Лелька и ключ-камень (СИ) - Русова Юлия

— Хорошо бы с тем симпатичным немчиком прокатиться, — мысленно облизнулась ведьма.

Надолго привязать этого мужчину она бы сейчас не смогла, но очаровать, заморочить на пару дней — вполне. Практика показывала, что такие проказы всегда окупались. Либо объект дарил подарки по доброй воле, либо тоже дарил, но после обещания продемонстрировать кое-какие его секреты жене. Впрочем, сейчас Инге было не до того.

— Ира, приготовься, в ближайшее время поедем в город. Родителям скажешь, что я тебя беру, чтобы познакомить с коллегой из пединститута и обсудить твое поступление.

— Это правда?

— Правда, но не вся. Остальное узнаешь в городе.

На деревню надвигалась холодная сентябрьская ночь. Влажный туманный сумрак неспешно подъедал последние солнечные лучи, прятал избы, оседал каплями на траве и медленно уползал в лес. На болоте, вокруг большого выворотня, началось осторожное движение. Мужики занимали заранее выбранные места, охватывая площадку полукругом, чтобы никто не мог пройти незамеченным ни к выворотню, ни от него.

Андреаса заткнули куда-то за дальние кусты, а на его попытки протестовать внятно объяснили, что его дело — не мешать, а продолжит суетиться — свяжут и упакуют в спальник со всем вежеством. Даже на туристический коврик положат, чтобы не простудился. Осознав, что это не угроза, а реальная перспектива, он счел за лучшее смириться и остаться, где велено. Его было не видно со стороны болота, сам же он все видел отлично. Однако было очевидно, что сделать он не сможет ничего, его точка располагалась слишком далеко от предполагаемого места событий.

Было тихо. В этом неприветливом месте не пели птицы, не жужжали насекомые, только с негромким хлюпаньем лопались на поверхности болота пузыри. Женская фигура, ведущая за руку мальчика, появилась из ниоткуда, словно соткалась из ночного сумрака.

Рик шел с тетей, которая снова стала доброй. Она пришла, когда он совсем устал плакать, помыла его водой из бутылки и помогла надеть сухие штанишки. Они были старые и некрасивые, но в них было намного лучше, чем в грязном памперсе. Еще она дала ему покушать пюре из баночек. Рик ел такое, когда был маленьким, а теперь он большой, но он сильно проголодался и не стал капризничать. А потом тетя сказала что-то непонятное. Он понял только «хаузе» и решил, что она отведет его домой. Так что он не стал плакать и пошел своими ножками.

Она взяла его за руку, и они пошли, но пришли отчего-то не домой, а в нехорошее место, где было темно и холодно. Рик хотел спросить, когда они пойдут домой, но тетя взяла его на руки и что-то запела, и в одной руке у нее был ножик. Ножик был красивый, немного похожий на те, что висели у дедушки на ковре в кабинете. Рик однажды туда забрался, потрогал один из ножиков и сильно порезался. Дед потом очень сердился.

Люди, сидевшие в засаде вокруг выворотня, приготовились к задержанию, но ничего не успели. Женщина, державшая мальчика, стояла на самом краю болота. Еще шаг — и они рухнут в чарусью. Старший группы рассудил, что долго она там не простоит, отойдет хоть на пару шагов. И тут тетка запела. У этой песни не было мелодии, да и не факт, что это можно было назвать песней. Звуки, похожие на горловое пение, складывались в слова:

«Вода болотная, вода разлитая,

Прими тело детское, жизнь непрожитую.

Отпусти тобой взятое на малый часок,

Пусть ко мне выйдет родимый сынок.»

Андреас видел, как поверхность болота вспучилась, выпуская из глубин жуткую тварь. Будучи подростком, он зачитывался Лавкрафтом, и сейчас мелькнула мысль, что именно так выглядел бы Ктулху, будь у него в предках лягушки. А потом ночь взорвалась. Как в замедленной съемке прыгнул к женщине, держащей его сына, Игорь Сергеевич. Травник-проводник метнул в поднимавшуюся тварь какой-то горшок. Горшок разбился в полете, рассыпав отсвечивающий красным порошок. Тварь, на которую попал порошок, завыла и стала погружаться назад в болото, но было непоправимо поздно.

Старший группы не успевал, женщина занесла нож над кричащим Риком, удерживая ребенка над поверхностью чарусьи. И тут Андреас не поверил своим глазам: покореженный куст, непонятно как выросший у самого выворотня, отрастив ветку, цапнул ребенка за одежду, выдернув его из рук похитительницы. Вторая же ветка подбила женщину под коленки, и та, не удержавшись на краю, рухнула в болото, едва не прихватив с собой полицейского. Замедленная съемка отключилась, кто-то включил звук, и Андреас кинулся к Олегу, успевшему перехватить Рика у странного куста. Женщина исчезла, арестовывать было некого. Над чарусьей вспух огромный пузырь и опал, выкинув на кочку еще два детских тела, о которых до этого никто и не знал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вот и еще нашлись потеряшки, — сказал кто-то. И тот же голос добавил — Пацан-то в рубашке родился. Не зацепись одежка за куст, отправился бы в болото вместе с этой психопаткой.

Андреас держал на руках своего мальчика, живого, пусть и сильно напуганного.

— Мы вернемся в город? Можно? — спросил он у старшего группы.

— Да, возвращайтесь. Только из города не уезжайте. Надо показания у вас взять, порядок такой.

Андреасв тот момент был согласен на показания, причитания и даже ритуальные танцы. Так что только молча кивнул, а когда Олег отозвал его в сторону, покорно пошел за ним, не спуская сына с рук.

— Андреас, ты сегодня видел разное, так что надеюсь, выслушаешь меня и примешь к сведению то, что я скажу.

— Выслушаю и приму, — кивнул немец.

— То, что пережил твой сын, не проходит бесследно.

— Я знаю, мы непременно обратимся к детскому психологу, когда вернемся домой. Здесь я никого не знаю, да и Рик на вашем языке не говорит.

— Это дело хорошее. Но ты ведь видел, что это не простое похищение ради выкупа или насилия?

— Я видел. Я не знаю, что это было — Андреасу хотелось думать, что ему все привиделось, но он не привык обманывать себя и не собирался привыкать.

— Вот, возьми, — Олег протянул ему льняной мешочек с травами. — Часть трав надо вложить мальчику в подушку, на которой он спит и вторую часть зашить в любимую игрушку. Если так сделаешь, у него не будет кошмаров, он будет все помнить неотчетливо, как плохой сон.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Андреас чужого, в общем-то, мужика.

— Погоди с благодарностями… Вы христиане?

— Да, удивленно ответил немец.

— Ребенка крестили?

— Да.

— Это хорошо. Можешь не верить мне на слово, но, если ты хочешь своему сыну долгой жизни, сделай как я скажу. Его показали болоту и обещали стоялой воде, а она всегда забирает обещанное. Так что, во-первых, вырасти сына искренне верующим человеком, можно даже фанатично верующим, это даст ему духовную защиту, его не смогут позвать. И когда подрастет, расскажи о сегодняшней ночи. Твой сын не должен подходить к болотам или заболоченным озерам. Никогда не должен, иначе болотная вода заберет его жизнь, обещанную ей сегодня. Но если он сможет держаться в стороне от таких мест, у него все будет хорошо.

Андреас слушал этого совершенно обычного мужика, который говорил ему абсолютно дикие вещи с таким видом, будто рассказывал о посадке картошки. Однако глубоко внутри он знал, что обязательно последует этим советам. Просто на всякий случай. Он может и засомневался бы, в уме ли мужик, но обернувшись на выворотень, увидел, что никакого куста там нет, и судя по всему, никогда не было. Тряхнув головой, он быстро направился к вызванному старшим группы медицинскому вертолету. Рику надо было в больницу, а все остальное он непременно обдумает позже.

Было у всей этой истории и неизвестное широким массам последствие. В ночь задержания директор местной школы едва не стала жертвой призванной когда-то сущности. Это полуразумное создание Нави она в свое время сделала духом места, где проводила ведьмовские обряды. Однако дети, которых там же до жертвоприношений прятала Нина, помогли духу набрать достаточно сил, чтобы попробовать отвязаться. Катализатором стала гибель невольной кормилицы. От нападения обнаглевшего духа Инга с трудом, но отбилась. Правда тварь пришлось изгнать и теперь ее место силы нуждалось в новом охраннике. Сил для нового призыва у Инги Геннадьевны пока не было. Это изрядно портило ей настроение и вынуждало ускорить реализацию собственных планов. Уж после этого у нее сил хватит на что угодно! И никакой ковен не понадобится.