Письма. Том II. 1855–1865 - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

отделения оказались при испытании весьма удовлетворительными, а равно и всех прочих классов, как видно из журналов семинарского правления.

Для уроженцев Якутской области, в 1860 году введено преподавание Якутского языка. Для большего навыка в чтении и пении на этом языке, ученики постоянно летом все, а зимою по очереди, ходили к ранней литургии, совершаемой по воскресным дням на Якутском языке при Преображенской церкви (при которой Преосвященный бывает постоянно), и принимали там участие в чтении и пении.

Кроме того ежедневно ученики всех классов по очереди ходили к Богослужениям в домовую церковь и исправляли службы, а ученики семинарии Высшего отделения, кроме того, каждый раз во время литургии произносили печатные проповеди.

4). Хозяйственная часть, как по семинарии, так и по училищам, находится в должном порядке. Выдача денег производилась всегда по журналам правления, утверждаемым Преосвященным. Деньги хранились в Якутском областном казначействе, свидетельства сумм производились своевременно. По экономическим отчетам видно, что ученики имели одежду весьма достаточную и приличную, пищею пользовались всегда свежею и по возможности лучшею.

5). Здоровье учеников в минувшем 1860 году находилось очень в хорошем состоянии. Только в августе (вероятно, вследствие засухи) появилась было между ними довольно опасная болезнь — кровавый понос. Но только один умер от оной.

6). Что же касается, говорит Преосвященный, лиц начальствующих и учащих, то все они в настоящее время поведения весьма хорошего и к должности очень усердны. По случаю прибывших из Иркутской семинарии окончивших там курс учения, последовала перемена в наставниках низших классов, вместо прежних поступили новые, и протоиерей Никита Запольский, по возвращении своем из дальнего путешествия, согласно отношению Духовно-учебного управления ко мне, от 17 марта 1860 года, за № 2720, определен наставником в семинарию.

Донося о сем Вашему Сиятельству, при сем честь имею представить семь формулярных списков о начальствующих и наставниках, бывших при должностях своих до поступления новых. Отчеты же о суммах семинарских и училищных представлены мною, от 24 числа июня, при отношении за № 1001.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть, Вашего Сиятельства, покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский.

№ 1012-й

21 июля 1861 г.

На реке Амур.

Письмо 289

Милостивый Государь, Гаврило Матвеевич.

Покорнейше прошу Вас принять на себя труд заказать сделать для наших церквей шесть сосудов с полными приборами, но чтобы все это стоило сколько возможно дешевле. Из серебра велите сделать одни только чаши у сосудов и тарелочку у дискоса. А ручки у сосудов и поддоны, а также и поддоны у дискосов и звездицы сделать медные. Но чаши, ручки и поддоны у сосудов, а также и звездицы позолотить; а поддон у дискосов высеребрить. Тарелочки и чашечки для теплоты сделать из олова или какой-либо композиции. Лжицы должны быть серебряные и на конце позолоченные. Копьецы простые. Сосуды величиною должны быть несколько поменьше средних и без всяких украшений, только с вырезкою обычных икон на чашах, а также и на дискосах. Кроме того, пришлите 6 медных кадил посеребренных и сколько возможно прочных. 6 Евангелий 7 и 6 вершковых, в бархате, с медными чеканными наугольниками посеребренными; 4 дароносицы медных; 20 служебников в 8 листах и 1 чиновник архиерейский, нового издания, в бархатной лучшей оправе и в папке. Все сии вещи пришлите в г. Благовещенск на имя мое. На заготовление оных посылаю Вам теперь только сто пятьдесят рублей. А остальные прошу получить из Московской конторы Российско-Американской Компании, которая, без сомнения, заплатит Вам по Вашему счету. Затем, призывая на Вас благословение Божие, имею честь быть с совершенным почтением и благодарностью за Ваши труды Ваш, Милостивого Государя, покорнейший слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский.

Августа 5 дня. 1860 г.

Николаевск.

Письмо 290

Возлюбленный мой о Господе, Отец Протоиерей Димитрий!

Через 2–3 дня предполагается нам отправиться в Камчатку на казенном морском военном судне — клипер «Гайдамак». Думаем зайти в Южные гавани и даже в Японию — но что будет, Бог знает. Судно, впрочем, очень хорошее — новое, еще году нет, как спущено на воду, винтовое и один из лучших ходоков. Но все это не поможет, если Господу не угодно, чтобы я был в Камчатке, а следовательно и у Вас.

Вчера у нас была свадьба — внучка моя Александра, которую я увез в Иркутск, вышла замуж за второго сына о. протоиерея Литвинцева, Иннокентия, которого я беру с собою в Камчатку и думаю сделать его пока дьяконом.

Новостей Вам я никаких не сообщаю, скажу только, что я нынешнее лето плавал по рекам Амуру и Уссури.

Здоровье мое дозволяет мне решится на такой дальний путь.

Думаю я, что письмо мое, писанное в феврале к Преосвященному Павлу, огорчило его, если не более. Правду сказать, что я отчасти и сам с сожалением вспоминаю об этом. Ибо сведения, достигшие до меня касательно Преосвященного, не все совсем справедливы.

Но, не с намерением опечалить или огорчить его, высказал я ему, что считал нужным сказать, а именно из желания ему доброй славы и успеха в управлении.

Впрочем, я просил у него прощения по-христиански, и если, Бог даст, увидимся лицом к лицу — то объяснимся и наверное помиримся.

Никому из Якутских я не пишу на этой почте, некогда. Прошу Вас при случае сказать от меня поклон и благословение всем моим Якутским знакомым и Гаврилу Павлову, благотворителю монастыря нашего.

Сообщу Вам за новость: по случаю невозможности достать Камчатских детей в Якутское училище я представляю открыть училище в Благовещенске в замен Якутского, соединенного ныне с семинарией, в котором бы, кроме детей Камчатского духовенства, могли бы обучаться и дети Амурского духовенства, а, быть может, и дети Манджуров. Бумага эта пойдет вместе с этим письмом.

Более писать ничего особенного не имею. Прощайте, до свидания, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш вседоброжелательный слуга

Августа 17 дня. 1861 г. Николаевск.

Письмо 291

Любезные дети мои!

Слава и благодарение Господу, хранящему меня во всех путях моих, как зеницу ока! Я жив, здоров и сух вышел из воды — так сух, что ни одна капля, буквально ни одна, не пала на меня во все время бедствия корабля нашего. За день перед тем я простудил горло, и потому 28 августа я совсем не выходил из каюты ни днем, ни во время бури, ни тогда, когда судно наше село на мель. Только утром 29 (августа) вышел я, когда был ветер гораздо тише. Судно наше я