По воле случая - Теона Рэй

газета лежала на столике, на ней стояла чашка, кофе из которой давно испарился, и теперь на дне было лишь черное пятно все в трещинах и плесени.

Рядом притулился моток пряжи, недовязанный шарф и две деревянные спицы. Столик стоял между двух кресел, и я могла детально представить, как отец Арьи, пожилой седовласый мужчина, читает свежие новости за чашкой ароматного напитка.

Напротив него сидит мать. Она, как обычно, ворчит на мистера Грэка из-за того, что тот начал читать новость вслух, а потом забылся и дочитывал уже про себя. Она вязала в это время очередной шарф. Больше ничего у нее не получалось связать, но это было ее любимым занятием.

Громкий стук в дверь вырвал меня из размышлений. Кто может стучать с такой силой?

– Майя! – негромко крикнула я, сбегая по ступенькам. – Не открывай!

Девочка уже тянулась к ручке двери.

Майя отдернула руку, а я в этот момент подскочила к окну. Сквозь щель между досок могла увидеть крыльцо и того, кто пришел. С облегчением поняла, что не Нико.

Полнотелая миссис Хом в цветастом платье и косынке на голове, заложив руки за спину, ждала пока ей откроют. Женщина топталась на месте, сверлила взглядом носки своих туфель.

Я помнила ее доброй и отзывчивой, а потому, не раздумывая, поспешила отворить дверь.

– Миссис Хом! – преувеличенно радостно воскликнула, протягивая к соседке руки.

Та, в свою очередь, сделала вид, что тоже рада меня видеть.

– Да из окна тебя увидела, – махнула рукой Ванда, – думаю, ты иль не ты? К родителям приехала впервые за столько лет, неужто!

– Никак не могла выбраться раньше. А мои…

– Родители-то? Померли уж три года назад. Что, не слыхала?

– Некому было передать мне эту новость, – я поджала губы. Грусти от потери людей, которых я не знала, не было. Только эмоции Арьи всколыхнулись и исчезли.

– А ты что, – Ванда заглянула через мое плечо в торговый зал, – одна, что ль? Где муж-то твой?

– Я с дочерью миссис Хом. И буду жить здесь с ней вдвоем.

– Разошлись? – ахнула женщина.

– Так вышло. Да вы проходите… Только у меня ни чая, ни угощений. Проходите внутрь, расскажете мне как дела в поселке, – я пригласила соседку совершенно искренне и, вдруг вспомнив один примечательный момент из жизни Берегового, спросила: – Мистер Клент все также бегает за каждой юбкой?

С Ванды вдруг спала всяческая любезность. Женщина поджала губы, а после сплюнула перед собой:

– Еще одна потаскуха. Что вам всем, медом здесь намазано?

Я оторопела на миг. Открыла и закрыла рот, так и не найдя что сказать.

– Мужики вас бросили, так вы сюда претесь за нашими? Так ты учти – баб с чужими детями тут только юзают, да замуж никто не берет.

Мои щеки вспыхнули. Стало одновременно стыдно почему-то и за себя, и за Ванду. Или в воспоминаниях Арьи какая-то ошибка, и на самом деле миссис Хом никогда не была настроена к ней по-дружески?

– Миссис Хом, следите за своими словами, – произнесла я сквозь зубы. – Имейте совесть, хотя бы перед моей дочерью.

– Убиралась б ты отсюда, – выплюнула соседка и, больше ни слова не говоря, развернулась к своему дому.

Я захлопнула дверь с силой. Злость клокотала внутри, не находя выхода. Приятное знакомство, ничего не скажешь.

Боги, Арья, как ты здесь жила вообще?!

Майя сидела прямо на полу у прилавка. Играла какой-то дощечкой и наш разговор не слушала. По крайней мере, вопросов задавать не стала.

Я едва успокоилась, чтобы начать нормально разговаривать и сдерживать себя от ругательств. Нужно было что-то делать с домом, с ночевкой. Скоро солнце совсем сядет, а у нас ни дров для камина на чердаке, ни воды, ни чистой постели. Впрочем, чистая постель в этих условиях была бы роскошью.

Топливо можно насобирать во дворе, а при наличии топора удастся расколоть все длинные доски и натопить чердачное помещение.

Я отправилась на поиски кладовой. Нашлась она рядом с просторной кухней, в которой родители раньше проводили целые дни с утра до вечера. Мне казалось, что здесь до сих пор пахло свежей сдобой и слышался мамин смех.

Чужие воспоминания все быстрее затапливали мои собственные. Эмоции Арьи брали верх. Я этого не замечала, слияние моей души с телом Арьи проходило будто мимо меня. Лишь иногда я замирала на миг, когда сознание словно затягивало туманом.

Я боялась потерять себя, Оксану Волконскую из небольшого городка на Земле, но рано или поздно это должно будет случиться.

Пока я искала топор, на улице совсем стемнело. Отказаться от идеи согреть комнату я не могла, так как постель была сырой и холодной. Майя запросто подхватит простуду, если проведет в ней ночь.

Колоть доски, как оказалось, я умела – руки Арьи помнили. На приготовление охапки щепок ушло немного времени, гораздо больше мне понадобилось на то, чтобы найти хоть что-то, отдаленно напоминающее спички.

В доме Нико и Ганы я уже видела, как свекровь затапливала печь – она использовала длинные палочки, покрытые чем-то темным и шершавым. Терла их друг об друга, и появлялась искра.

Такие же палочки обнаружились в ящике тумбы на кухне. Более того, их была целая коробочка! Хоть одной проблемой меньше.

Спустя некоторое время, когда в небольшом камине на чердаке заплясало пламя, мы с Майей вытряхивали постельное белье от пыли, взбивали подушки.

Хотелось чаю перед сном. Но сегодня мы радовались хотя бы тому, что спать будем вдвоем и без страха быть побитыми ни за что.

В очередную ночь мои глаза не хотели закрываться. Дочь мирно спала рядом, во сне причмокивая губами. Несколько раз вскрикивала и хваталась за мое плечо ручками. Вскоре она затихла и провалилась в глубокий сон.

Я осторожно выпуталась из ее объятий и спустилась на первый этаж. Через дверь, ведущую на террасу, вышла на улицу.

В воспоминаниях мне здесь нравилось. А сейчас, вдохнув свежего воздуха, наполненного озоном, я была очарована.

Небольшой пруд затянули кувшинки. Со всех сторон он порос высокой зеленой травой. Ветер гонял сухую листву по террасе, сбрасывал ее в воду, и тогда раздавался плеск, а над поверхностью пруда в воздухе мерцали гладкие бока рыб.

Мелькнула мысль, что стоит поискать удочку в кладовой. Топор я нашла быстро и особо не рассматривала, что еще там есть. Но если удастся поймать рыбу, то смерть от голода нам с Майей не грозит.

Не знаю, сколько я так стояла, всматриваясь в бескрайний лес за прудом. Обдумывала все, что произошло и что еще