Замок Саттон - Дина Лампитт

— И сразу же скажем леди Анне, что ты хочешь оставить ее свиту.

Но при этих словах на лице у Розы появилось решительное выражение, с которым Фрэнсис познакомился уже очень хорошо.

— Нет еще, дорогой, моя полнота не так заметна. Я останусь при дворе до тех пор, пока живот не станет выглядеть неприлично.

— Но почему? Ты любишь поместье Саттон. Почему бы тебе не отдохнуть там, пока не родится ребенок.

— Потому что мне нравится быть при дворе летом — на охоте, на выездах. Я оставлю двор осенью.

— Я не понимаю, — сказал Фрэнсис.

Они прибыли в Виндзорский замок и опять оказались в том самом улье сплетен и слухов, в который превратился не только английский двор, но и другие королевские дворы Европы. Королева Екатерина располагалась в своих апартаментах со свитой, леди Анна — в своих, а король, более напряженный, чем обычно, метался между двумя покоями. Его самые старые слуги не могли вспомнить, чтобы он когда-нибудь раньше бывал в таком состоянии. Однако и в самой Анне Болейн Роза сразу заметила перемену. Эти глубокие, таинственные глаза приобрели новое выражение, в котором был и вызов, и что-то еще, непостижимое. Роза задумалась об этом, когда в первое после возвращения из Морсби утро доставала бархатный охотничий плащ госпожи.

— Вы довольны вашей поездкой, госпожа Вес-тон? — спросила Анна, в то время как одна из служанок расчесывала ее густые блестящие волосы, рассыпавшиеся по спине, что вызывало у Розы сравнение с черным водопадом.

— Да, миледи. Я получила большое удовольствие, — и она подошла и встала позади Анны. Плащ в изящных складках лежал на руках у Розы, смотревшей в зеркало на Анну. Та поймала ее пристальный взгляд, и именно тогда Роза определила то новое, что появилось в глазах госпожи. Она выглядела загнанной. Как будто она побывала в аду и, избежав Страшного Суда, вернулась с беспощадной решимостью действовать, несмотря ни на что.

— Почему вы так пристально смотрите на меня? — спросила Анна. — Считают, что глазеть на другого человека в зеркало — к несчастью.

— Нет, мадам, эта примета верна только для старых жен, — возразила Роза. — А я просто думала о том, как прекрасно лежат ваши волосы.

Это только наполовину было правдой, но, казалось, ответ вполне удовлетворил госпожу.

— Да, — сказала Анна, — страх перед неизвестностью — это для старух и дураков. Вы верите в приметы, Роза?

— Иногда, госпожа. Например, считают, что поместье Саттон проклято, вы не слышали об этом?

— Да, Фрэнсис говорил мне об этом несколько лет назад.

Всякий раз, когда Анна упоминала имя Фрэнсиса, Роза чувствовала, как у нее холодеет внутри и просыпается обида, но она ничего не могла поделать. Его близкие, дружеские отношения с возлюбленной короля раздражали. Потому Розе было непонятно, когда Фрэнсис сказал ей вечером в постели:

— Завтра задолго до рассвета король едет на охоту и просил меня и нескольких других придворных присоединиться к нему. Я думаю, нас не будет несколько дней.

— Миледи тоже собирается?

— Полагаю, да. Его Светлость, вообще-то, не распространяется на эту тему. Кажется, он что-то скрывает.

— Она ни о чем не говорила мне.

— Я вспомнил. Король написал письмо моему отцу, и он хотел, чтобы ты лично доставила его в поместье Саттон.

— Я? А почему же он не пошлет гонца?

— Я не знаю, Роза. Готовится что-то странное.

— В каком плане?

— Я не имею понятия, Роза. Мне нужно спать, иначе я ни за что не смогу подняться вовремя.

Некоторое время она лежала без сна, желая обдумать происходящее, но, когда еще в темноте Фрэнсис вылезал из постели, она уже крепко спала. Он оделся при свете свечи и поцеловал ее в полудреме.

— До свидания, любимая. Я вернусь к тебе через несколько дней. Возможно, уже в поместье Саттон.

— Почему туда?

— Ты задаешь слишком много вопросов. Передай письмо моему отцу. Я уверен, что в нем есть все ответы.

Роза снова заснула, и ей приснилась борзая Анны Болейн по кличке Уриан — это животное она ненавидела из-за его дьявольской натуры: он отводил голову назад и выл без передышки. Но когда она проснулась, то, к своему ужасу, поняла, что этот звук раздается и на самом деле. Крик, полный боли и страдания, доносился из одной отдаленной комнаты и был совсем не похож на человеческий. Устремившись бегом по коридору прямо в ночной сорочке, Роза встретила Маргарет, леди Ли, фрейлину Анны.

— Ради Бога, леди Ли, что означает этот странный вой? Кто-то умирает?

Даже леди Ли, которая, как и сестра Томаса Уатта, была другом детства Анны Болейн, с болью ответила:

— Это — Ее Светлость.

— Что причиняет ей такие страдания?

— Рано утром король уехал тайком с Анной Болейн. Он не попрощался с королевой, и она теперь говорит, что точно знает, что король покинул ее уже навсегда.

— Как она может это знать?

— Я думаю, интуиция.

— Если она права, то это — ужасная неблагодарность за двадцать два года верного супружества. У меня за нее сердце обливается кровью.

— Роза, как ты можешь говорить так, если служишь леди Анне?

— Я могу это сказать и говорю. Я бы таким образом и зверя не бросила.

Покраснев, Роза заспешила обратно в свою комнату. И только тогда она увидела письмо, адресованное «сэру Ричарду Вестону, поместье Саттон», и прочла записку от Фрэнсиса, лежащую рядом с письмом: «Дорогая жена, я люблю тебя. Не забудь доставить это лично и незамедлительно. Твой, в добром здравии, но сонный Фрэнсис».

Казалось, письмо было таким срочным, что она забыла на время даже о ребенке и приказала приготовить ей коня с женским седлом. Придворный конюх помог ей сесть в седло, укрепил ноги в стременах, и она выехала. Ее голубая длинная юбка развевалась вдоль бока лошади. Она на полной скорости пересекла Виндзорский лес, Уокинг и помчалась дальше к поместью Саттон.

Сэр Ричард и леди Вестон оба находились в замке, и приезд невестки застал их в парке, где они рассматривали несколько новых кустов, подаренных им прошлой осенью Маргарет и Уолтером в честь рождения сына Маргарет — Ричарда.

— Моя дорогая! — воскликнула Анна. — Какой замечательный сюрприз! Что ты здесь делаешь? Я думала, вы с Фрэнсисом в Виндзоре.

— Я была там до сегодняшнего утра, но Его Светлость написал очень срочное письмо сэру Ричарду и по какой-то причине пожелал, чтобы это письмо доставила я лично.

— Ричард, ты должен немедленно вскрыть это письмо, — встревоженно обратилась Анна к мужу, подходившему к ним. — Я горю от нетерпения узнать, что в нем.

Бормоча про себя о «конфиденциальных известиях», Ричард тем не менее подчинился.