может, выпьете чуточек?— Выпью. Доброе вино.И глотал я говорочекВсе на «о» да все на «о».В этой хмари папироснойО бокал звенел бокал,И уже шумели сосны,И шугой кружил Байкал.И смотря на эту небыльСквозь видения и дым,Чуб Медведицы на небеНизко кланялся своим.

Новый Афон, 1968

Чертишь, чертишь знаки на бумаге

Чертишь, чертишь знаки на бумагеЧто-то впрямь творение тощо…Миллион стихов на Кара-ДагеПосле нас отыщется еще.Обживая дальние планетыИ тоскуя на своем посту,Будут тыщелетьями поэтыВыплавлять вот эту красоту, —Эту вот — зеленую, незлую,В черных всплесках донного огня,Эту — одесную и ошуюю —Навеки вошедшую в меня.Время перемелет наши кости,Дань отдавши нашей маете.Все равно — захаживайте в гостиК этой окаянной красоте!

Кара-Даг, 1967

Был бы ярый я, как когда-то

Был бы ярый я, как когда-тоДа улыбчиво-молодой,Я б весь век собирал агатыУ Конь-пряника под водой.Я б дарил их больным и сирым,Как тепло оставлял в руке.И ходила б молва над миромО неслыханном чудаке.О каком-то бродяге нищем(Может, он с кошельком тугим?),О мальчишке, который ищетИ, найдя, отдает другим.Не чурался б я этих качеств,Не страшился бы славы той.

…Очень мало в мире чудачеств,Порождаемых добротой.

Крым, 1967

Ночь беззвездная такая

Ночь беззвездная такая…Никого… Хоть волком пой.И луна летит нагаяНад унылою тропой.И гудит пчелиным гудомТо ли фен, а то ли бриз,И торчит заморским чудомНад скалою кипарис.Славно думается ночьюО хорошем ли, плохом,Видишь прошлое воочью,Душу мучаешь стихом,Сеешь хлеб и пенишь реки,У огня — долой с коня.Все мы — люди-человеки,Все мы, значится, родня.Я треплю остатки чуба,Постигаю тайны суть:Ты меня обманешь, Люба,Да себя не обмануть.С Кара-Дага дует горыч…Ну, чего друг друга злить?Что ж, как видно, эту горечьТолько горькой и залить.На луне вон пятна тлеют…Я сказал себе давно:— Чем ты чище и светлее,Тем заметнее пятно.Холодок ползет по коже.Мне, поверь, не до обид.Никого зажечь не можетТот, который не горит.Одного заест тоска ведь,Да и к горю моемуМне тебя не облукавить —Не умею… И к чему?Лучше бросить все вопросы,Обо всем забыть вокруг,Кроме доброй папиросы,И себя заверить вдруг,Что во тьме уральской ночиУ речного бережкаМне, как прежде, светят очи.Очи милого дружка.

Крым, 1966

Горит звезда над миром старым

Горит звезда над миром старым,Как светлячок в ином стогу.И ходят пары… ходят парыНа затененном берегу.А море пенится у борта,А из трубы — огонь угля,Как рассеченная аортаНа черном теле корабля.Я между бочек затесался,Летит не в уши — в душу мне«Ура!» свирепого десантаВ свинцовом свисте и огне.И память вновь былое тащит…Не зря легли они, не зря,В бушлатах, в робах немудрящихНа белых льдинах декабря.Братки… Погодки… Еле-елеДержу себя, чтоб не навзрыд…Последний кубрик КоктебеляДля вас мотыгами отрыт.В железных скалах у причалаНавек вас принял мезозой,И четверть века отзвучалаНад вами бризом и грозой.

…Пылают зори, как пожары,И я забыть их не могу.И молчаливо ходят парыНа затененном берегу.

1967

На жарком юге в горы бегаем

На жарком юге в горы бегаем,Глазами нежим пыльный лес,И на лужайке лошадь пегая —Для нас — немалый интерес.Почти что молимся мы истовоВам, минеральные ключи,И сердолики с аметистамиНам часто чудятся в ночи.А до́ма, до́ма — детка-сосенкаСгребает в лапы облака,И вдруг показывает просекаМедведей бурые бока.И лось проносится, не мешкая,В таежных марях то и знай,И нянчит ангелов с усмешкоюПод самым небом Таганай.В горах, за синими урманами,На легких крыльях снегиря,К заре над домнами и станамиСпешит озерная заря.Ну, что ж, что место наше вьюжное,Что наши гнейсы — не коралл.Мы летом тянем в море южное,А вы — гребитесь на Урал.Он вам покажет силу пламени.Когда дутье гудит в печи,Он вам подаст в ладонях каменныхСвои подземные ключи.Гостям он рад. Не пожалеете…Возьмете сказки у старух.И вам сыграет на жалеечкеПро ночи Севера пастух.

1966

Память о родной стороне