Побег в прошлое - Владимир Голубев

– Ну, еще немного, – орал Счастливчик в исступлении. Его никто не слышал, кроме людей в ставке. А тем было не до этого, монголы спешились и взбирались наверх. Монголы, словно услышали Счастливчика, и пошли в атаку на охрану ставки.

– Никита, доставай винтовки, повоевать придется, – Счастливчик заметил угрозу лично себе.

– Охрана справится, – Никита был спокоен.

– Тогда возьми бинокль, а я постреляю.

– Отдай обе винтовки охране, и сядь на скамью в центре вышки, чтобы не зацепили стрелой, – Никита достал фляжку, – за удачу.

За пять минут охрана перестреляла два десятка неповоротливых монгольских пехотинцев. Силы внизу уравнялись, монголов сбросили с кургана.

Никита передал фляжку Счастливчику и вскинул бинокль. Кажется, монголы в центре получили подкрепление.

– Счастливчик!

– Твою мать! – поперхнулся тот.

– Пора вводить последний резерв! Счастливчик недовольно выругался.

– Там свалка! Ждем. Это равновесие не сдвинешь ничем.

– Видишь там коридор! Можно пройти насквозь, и выйти в тыл!

– Там нет тыла! Это слоеный пирог. Мне нужно, чтобы у врага был путь для бегства. Ты его хочешь запереть. Тогда начнется взаимное уничтожение. Ты видишь, Никита, монголы не сдаются. Будь это обычные кочевники, я бы согласился, но не сейчас.

Но вот Субэдэй-баатур отдал приказ к отступлению. Конница медленно начала собираться в отряды, стронулась с места, с каждым шагом набирая скорость, устремилась назад. Монголы бросили союзников! Они удирали!

Никита заорал, увидев, как, затаптывая левый фланг собственных войск большой отряд лучников-алан, своих союзников, вся эта масса всадников уходила на восток. Монголы стоптали алан за считанные мгновения. Вслед за ними ударила русская конница. Лавина разделилась, и часть обрушилась в тыл вражеского центра, где стоял обоз.

– Ну, Счастливчик, теперь пора?!

– Пора!

Счастливчик отдал сигнал, и новая лавина стронулась с места. Последний резерв, три сотни свежих кавалеристов.

– Монгольских союзников не трогать, если они не нападают. Пусть уходят. Цель монголы! – приказал Счастливчик. Но многие командиры узнали об этом приказе только после боя.

На полном скаку последний резерв русских миновал поредевшие части, и устремился в погоню. За этим отрядом устремились другие кавалеристы. Монголы вырвались на простор, теперь их непросто догнать.

Но важно было не дать вражеской коннице обзавестись заводными конями, не дать это бегство превратить в отступление.

Монголы, находящиеся в арьергарде, повернули коней. Собрались все, кто сохранили копья, и рванулись на русских. Те опустили копья, грохот, страшные крики, и монгольский отряд исчез под копытами русских. Их втоптали в землю моментально, словно их и не было.

Чуть замедлившись, при столкновении, кавалерия снова стала набирать скорость. К преследованию присоединилась масса легкой кавалерии. Она догнала, а затем и обошла основной отряд. Вперед!

Монголы развернули коней и устремились в атаку на небольшой отряд легкой кавалерии, тот легко ушел в сторону. Вот они сшиблись с основной массой погони, короткая рубка, и монголы снова отступили.

От поля битвы в разные стороны уносятся отряды, но преследуют только монгольские отряды. Всем ясно – дерутся до конца только монголы. Они уходят в степь огрызаясь. Из-за поднятой пыли часто не разглядеть, сколько их.

Субэдэй-баатур во главе небольшого отряда отделился, и ушел на юг. Остальные конники под командой Чегиркана и Ташукана должны были отвлечь преследователей на себя, что и сделали.

Еще долго уносились в степь вражеские отряды. В конце дня русские войска прекратили преследование и начали возвращаться. Только к вечеру армия победителей собралась в лагере. Интенданты привели вражеский обоз, собрали и оформили сдачу пленных. Большое число пленных вышло только за счет монгольских союзников. Половцы, аланы и грузины сдавали в конце битвы в плен целыми отрядами. А вот монголов среди пленных насчитывали единицы.

Командиры доложили о потерях. Монголы тоже потеряли до трети состава, но у победителей было убито и ранено почти десять тысяч человек. Большим преимуществом победы в битве явилось бегство союзников монголов. Возможно, что после такого поражения половцы, грузины и аланы не вернутся в стан монголов.

Глава 36.12.

Разбор полетов.

Целых два дня хоронили убитых. В степи выросло несколько новых курганов.

Командир батальона бомбистов, приказавший бросать бомбы в монгольских рыцарей, подвергся бойкоту, воины перестали с ним разговаривать. Командир уничтожил не только большую часть своего батальона, но и половину остатков панцирной пехоты, элиты армии. Счастливчик собрал на военный совет и полковников, и комбатов.

– Хочу поздравить вас всех с победой! Монголы были сильнее нас, мы победили чудом. Это чудо сделал комбат бомбистов, Михайло. Резерв опоздал, монголы прорвали оборону в центре. С сегодняшнего дня Михайло – полковник моей личной гвардии, – открыл совет Никита.

– От себя добавлю, что полковник, и все командиры полка резерва, стали сегодня простыми воинами, а сам полк расформирован, – тон у Счастливчика был неласковый.

– Тогда я не буду подыскивать для тебя, Михайло, новый удел, примешь освободившийся сегодня, – Никита сделал вид, будто, не знал о решении Счастливчика.

– Разведка. Плохо, очень плохо. Я узнал о существовании тяжелой кавалерии врага уже на поле боя. Монгольские лошади ничего не боятся, ни кричалок, ни взрывов, ни препятствий из копий. О дисциплине и мужестве монголов не стоит и говорить. О такой выучке людей и лошадей я должен знать заранее. Остальные сработали так, будто воевали с поляками или венграми. Похвалы достойна только панцирная пехота. Ни один не отступил, ни один не побежал. Когда девять из десяти погибли, а нужно было очистить проходы для кавалерии, они под обстрелом сделали эту работу. Еще несколько мгновений и атака бы сорвалась, – Счастливчик подошел к двум, оставшимся в живых комбатам-пехотинцам, и обнял их.

– Почему оба инженерных батальона остались в стороне? – спокойно спросил Никита.

– И мне объясните! – жестко произнес Счастливчик.

– Нашей задачей является установка заграждений, – отвечал старший из двух комбатов.

– Ты видел, что пехота уничтожена. Чудо помогло нам, – наседал на комбата Счастливчик.

– Мои люди без доспехов. Были бы огромные потери.

– Если бы пехота не успела, монголы уничтожили всех. Доспехов у нас избыток. Получите сегодня для всего состава. И впредь заграждения ваша задача и во время боя тоже, – Счастливчик был недоволен, собой в том числе.

– Мы много раз во время битвы были в шаге от поражения. Привыкли легко побеждать. Схема боя, с нашей стороны, фронтальная, лоб в лоб, никакого маневра. Говоря по совести, это не мы выиграли, а монголы проиграли, – Никита не мог избавиться от ощущения невероятной удачи. Авантюрный поход чуть не закончился поражением и пленом, возможно, смертью. Оставаясь на своей территории, они могли даже не увидеть монголов. Эйфория от постоянных побед сыграла опасную роль.

– У всех две недели на раздумье. В Киеве разберем ошибки каждого полка и батальона, – Счастливчик решил окончательно не портить радость победы своим командирам.

– Чтобы лучше помнить погибших друзей, каждому полку от меня по бочонку спирта, – отдал свой запас Никита.

Все заулыбались, а старый, лет сорока, полковник панибратски обнял князя.

– Спасибо тебе, князь, тяжелый сегодня день. Много товарищей похоронили. Помянуть нужно, как следует!

* * *

Три месяца переписки Светланы со Святославом Ольговичем привели к неожиданному для многих результату, на осень они назначили свадьбу. Святослав Ольгович признавал сыновей Светланы своими.

* * *

– Это бомба замедленного действия, – вещал Валентин.

– Сучка, она себе наживет массу неприятностей, – Никита был как всегда, трезв.

– Жалко мужика, она загонит его в гроб за месяц. У него непорядки с сердцем, я помню, какая у него одышка. За будущую вдову, – Валера поднял кружку с пивом.

– Хорошее у тебя вино, Валентин, – Счастливчик предпочитал пиву вино.

– Святославу этот брак зачем? – удивился Валентин.

– Четверо князей-рюриковичей: Никитины друзья, Юрий и Борис, а также Святослав с сыном, после смерти Олега не поспешили в Киев. Святослав страхуется. Кстати мы так и не решили, как их наказать, – Валера допивал третий литр пива, и его немного развезло.

– Штраф, – Никита предпочитал экономические методы.

– Не о том думаем. Рязань не принимает князем нашего полковника, просит за своего воеводу. Княгиня Агафья хочет возвести на престол малолетнего Всеволода, а папаша Невского… – Валентин уже с трудом формулировал мысли.