Охота за слоновой костью - Уилбур Смит

– Я вижу враждебность к правительству Убомо? – негромко спросил он. – К моему предложению?

– Нет, – ответил Дэниэл. – Просто я должен знать, во что ввязываюсь. Как и вы, Таг, я деловой человек. Мне нужны факты, а не рекламные лозунги. Вы должны это понять. Будь вы на моем месте, вы бы захотели того же. Если я собираюсь поставить свое имя на чем-нибудь, я должен знать, что это такое.

– Хорошо. – Харрисон успокоился. Такое объяснение было ему понятно. – Омеру был упрямым стариком. У Таффари не было другого выхода, кроме как изолировать его на переходный период. Омеру поместили под домашний арест, но обращались с ним хорошо. К нему допускали адвокатов и врачей, но он умер от сердечного приступа. Таффари еще не объявлял о его смерти. Это пустило бы общественное мнение по нежелательному следу.

– Казнь без суда, – предположил Дэниэл. Ему вдруг стало жаль старого президента.

– Да, возможно, создалось бы и такое впечатление, – согласился Харрисон, – хотя Таффари заверил меня, что это не так, и есть все основания верить ему.

– Хорошо, я принимаю ваши заверения, – сказал Дэниэл. – Какова стоимость производства? Оно обойдется довольно дорого. Я бы оценил общие затраты в пару миллионов. Вам ведь нужна первоклассная работа? И кто будет за это платить? БОСС?

– Это было бы слишком очевидно, – ответил Харрисон. – Ваша программа превратилась бы в простой пиар компании. Нет, я организую финансирование со стороны. Деньги поступят от одной дальневосточной компании. Хоть она и входит в наш консорциум, пока что ее связь с БОСС открыто не признается. У них в Гонконге есть собственная киностудия, которую мы сможем использовать как прикрытие.

– Как называется эта партнерская компания? И где она находится? – спросил Дэниэл.

Его охватило смутное предчувствие, ощущение предначертанности, которое он уже знал.

– Это тайваньская компания, не слишком широко известная, но чрезвычайно богатая и очень влиятельная. Первоклассные партнеры, заверяю вас, но, разумеется, мне придется предварительно просматривать все контракты, какие вы подпишете с ними.

– Как называется эта компания?

– Название довольно цветистое, типично китайское. «Удачливый дракон».

Дэниэл смотрел на него, на время потеряв дар речи. Необычайным образом убийство Джонни Нзу переплело его судьбу с судьбой Ниня Чэнгуна. Теперь он знал, что должен довести игру до конца.

– Вас что-то тревожит, Дэнни?

Харрисон казался озабоченным, и Дэниэл понял, что выдал свое волнение.

– Нет. Я просто обдумывал ваше предложение. В принципе, я принимаю вашу оценку. – Он взял себя в руки. – Все дело, конечно, в контракте. Нужно будет обсудить очень много пунктов. Я бы хотел получить процент от общей прибыли, согласовать бюджет рекламной кампании, самостоятельно подбирать команду, особенно оператора, и хотел бы сам делать окончательный монтаж.

– Я уверен, мы сможем согласовать подробности, – улыбнулся Харрисон и одним пальцем повернул дуэльный пистолет, так что он больше не был нацелен Дэниэлу в грудь. – Попросите вашего агента как можно скорее позвонить мне. А теперь я вижу, что солнце определенно перешло за нок-рею. И мы можем в честь договоренности выпить чего-нибудь покрепче «дарджилинга» [21] .

– Послушайте, Бонни, было бы гораздо легче, если бы у вас был агент, – серьезно сказал ей Дэниэл. – Мне совсем не нравится торговаться с вами. Я считаю, что работа художника творческая, он не должен растрачивать талант на сложные пункты контракта.

– Вы честны со мной, Дэнни. И я буду честна с вами. Мне не хочется отдавать двадцать процентов своих тяжким трудом заработанных денег посреднику. К тому же я с вами не согласна. Составление рабочего контракта может приносить такое же творческое удовлетворение, как написание картины или определение угла съемки. – Она разулась. Голые ступни были такими же сильными и красивыми, как и кисти. Она подобрала длинные, обтянутые джинсами ноги под себя и откинулась на кожаную, с пуговицами спинку дивана. – Поговорим о деле.

– Хорошо, – капитулировал он. – Я принципиально не плачу команде сдельно и не признаю сверхурочных. Работаем там, где нужно, и столько, сколько нужно. Идем, куда я велю, и живем под открытым небом. Никаких пятизвездочных условий.

– Мне кажется, две тысячи в неделю подойдет, – ласково сказала она.

– Долларов?

– Это не Нью-Йорк, братец Дэн. Это Лондон. Фунтов.

– Здорово. Да я сам столько не получаю, – возразил он.

– Нет, но вы, вероятно, получаете двадцать процентов общей прибыли, а я – ничтожные пять. Пять процентов общей прибыли плюс две тысячи в неделю.

Дэниэл пришел в ужас.

– Вы, наверно, шутите.

– Если бы я шутила, я бы улыбалась.

– Я никогда раньше не платил процент прибыли оператору.

– Ну, когда привыкнете к этой мысли, она покажется вам не такой уж страшной.

– Вот что я вам скажу. Тысяча двести в неделю – и забудьте о проценте.

– Здесь ужасная акустика. Я, наверное, ослышалась. Вы ведь не собирались меня оскорбить, Дэнни, мальчик мой?

– Сделайте одолжение, мисс Мейхон, застегните верхнюю пуговицу, пока мы разговариваем.

Верхняя часть ее груди в веснушках, как и лицо. Веснушки и на открытой шее, но ниже, там, куда не проникает солнце, кожа белая, как пахта. Под тонкой кофточкой – крепкая, упругая грудь, без бюстгальтера.

Она взглянула на свой глубокий вырез.

– А что, там что-то не так?

И застенчиво улыбнулась.

– Нет. Вовсе нет.

– Так что вас не устраивает?

Она застегнула пуговицу.

– Я услышала «семнадцать с половиной сотен и четыре процента»?

– Вы правы, – согласился он. – У вас что-то со слухом. Я сказал полторы тысячи и полтора процента.

– Два процента, – льстиво сказала она, а когда Дэниэл вздохнул и согласился, тут же добавила: – И сотня в день за выездные съемки.

Им потребовались три часа, чтобы окончательно сформулировать условия ее работы, и в конце концов он обнаружил, что она не просто ему нравится: он ее уважает. Жесткая девица.

– Нужно подписывать договор о намерениях? – спросил он. – Или хватит рукопожатия?

– Рукопожатие прекрасно подойдет, – ответила она. – Как только оно будет подкреплено подписанным договором о намерениях.

Он прошел в свой кабинет, напечатал документ на компьютере и позвал Бонни, чтобы она прочла текст на экране.