Павел I (гроссмейстер мальтийского ордена) - Василий Сергеев

Больше других Павла интересовали масоны. В Англии их называли Free Masonry, во Франции – Franc Maєons, в Германии – Freimaurer. Это значило одно и то же: «вольные каменщики», ибо у них была одна задача: строить новый мир. Свободный мир, мир без предрассудков. Мир, подобный Храму. Красивый мир для красивых людей. Можно было спорить о деталях, но сама идея была неотразимой.

Павел развернул Писание на второй книге Паралипоменон, глаза привычно побежали по знакомому тексту:

И построил Соломон храм и кончил его.

И обложил стены храма внутри кедровыми досками; от пола храма до потолка внутри обложил деревом и покрыл пол храма кипарисовыми досками.

И устроил в задней стороне храма, в двадцати локтях от края, стену, и обложил стены и потолок кедровыми досками, и устроил давир для Святаго-святых. ...

В четвертый год, в месяц Зиф, [в месяц второй,] положил он основание храму Господа, а на одиннадцатом году, в месяце Буле, – это месяц восьмой, – он окончил храм со всеми принадлежностями его и по всем предначертаниям его; строил его семь лет...

О, как Павел чувствовал и понимал гордость древнееврейского царя, построившего храм Богу своего народа, давшего народу закон. Ничего не хотел он большего для себя: только храм, который ему предстояло строить, был гораздо больше. Это была вся Россия. И еще одно кололо его постоянной внутренней болью: власти у него не было. Храма-то, может быть, ему строить и не придется. Эту возможность отняла у него мать.

Франкмасонство, в рядах которого один за другим оказывались государи и творцы, ученые и генералы, затягивало его, словно черная бездна, от которой не оторвать глаз. Но оно разрушало самое идею монархизма. А он, ставя многое в вину матери, не мог и не собирался начинать против нее какую бы то ни было борьбу. Ни против нее, ни против идеи монархизма. И это отталкивало его от масонов.

Павел был импульсивен, но не в ответственных делах. Он колебался.

ПАВЕЛ – МАСОН

Ducunt volentem fata, nolentem trahunt47.

Сенека

47*Слышащего ее зовы судьба ведет, не слышащего – тащит (лат.).*

Сохранилась записка особой канцелярии министерства полиции, в которой указано, что цесаревич Павел Петрович был принят в масоны келейно, сенатором И.П. Елагиным в собственном его доме, в присутствии графа Панина. Поэтому нет необходимости излагать ритуал приема в масоны (желающий может лишний раз заглянуть, скажем, в «Войну и мир» Л.Н. Толстого) – ритуал не был соблюден.

Сохранились два портрета, на которых костюмы императора Павла имеют масонскую атрибутику. На одном из них Павел Петрович держит в правой руке золотой треугольник с изображением Астреи – почетный знак великих официалов. На другом – времен его путешествия по Европе под псевдонимом «графа Nord», написанном стокгольмским придворным живописцем, – он облачен в передник мастера шотландского обряда Строгого послушания.

Роль графа Никиты Ивановича Панина была настолько велика, что масоны посвятили ему хвалебную песнь:

Не чудно возложить оковыНа слабы смертных телеса,Но взять под власть сердца свободны –Прямые зрятся чудеса.А если обладать душоюТого, кто участью своеюНа свете превосходит всех,С каким примером не умеюСравнить великий сей успех!О, старец, братьям всем почтенный,Коль славно, Панин, ты успел:Своим премудрым ты советомВ храм дружбы сердце Царско ввел...

Здесь царь, введенный в храм, по имени не назван, однако в 1784 году И.В. Лопухин написал иную песнь, где его имя звучит:

Залог любви небеснойВ тебе мы, Павел, зрим:В чете твоей прелестнойЗрак ангела мы чтим.Украшенный венцом,Ты будешь нам отцом!Судьба благоволилаПетров возвысить домИ нас всех одарила,Даря тебя плодом.Украшенный венцом,Ты будешь нам отцом!С тобой да воцарятсяБлаженство, правда, мир:Без страха да явятсяПред троном нищ и сир.Украшенный венцом,Ты будешь нам отцом!

Вряд ли Павел принимал активное участие в деятельности какой-то из лож: за ним тщательно следили шпионы Екатерины, и любая его активность в этом плане могла повлечь печальные последствия.

БАЖЕНОВ

Каналом, по которому масоны решили установить не бросающуюся никому в глаза связь с великим князем Павлом Петровичем, стал архитектор, руководитель работ по строительству Каменноостровского дворца Баженов. Крупный архитектор, выпускник Академии художеств, Василий Иванович Баженов возглавил в свое время перепланировку Кремля, строительство Царицына (усадьбы императрицы под Москвой) и других зданий (в частности, «дома Пашкова» – ныне старого здания Российской государственной библиотеки). В масонскую ложу он был принят Н.И. Новиковым, а с Павлом знаком еще с тех пор, когда тот был юношей...

На первый раз он привез «для поднесения» ему от Новикова книгу Арндта «Об истинном христианстве...» и «Избранную библиотеку для христианского чтения».

Великий князь принял подношение, но так, что Баженов, возвратясь в Москву, сказал «конфузно», что, дескать, принят был милостиво... Разговора явно не получилось: потому ли, что Баженов и для императрицы работы выполнял, и мог быть ее шпионом, потому ли, что цесаревич охладел к масонству...

В следующий приезд Баженов вновь привез Павлу Петровичу книги от масонов. Разговор получился еще неприятнее.

– Верно ли, что между масонами ничего худого нет? – спрашивал великий князь.

– Честью уверяю, Ваше Высочество, ничего нет худого!

– Может быть, ты и не знаешь, а которые старее тебя, те знают и самих себя и всех прочих обманывают? – с явным неудовольствием переспросил Павел Петрович.

– Клятвенно уверяю вас, Ваше Высочество, нет ничего худого!

– Бог с вами, только живите смирно, – заключил разговор наследник престола и отпустил архитектора.

***

В это время Новиков совершенно некстати для себя напечатал историю иезуитов, в которой вещи – и то далеко не все – были названы своими именами. Императрица лично распорядилась запретить эту «книжонку», а заодно и учинить проверку деятельности издательства. Новиков опубликовал множество книг теософско-мистического содержания, и Екатерина II предписала как испытать Новикова в законе Божием, так и провести ревизию изданных им книг, чтобы

«не появлялись нелепые умстовования, не сходные с чистыми правилами православной веры».

Получив от московского архиепископа Платона отзыв в том смысле, что в части нравственной Новиков не погрешает ничем, а вот книги, им выпущенные, в какой-то части «развращают нравы» и «подрывают религиозные чувства», императрица предписала издавать книги «до святости касающиеся» исключительно в синодальной типографии. 16 856 экземпляяров книг, изданных Новиковым, были, как заведомо зловредные, сожжены рукой палача.

Кроме того, Новиков на свой страх и риск перепечатывал некоторые учебники, изданные комиссией народных училищ. Он заявил, что делал это по распоряжению московского главнокомандующего Захара Чернышева, и не для прибыли, а чтобы в продаже было довольно дешевых учебных книг. Однако Чернышев уже умер и не мог подтвердить этих слов... Штраф заплатить все же пришлось.

Как бы то ни было, на этот раз отбиться удалось. В отношении императрицы к масонам наступила взрывоопасная тишина.

***

Практически в одно и то же время, с промежутком всего лишь в несколько дней, из жизни ушли два человека, сыгравшие очень важную роль в жизни Екатерины и Павла.

Первым был Григорий Орлов, обеспечивший императрице восхождение на трон в 1762 году. Екатерина порвала с Григорием Орловым в 1772 году; но в 1773 году он, один из богатейших людей России, подарил своей бывшей сиятельной возлюбленной один из самых крупных в мире бриллиантов, так и названный – «Орлов»48.*Бриллиант «Орлов» (1943/4 карата) украшает вершину русского скипетра. Он происходит из Индии, где служил глазом одной из статуй Брамы. Был собственностью персидского шаха Надира, после убийства которого похищен французским гренадером и приобретен графом Орловым за 45 000 рублей.* В 1777 году Григорий женился на своей двоюродной сестре Катеньке Зиновьевой; в 1782 м году та, лечившись в Лозанне от бесплодия, умерла. Григорий сошел с ума и умер, не пережив жену даже на год.

И почти сразу же умер граф Панин49.*31 марта 1783 г.* Он до последнего часа не оставлял надежды быть полезным Павлу. Теплые отношения были взаимными, и Павел приезжал к умирающему Панину...