Голос Вессема. Радиомолчание - Теа Сандет

направления, с легкими, забитыми сажей. Но при этом Аре не готова была сдаться, она верила — полковник Валлерт придет и вытащит ее, он спасет ее, он во всем разберется, он ее не бросит.

Я отключилась, прислонившись к Коди, а когда проснулась, его уже не было. Меня перенесли в один из домов, там же разместился доктор со своими медицинскими штуками, там же спали те, чья очередь дежурить наступит позже. Стало легче, но все еще хотелось вымыться, содрать с себя кожу, чтобы даже воспоминания о Рейнисе не осталось. К тому же все тело болело. Плохая была идея — спать в шлеме, респираторе и броне. Наверное, можно было дойти до колодца и добыть немного воды. Я поднялась и вышла, стараясь никого не разбудить. У входа наткнулась на Петера, он сочувственно кивнул мне, и я постаралась поскорее убраться подальше.

Жара спала, было темно и хорошо. Я закрыла глаза и подставила потное грязное лицо прохладному ветерку. Мир был плоским, предметы кривились и меняли форму, мысли путались, как всегда после долгого ментального контакта. Да еще Эрика со своими таблетками, и потом Аре — приснилось мне или нет?.. Ладно, надо просто пошататься тут немного, может, отжаться раз пятнадцать, и мне полегчает. Или вода. Вода тоже хорошо помогает. Сейчас бы сюда реку или озеро…

Я собиралась дойти до колодца, но вдруг поняла, что иду в другую сторону — к тем домам, где были собраны оставшиеся в живых террористы.

Охраны у них было немеряно. На входе в один из домов я наткнулась на Детлефа, и он преградил мне путь.

— Прости, велено никого не пускать, — сказал он.

— Я быстро, просто хочу посмотреть, как она.

— Кто?

— Девушка, которую мы видели. Помнишь? В длинном платье.

— Ее там нет. Может, в другом доме. А зачем она тебе?

Я не готова была об этом говорить и отправилась искать дальше, но ее нигде не было. Может, подумала я, ее забрал доктор. Должны же были ей оказать медицинскую помощь. Может, ее увезли — в Овсяную Горку или еще куда-то. Можно спросить. Вон сержант Хольт, наверное, он знает.

Но я и сама толком не понимала, зачем ее ищу, так что оставила эту затею. Дошла наконец до колодца, стянула шлем, умылась, потом накачала еще немного воды, быстро огляделась — никого, сняла броню и футболку, нагнулась и вылила воду себе на плечи и спину. Вода была холодная, и мне стало немного легче. Я снова натянула футболку, и ноги понесли меня дальше — к деревьям, к брошенным развалившимся домам, где никого не было, какому-то железному лому, сквозь который проросли колючки. Я принялась продираться сквозь них, и с каждым уколом, с каждой царапиной мне становилось легче. За зарослями я обнаружила мелкий ручеек, пробившийся сквозь камни. Хотела сунуть в него руку, но опомнилась и вместо руки сунула щуп счетчика излучения. Он зашелся треском, я отползла в сторону — и почувствовала, как в спину мне упирается что-то твердое и холодное.

— Тихо, — сказали мне.

Я с ужасом поняла, что мой бронежилет и шлем остались возле колодца. На мне только футболка, а позади меня террорист, которому удалось сбежать. Меня не учили вести переговоры с террористами — меня учили в них стрелять, но сейчас придется что-то придумать, или мне конец.

— Держи руки так, чтобы я видел.

Я послушно подняла руки.

— Сколько вас в поселке?

— Десять, — ответила я и сама не узнала свой голос.

— Врешь, — спокойно сказал парень позади меня. — Попробуй еще раз. Сколько вас?

— Двадцать три.

Эта цифра показалась ему более правдоподобной, хотя я снова соврала.

— Что там происходит?

— Контртеррористическая операция. — Я наконец взяла себя в руки, и голос ко мне вернулся. — Вам конец, лучше сдавайся сам.

Парень вдруг убрал пистолет от моей спины, и я резко повернулась, перехватывая его руку и дергая вверх и на себя. Мы оказались лицом к лицу, и я крепко держала его запястье, а другой рукой уже выхватила пистолет и прижала к его шее.

— Привет, Рета, — сказал парень с улыбкой, не пытаясь сопротивляться.

Прядь волос упала ему на глаза, и мне понадобилась еще целая секунда, что разжать руки.

— Привет, Ди, — выдавила я.

***

Некоторое время мы молчали и просто сидели на камне рядом с радиоактивным ручьем.

Я так скучала по Ди, так часто представляла, как мы встретимся, как он будет мне улыбаться — но сейчас мне хотелось оказаться как можно дальше отсюда. И чего меня понесло к этому ручью?! Почему от колодца я не вернулась обратно?

Я бы что угодно отдала, чтобы не знать этого — что парень, с которым мне было так хорошо, единственный, с кем я не думала о Нико — связан с «Ин урма Эва»!

— Почему ты здесь? — спросил он наконец. — Почему ты в этом участвуешь?

— Что? — переспросила я.

— Ладно, они все не понимают, они выполняют приказы и думают, что это правильно, но Рета, ты же жила в Гетто, ты знаешь, что это значит. Почему?

— Почему я в этом участвую?! — не поверила я. — Ты еще спрашиваешь? Какая разница, откуда я!

— Всегда считал, что разница есть.

— Ди, почему ты с ними? Я думала, вы с Вороном просто торгуете имплантами или вроде того…

— Ну да, — кивнул он. — А откуда, по-твоему, они берутся? Откуда берется обезболивающее для операций? Рета, не надо строить из себя наивную дурочку, ты прекрасно знаешь, что это такое, ты сама к нам обращалась! Черт, да ты помогла Ворону взломать полицейскую базу данных, а теперь вдруг стала такой…

— Я бы никогда к вам не обратилась, если бы знала, что вы связаны с террористами!

Ди рассмеялся.

— Слишком легко вы навешиваете ярлыки на тех, кто вам не нравится. Но от тебя я этого не ожидал. Ну и что ты теперь будешь делать? Расстреляешь меня?

Я покачала головой.

— Я же не такая, как вы. Я не убиваю безоружных.

— Благородно, — сказал он, насмешливо поклонившись.

Этот разговор причинял мне такую боль, что я начала задыхаться. Мне хотелось кричать на него, ударить, но я не могла допустить, чтобы сюда явился кто-то еще. Я хотела дать Ди шанс уйти. Даже если он с ними… он же сам не принес ту бомбу в школу, правда? Наверняка это был не он.

— Я тебя отпущу, — сказала я медленно, — если ты скажешь, где взрывчатка.

— Я не понимаю, о чем ты, Рета, — сказал Ди устало.

— Где бомбы? Их уже