"Ты только отыщи его…" - Джеймс Чейз

Оттуда я мог наблюдать за подъездом к станции, а также видеть все машины, въезжавшие на площадь.

Время приближалось к 4.30. Я выпил кофе, выкурил три сигареты, затем, когда мне уже наскучило ждать, спросил у официанта, могу ли я воспользоваться телефоном. Беда в том, что я не знал номера виллы, но после некоторой задержки телефонистка нашла его, а еще через какое-то время сообщила мне, что никто не отвечает. Значит, меня продинамили.

Возможно, Хелен перепутала время прибытия поезда, только что выехала с виллы и сейчас находится на пути к станции. Сдерживая нетерпение, я заказал еще кофе и сел ждать. Но к десяти минутам шестого я был не просто раздражен. Я чувствовал серьезное беспокойство.

Что же с ней случилось? На вилле она уже поселилась, это я знал. Тогда почему она не пришла встречать меня, как договорились?

По карте, которую она мне показывала, я более пли менее представлял, где находится вилла. По грубым подсчетам, она была в пяти милях от Сорренто, в предгорьях. Надо было что-то делать — не сидеть же сиднем в кафе. Я решил дойти до виллы пешком в надежде, что встречу ее по пути.

К вилле вела всего одна дорога, так что разминуться мы не могли. Надо было только идти, никуда не сворачивая. Рано пли поздно мы должны встретиться.

Я не спеша отправился в долгую прогулку.

Первую милю мне пришлось пробираться сквозь толпы туристов, которые глазели на витрины, ждали автобусов и вообще портили пейзаж, но когда я вырвался из города, на извивающейся как змея дороге, связывавшей Сорренто с Амальфи, я встречал только автомобили.

Протопав мили две, я добрался до уходящего в горы проселка, на который мне нужно было свернуть. Уже двадцать минут седьмого, а Хелен и в помине нет. Я прибавил шагу и начал долгий изнурительный подъем. Отшагав с милю и не встретив Хелен, я вспотел и уже не на шутку встревожился.

Виллу, примостившуюся на высоком холме с видом на залив Сорренто, я заметил за добрых полчаса до того, как добрался туда. Она была милой и красивой, как и описывала Хелен, но сейчас мне было не до прелестей пейзажа. Мною всецело владела одна мысль — найти Хелен.

Она верно говорила, что вилла стоит на отшибе. Впрочем, и на отшибе — еще мягко сказано. Виллу окружал сад, и вокруг, сколько хватал глаз, не было никакого другого жилья.

Я толкнул чугунные ворота и пошел по широкой подъездной аллее, по обеим сторонам которой росли георгины шести футов в вышину, а их тяжелые разноцветные головки имели дюймов восемь в поперечнике.

Аллея выходила на бетонированную площадку, где стоял «линкольн» Хелен с открывающимся верхом. Во всяком случае, мы не разминулись с нею по дороге, подумал я, увидев машину.

Я поднялся по ступенькам крыльца. Передняя дверь была приоткрыта, и я толкнул ее.

— Хелен! Ты здесь?

Тишина подействовала на меня угнетающе. Я прошел в большой холл с мраморным полом.

— Хелен!

Я медленно обошел все комнаты в доме. Там была большая гостиная с альковом для столовой, кухня и большая веранда, откуда открывался вид на море, футов на двести ниже. Наверху были три спальни и две ванные. Современная вилла, хорошо обставленная, — идеальное место для отдыха. Я был бы в полном восторге, встреть меня там Хелен. Но я убедился, что ее там нет. Тогда я вышел искать в сад.

Мои многократные оклики оставались без ответа, я уже начал трусить всерьез.

В конце одной из садовых дорожек я обнаружил приоткрытую калитку. За ней была узкая тропинка, которая вела на вершину холма, возвышавшегося над виллой. Может, она пошла туда? Я решил не ждать ее возвращения. Похоже, кроме как по этой тропинке и по подъездной аллее, с виллы не уйти. Либо Хелен, забыв о поезде, пошла гулять, либо с ней что-то стряслось.

Я поспешил обратно к дому, чтобы оставить записку на тот случай, если она еще в Сорренто и мы все же каким-то образом разминулись. Мне не хотелось, чтобы она помчалась назад в Сорренто, не найдя меня на вилле.

Найдя какие-то бланки в одном из выдвижных ящиков письменного стола, нацарапал короткую записку и оставил ее на столе в гостиной; затем вышел из дома и быстро зашагал к калитке.

Я прошел, вероятно, с четверть мили и уже начал сомневаться, что Хелен могла пойти этой дорогой, когда увидел внизу большую белую виллу, прилепившуюся к склону холма. Я еще ни разу не видывал дома, построенного в таком недоступном месте. К вилле вела только крутая лестница с верхушки утеса. Добраться до этого места можно было практически только со стороны моря. Вилла меня не интересовала, я даже не остановился, но все же оглядел ее, продолжая шагать по извилистой тропке. Я увидел широкую террасу со столом, шезлонгами и большим красным тентом. Под лестницей была маленькая бухточка, где стояли на приколе две лодки с мощными моторами. «Интересно, какому толстосуму принадлежит этот дом?» — подумал я на ходу. Однако, прошагав еще ярдов триста, я напрочь позабыл о вилле. Прямо на тропинке валялся футляр от кинокамеры Хелен.

Я сразу же узнал его и остановился как вкопанный, сердце у меня замерло.

Я долго его разглядывал, потом подошел и поднял. Футляр, несомненно, принадлежал Хелен. На новенькой крышке из свиной кожи были вытиснены золотом ее инициалы. Камеры в футляре не оказалось.

Зажав его в руке, я поспешил дальше. Еще через пятьдесят ярдов тропинка вдруг свернула под прямым углом и ушла в густой лесок, который покрывал последнюю четверть мили до вершины холма.

На повороте тропка шла над самым обрывом. Остановившись, я посмотрел на море, плескавшееся меж тяжелых валунов футах в двухстах внизу.

Я ахнул. Внизу лежал наполовину покрытый водой какой-то белый предмет, похожий на разбитую куклу.

Я будто к месту прирос, сердце выскакивало у меня из груди, во рту пересохло.

Я видел, как длинные светлые волосы легонько покачиваются на волнах. Надутый подол белого платья вздымался, когда море омывало разбитое тело.

Гадать не было нужды. Наверняка это Хелен. И наверняка она мертва.

Часть III

I

Наверняка мертва: рухнув с такой высоты, невозможно остаться в живых. Да и не станет живой человек лежать, подставив голову под набегавшие волны. И все же я не мог в это поверить.

— Хелен! — с надрывом крикнул я. — Хелен!

Голос эхом вернулся ко мне: какой-то потусторонний звук, от которого меня бросило в дрожь.

И все же уйти не удостоверившись, что она действительно мертва, я не мог. А вдруг она тонет, а я стою и глазею?

Я распластался на земле и подполз к обрыву, свесив голову над пропастью. От страшной высоты у меня закружилась голова.

Я лихорадочно оглядел меловой склон обрыва, пытаясь отыскать путь вниз, но его не было. Оставалось только спуститься по веревке.

Сердце у меня стучало как молот, на лице выступил холодный пот, и все же я рискнул податься вперед еще на несколько дюймов.

Теперь я видел ее несколько лучше. Голову покрывала слегка колышущаяся вода, а когда на море упал луч закатного солнца, я увидел вокруг ее светлых волос алый ореол.

Она была мертва.

Я добрался до тропинки и сел на корточки. Меня тошнило и трясло. Сколько же она там пролежала? Может, она мертва уже несколько часов?

Мне нужна была помощь. В доме есть телефон. Оттуда я мог позвонить в полицию. Если я поспешу, они приедут еще засветло.

Я встал, сделал два неуверенных шатких шага назад и резко остановился. Полиция!

До меня вдруг дошло, чем может обернуться полицейское расследование. Они легко узнают, что мы с Хелен планировали провести месяц на этой вилле. А еще чуть погодя эта весть дойдет до Чалмерса. Стоит мне позвонить в полицию, и вся эта мерзкая история выплывет наружу.

Пока я стоял, не зная, как быть, в бухточку подо мной вошла рыбацкая лодка. Я сразу понял, что меня прекрасно видно на фоне неба. До лодки было далеко, и моего лица им не разглядеть, но волна паники заставила меня быстро опуститься на корточки и спрятаться.

Вот так-то. Влип я по-страшному. Подсознательно я давно понимал, что напрашиваюсь на неприятности. И вот я влип.

Сидя на корточках, я представил себе выражение, которое появится на жестком, тяжелом лице Шервина Чалмерса, когда он услышит о том, что мы с его дочерью договорились пожить на вилле в Сорренто и что его дочь сорвалась с утеса. Чалмерс наверняка решит, что мы были любовниками. Он еще, чего доброго, подумает, что она мне надоела и я столкнул ее с обрыва.

Эта мысль повергла меня в панику.

Вероятно, и полиция подумает то же самое. Насколько я знал, никто не видел, как она упала. Мне нечем подтвердить время моего приезда. Вдруг она упала всего за час до того, как я появился? Тогда мое дело — труба.

Единственным моим желанием было незаметно убраться отсюда, и как можно скорее. Повернувшись, чтобы двинуться по тропке в обратный путь, я споткнулся о футляр камеры Хелен, который уронил, когда увидел ее.