По воле случая - Теона Рэй

ребенок… Еще вчера я была одинокой и бездетной. Куда все это делось?

Я вертела головой во все стороны. Видела только поле и узкую тропинку. Ни крыш домов, ни леса, ни хоть какого-то ориентира.

– Ты не знаешь в какой стороне живут люди, Майя?

Девочка еще крепче обвила мою шею руками.

– Милая, нам нужно найти город или деревню… Хоть что-то, понимаешь?

– Мам, папа ведь не брал меня с собой.

– Он говорил, что тебе нельзя на улицу. Почему?

Майя нахмурила светлые бровки. Я же отчаянно копалась в чужих воспоминаниях, чтобы не пугать ребенка своими вопросами. Я ведь ее мать, а значит, сама все должна знать.

– Помню, – счастливо выдохнула я. – Помню, малышка, не волнуйся. Это все из-за стресса, память меня подвела, но теперь все хорошо.

– Я могу идти сама, – сказала девочка спустя несколько минут.

– Конечно, – я опустила ее на землю. Облегчение пришло мгновенно, я смогла вздохнуть полной грудью. Майя хоть и весила немного, но все же бежать с ребенком на руках оказалось мне не по силам. – Но мы должны торопиться, хорошо? Я не знаю, где мы…

Я недоговорила, осеклась. Вспомнила, куда идти. По дороге вперед, потом свернуть в лес, пройти по неприметной тропинке и выйти в Береговом. Поселок, где я родилась. Точнее, где родилась Арья. Она не была там уже много лет, но я знала, что там ее ждут родители. Когда-то Арья оставила их, чтобы навсегда уйти в дом своего мужа.

Майя едва перебирала ногами. Туфли были ей велики, а широкое платье обвивалось вокруг лодыжек. Я сбавила шаг. Нам оставалось всего ничего, вот-вот и покажется лес.

Трава, покрытая холодной росой, искрящейся в первых солнечных лучах, промочила наши ноги. По полю змеями вился туман, но вскоре солнце поднимется чуть выше, и он исчезнет.

Мы добрались до леса и только войдя в него смогли утолить жажду у родника. Ледяная ключевая вода вернула нам силы.

Я всю дорогу поглядывала на девочку. Как я могла в одночасье стать матерью? К такому меня жизнь не готовила.

Майя больше не стремилась заговаривать первой. Она замкнулась, шугалась каждого шороха среди деревьев, крепко держала меня за подол старенького платья.

Все же перенесенные мной страдания, слабость от голода и то, что я пережила вчерашним вечером, дали о себе знать совсем скоро. Едва впереди показались дома, сознание меня покинуло. Последнее, что я услышала перед падением, был крик Майи.

Очнулась в теплой комнате. Резко села на постели, обвела взглядом мебель, камин, полки. В глазах помутнело, к горлу подступила тошнота.

За окном слабо светило солнце, небо постепенно затягивали серые тучи и собирался дождь. Значит, я совсем недолго была без сознания. Но где оказалась на этот раз? На мне все также было одето рваное платье, стоптанные ботинки, а руки покрывали синяки. Я всё в том же теле.

Откуда-то раздался шорох. Вскочила на ноги, заметалась по комнате. Неприметная дверь в стене отворилась, когда я уже пыталась залезть под кровать, чтобы спрятаться.

– Решил проверить, все ли в порядке, – тихий голос проник в дверной проем. Следом в него просунулась голова молодого мужчины.

Ранее я его не видела. В воспоминаниях Арьи этого человека не было.

Неуверенно поднялась на ноги, оправила юбку. Надо бы что-то сказать, да только язык прилип к нёбу. Наверное, мне бы впору сойти с ума, но я еще держалась каким-то чудом.

– Где Майя? Где я нахожусь? – мой голос показался мне слишком громким в царившей здесь тишине, и я поморщилась.

– Девочка спит в другой комнате. Я могу проводить вас, если хотите.

– Хочу!

– Идите за мной. Вам нужно будет выпить отвар и лечь спать, вы слишком слабы. Не стану докучать вопросами, но… что случилось?

– Как я здесь оказалась? – спросила я, пропустив его вопрос мимо ушей.

– Я нашел вас у леса. Не помните?

Я мотнула головой. Переступила с ноги на ногу и решительно зашагала на выход из комнаты. Мужчина отстранился от двери, скрываясь в темноте коридора.

– Мое имя – Рикард. А ваше?

– Окс… – начала я и сделала вид, что закашлялась. Поправилась быстро: – Арья. Меня зовут Арья, а мою дочку Майя.

– У вас чудесная дочь. Это она привела меня к вам. Сообщила, что ее мама лежит и не шевелится, просила помощи.

Рикард вывел меня из широкого коридора в небольшое помещение, где находилось три двери.

– Девочка в той спальне, – мужчина указал мне на крайнюю дверь. – Отвар стоит на тумбочке, выпейте и ложитесь спать. Позже мы сможем поговорить.

Он ушел. Я не поблагодарила его, будучи ошеломленной. Слишком многое свалилось на меня за последние дни, счастье, что вообще могла говорить.

Майя спала на узкой кровати, приставленной к стене у окна. Рядом, на тумбочке, и правда стоял кувшин, полный теплого напитка, пахнущего ромашкой и мятой. В уютной комнате я наконец успокоилась. Мы в безопасности, насколько я могу судить.

Несмотря на усталость, не смогла сомкнуть глаз. Тихонько ходила из угла в угол, осмысливая произошедшее. Я помнила подарок на мой двадцать пятый день рождения – прыжок с парашютом. С инструктором, но мне все равно было волнительно.

Помнила и то, как стропы запутались с плохо раскрывшимся основным. Или что тогда произошло? Я никогда не разбиралась в этом спорте, но инструктор мне что-то кричал про запасной… Нет, я не понимала. В любом случае имела ли компания, предоставляющая мне услугу, лицензию и профессиональных инструкторов, я уже не узнаю.

Помнила и то, как мы стремглав летели к земле. Но не упали. Я не помнила падения. Просто где-то на середине полета отключилась, а пришла в себя уже в новом теле.

Все это какая-то дикость. Все это не может быть правдой!

Мой взгляд метнулся к Майе, мирно сопевшей в кровати под пушистым одеялом. Ребенок был настоящим. Я была настоящей. Мне не снится, это не галлюцинации.

Рикард разбудил нас поздно. Солнце уже клонилось к горизонту, а я впервые за долгое время проснулась с улыбкой. По привычке дернулась, чтобы скорее бежать на кухню готовить завтрак, иначе Нико снова станет кричать. Но сразу же поняла, что мне больше некуда торопиться. Как долго меня будут преследовать эмоции Арьи? Наверное, всегда.

– Мам? – сонная Майя прильнула к моей груди.

Я провела рукой по ее волосикам, сдерживая слезы. Девочка больше никогда не станет подвергаться избиениям. И как Арья могла допустить все, что творил с ней Нико? Ее правая ручка была вся в синяках и кровоподтеках. Я прижалась к ней