Петербургские углы - Николай Некрасов

Помимо перечисленных исключений, связанных с замечаниями цензора, в тексте "Петербургских углов" прослеживается еще несколько купюр. К ним относятся: "Из избы сору не выношу" (с. 337, строка 13); "А на собаке какой грех" (с. 337, строка 24); "Да денег дай! -- сказал дворовый человек, отпущенный по оброку,-- Денег у черта просить,-- проворчал сердито бородач. Разговор прекратился" (с. 340, строки 11--14); "накапал в стакан сала из ночника, всыпал щепоть табаку и целую горсть соли, долил вином и пальцем всё размешал. Мне стало страшно" (с. 349, строки 24--27); "господь прибыль дает" (с. 353, строки 19--20); "Вчерась в нем в церковь ходила, рублев десятка стоит. Известно, тоже у господ украден: нищему где платок покупать!" (с. 353, строки 38--40).

Все это дает основание предполагать существование еще одной, не дошедшей до нас рукописи "Петербургских углов" (наборной), в которой, очевидно, имелась отмеченная выше правка.

В "Петербургских углах" (ФП) содержится авторское рассуждение (с. 347--348, строки 38--30): "Такие брошюры загромождали русскую литературу в доброе старое время ~ когда, по их словам, все было лучше, чем теперь", заключенное в кавычки. Между тем в обеих авторизованных писарских копиях и в отрывке ГИБ кавычки отсутствуют. Комментаторы (К. И. Чуковский, А. Н. Лурье) находили к этому месту отдельные смысловые параллели в статьях Белинского. Точным цитированием это некрасовское рассуждение не представляется. В настоящем томе кавычки устраняются по обеим копиям, по которым в тексте "Петербургских углов" восстанавливаются и купюры, перечисленные выше.

Начало работы над "Петербургскими углами" (не в качестве самостоятельного произведения, а в составе главы V романа о Тростникове) относится, вероятно, к концу 1843 г. Основанием для такого предположения является некрасовская помета "7 сентября" (без указания года), сделанная в черновой рукописи главы "О петербургских углах и о почтенных постояльцах, которые в них помещаются". Очевидно, эта дата может относиться лишь к 1843 г., так как 4 апреля следующего, 1844, г. "Петербургские углы" были запрещены Петербургским цензурным комитетом.

Как явствует из цензурной истории, первоначально "Петербургские углы" предназначались Некрасовым для "Литературной газеты". На заседании Петербургского цензурного комитета, состоявшемся 4 апреля 1844 г. в присутствии председателя комитета Г. П. Волконского, цензоров А. Л. Крылова, А. В. Никитенко, С. С. Куторги, А. П. Очкина, рассматривались представленные цензором А. И. Фрейгангом "две статьи, назначаемые к помещению в "Литературной газете": 1. Фантазия Ж. Ж. Гранвиля с политипажем, представляющим человека, нисходящего до животного, и животного, возвышающегося до человека {Речь шла о работе французского карикатуриста Ж. Гранвиля (1803--1847) (настоящая фамилия Ж. Жерар) "Животные, изображенные ими самими" (1842).}, и 2. "Петербургские углы". Комитет первую статью признал позволительною и разрешил г. цензору одобрить ее к папечатанию; а вторую, на основании ї 3 ст. 3 Устава о цензуре, подверг запрещению" (Журнал заседания С.-Петербургского цензурного комитета 4 апреля 1844 г.-- ЦГИА, ф. 777, оп. 27, д. 37, л. 38--41 об.). ї 3 ст. 3 Устава о цензуре препятствовал публикации статей, содержащих "оскорбление добрых нравов и благопристойности".

Вскоре после запрещения "Петербургских углов" Некрасов в качестве редактора начал интенсивную организационную деятельность по подготовке альманаха "Физиология Петербурга". Его основные темы и направление намечены в ряде фельетонов писателя, напечатанных в "Литературной газете": "Хроника петербургского жителя" (ЛГ, 1844, 2 марта, No 9; 6 апр., No 13; 13 апр., No 14), "Черты из характеристики петербургского народонаселения" (ЛГ, 1844, 10 авг., No 31; 17 авг., No 32) и др.

К 1844 г. относится работа писателя над водевилем "Петербургский ростовщик". В одной из ранних газетных публикаций о первой части "Физиологии Петербурга" (предваряющей ее появление), в "Журнальных отметках" (РИ, 1844, 12 ноября, No 256), возможно принадлежащих Некрасову, приводится перечень статей будущего альманаха, процензурованного 2 ноября 1844 г. В его составе значится "Петербургский ростовщик". Однако при жизни писателя водевиль не был напечатан (см.: наст. изд., т. VI, с. 676--677). По-видимому, когда первая часть сборника уже была набрана (и соответственно на титульном листе первой части была обозначена дата: "1844"), Некрасову благодаря содействию А. В. Никитенко удалось получить цензурное разрешение для "Петербургских углов". На оборотной стороне шмуцтитула "Петербургских углов" помечено: "Печатать позволяется. С.-Петербург, 11 февраля 1845 года. Цензор А. В. Никитенко". Цензурное разрешение очерка определило окончательный состав первой части "Физиологии Петербурга", в которой вместо "Петербургского ростовщика" были опубликованы "Петербургские углы" как произведение, наиболее соответствующее направлению и структуре сборника. Очевидно, вторичное прохождение "Петербургских углов" через цензуру, включение очерка в почти подготовленный альманах явились причиной задержки выхода в свет первой части "Физиологии Петербурга", обещанной читателям в конце декабря 1844 г. (см. об этом: Бухштаб В. Я. Библиографические разыскания по русской литературе XIX века, с. 60--61).

"Петербургские углы" -- одно из центральных произведений некрасовского сборника. Его содержание (быт и судьбы низших сословий, людей из народа, обитателей петербургского "дна") и художественная специфика в духе поэтики "натуральиой школы" полностью отвечали задачам создания беллетристики гоголевского направления, сформулированным Белинским в программном "Вступлении" к первой части "Физиологии Петербурга". Здесь же петербургские очерки, в том число и "Петербургские углы", соотносились с предшествующими опытами в подобном жанре, с французскими "физиологиями" и русскими нравоописаниями.

Некрасову -- создателю "Петербургских углов" были хорошо известны издания А.-Л. Кюрмера "Французы в их собственном изображении" (1840--1842), физиологические очерки Ж. Жанена, издание А. П. Башуцкого "Наши, списанные с натуры русскими" (1841--1842), "Картинки русских нравов" (1842) и "Очерки русских нравов, или Лицевая сторона и изнанка рода человеческого" (1843) Ф. В. Булгарина и др. К нравоописаниям Булгарина он, так же как и Белинский, относился крайне отрицательно, неоднократно рецензируя их в "Отечественных записках" (1843).

К социальному исследованию петербургского "дна" обращались литературные современники и соратники Некрасова, многие из которых принимали участие в организованных им сборниках. Бедственному положению низших слоев петербургских тружеников были посвящены очерки Д. В. Григоровича ("Петербургские шарманщики") и В. И. Даля ("Петербургский дворник"); мелкий люд, живущий в Петербурге на положении жильцов у квартирохозяев, описан Е. П. Гребенкой в "Петербургской стороне". Все эти произведения, создававшиеся почти одновременно с "Петербургскими углами", напечатаны Некрасовым в "Физиологии Петербурга". Присущее им сходство тем, мотивов, ситуаций и даже языковых оборотов объясняется идеологической общностью и единством поэтических принципов, характерных для "натуральной школы".

Замысел "Петербургских углов" связан с личными впечатлениями первых лет бедственной петербургской жизни Некрасова. А. Н. Пыпин вспоминал по этому поводу: ""Петербургские углы", которые Некрасов описывал впоследствии, были известны ему по наглядному собственному опыту" (Пыпин А. Н. Н. А. Некрасов. СПб., 1905, с. 8). Осознание личного жизненного опыта как общественной ценности и воплощение его в художественном творчестве всячески поддерживалось Белинским, теоретиком "натуральной школы".

Хронологически работа над очерком и "Физиологией Петербурга" приходится на годы особенно сильного воздействия идей Белинского на Некрасова. В это же время молодой писатель основательно знакомится с творчеством Гоголя. В 1842--начале 1843 г. выходит в свет четырехтомное собрание сочинений Гоголя, на которое Некрасов откликнулся в рецензии на книгу Ф. В. Булгарина "Очерки русских правов, или Лицевая сторона и изнанка рода человеческого" (03, 1843, No 3), высоко оценив "истинный юмор", "художественное воспроизведение действительности", "живую и одушевленную речь" -- черты, присущие гоголевскому творчеству.

Внимание к специфике гоголевской поэтики, творческое усвоение ее принципов отчетливо проявилось в "Петербургских углах". В исследовательской литературе отмечались гоголевские стилистические приемы в повествовании Некрасова: использование гиперболизированных метонимий, характер авторских отступлений, ставшее традиционным для произведений "натуральной школы" перечисление комических вывесок, объявлений (см.: Чуковский, с. 80--81; Крошкин А. Ф. Роман Н. А. Некрасова "Жизнь и похождения Тихона Тростникова".--Некр. сб., III, с. 51). По наблюдениям К. И. Чуковского, трагическую тему социального дна Петербурга "Некрасов излагает с "комическим одушевлением", с юмором, отчего его повествование кажется еще более трагическим" (Чуковский, с. 80).