Побег в прошлое - Владимир Голубев

Петр Оследюкович не верил письму, считал убийцами своего князя карачевских воров, но княгиня уже направила его на границу, в Гороховец. Нижний Новгород был отдан волжским болгарам в плату за набег на Рязань. В день отъезда бывшего воеводы, кто-то отравил собак, охранявших терем. Петр Оследюкович попросился, чтобы его пустили к княгине. Новый воевода приказал гнать старого воеводу в кнуты. Холопы с радостью бросились исполнять.

* * *

Русская армия выдвинулась в низовья Днепра в конце апреля. Счастливчик не понимал желание Никиты преподать монголам урок. Он знал, что Олег готовился к появлению страшной орды, но единодушный страх перед неведомым врагом был ему непонятен. Разведотряды русских шныряли по степи и не находили врага.

Всю зиму шла война в степи, но пути монгольских и русских отрядов не пересекались. До русских доходили слухи о вторжении монгольского войска под предводительством Джэбэ и Субэдэй-баатура в половецкие степи, но монголы избегли военных столкновений. Обстановка изменилась и монголы не стали совершать набега в Крым.

И всё же в конце мая монгольская армия обнаружила себя. Это была огромная армия. К двадцати тысячам монгол присоединились покоренные грузины, аланы и половцы. Всего набралось больше шестидесяти тысяч воинов. Монголы прислали своих послов и не скрывали своего полуторного превосходства.

– Мы вашей земли не занимали, ни городов ваших, ни сел, на вас не приходили; пришли мы попущением божиим на холопей своих и конюхов, на поганых половцев, а с вами нам нет войны; если половцы бегут к вам, то вы бейте их оттуда, и добро их себе берите; слышали мы, что они и вам много зла делают, потому же и мы их отсюда бьем, – обратился монгольский посол к Никите и Счастливчику.

– Мы с Монголией войны не хотим и на вашу землю не посягаем. Воюем мы с половцами, которые всегда были нашими врагами. Землю половецкую мы завоевали. Добро их забрали себе. Вы, бежавших от нас половцев, разбили, а добро их забрали себе. Теперь мы ждем, что ваша армия вернется домой – обратился Никита к послу.

– Это мы ждем, что ваша армия вернется домой, – возразил посол, – мы считаем земли половцев своими. Мы их завоевали. Половецкие войны служат теперь нам.

– Уступать вам половецкие земли мы не будем. Предлагаю поделить земли половцев пополам, вы владеете левым берегом Волги, Итиль, по-вашему, мы правобережьем, – сделал предложение Никита.

– О великий и мудрый князь Никита Добрынич, о грозный и удачливый князь Счастливчик, вы требуете невозможного! – сказал на прощание посол.

На следующий день передовой отряд монголов, под командованием Гани-бека, атаковал авангард русских. Силы были равны, но русские легко разгромили врага, а Гани-бек был убит.

* * *

Войска выстроились в километре друг от друга.

Затем конница монголов стронулась с места и стала набирать скорость. Была бы цела русская рыцарская кавалерия, она задала бы монголам жару! Вот они построились – три сотни рыцарей. Не кони, жалкие клячи, на один удар, добежать, и умереть. Тфу! Счастливчик, в который раз, недобрым словом помянул Валентина, сгубившего тяжелую кавалерию зимой.

Легкую кавалерию Счастливчик осторожно поставил на левом фланге, позади пехоты. Правый фланг защищал небольшой овраг. Главная надежда на то, что монголы недооценят пехоту. Они не привыкли воевать пешком, а тут еще множество сюрпризов есть.

Установленные на тачанках арбалеты успели дать два залпа, прежде чем конница врага достигла линии пехоты. Лучники успели выстрелить больше десяти раз. Но эффект от выстрелов был разный. Почти каждая арбалетная стрела нашла свою цель, так как летела почти горизонтально. А большой вес арбалетной стрелы позволял ей пробить любой доспех. Стрелы из лука летели навесом, и были опасны только вблизи.

Стрельба была не очень действенна, враг потерял каждого десятого человека, и наверняка большая часть раненых. Но последние двадцать метров в траве были уложены деревянные бороны, показавшие отличный эффект зимой, на Днепре. Монгольская конница практически остановилась. Арбалетчики и лучники продолжили стрельбу, а пехота стояла твердо.

Никита и Счастливчик оборудовали свою ставку на кургане, который еще не раскопали алчные мерзавцы. Даже обустройство русской ставки здесь было святотатством. На кургане поставили вышку. В бинокль было видно всё поле боя.

– Посмотри, нас обходят с тыла, – предложил Никите бинокль Счастливчик. И отдал команду резерву.

– Ну вот, сейчас начнется, – предположил Никита, – они окружают нас. Сказывается численное преимущество.

– Нет. Три четверти войск набраны из покоренных племен недавно. Лучшие погибли, или сбежали. Они и вооружены то плохо. Отобьемся, – твердо ответил Счастливчик.

– Жаль их, они гибнут сотнями, но боятся отступить. Монголы стоят сзади наготове. Это ужас! – Никита отдал бинокль обратно Счастливчику.

– Я надеялся, что монголы пойдут впереди всех. Ладно, посмотрим.

И точно. Монголы медленно двинулись вперед. Если они атакуют сквозь порядки передового отряда, то прорвут поредевшую шеренгу русской пехоты. Счастливчик приказал трубить условный сигнал.

Вот копья склонились, и теперь на пехоту двигалась стальная стена. Счастливчик пригляделся к монголам, к доспехам и коням, и начал виртуозно ругаться матом.

– Научил на свою голову. Слушать стыдно. Что случилось? – заинтересовался Никита.

– У монголов рыцарская конница. Громадные лошади и полный доспех. Стрелы из лука их не берут. Тысяча рыцарей. Полный…

– Ерунда. Ты уже подал сигнал. Сейчас начнут швырять бомбы. Дай посмотреть, – попросил Никита.

– Не до тебя. Подожди.

Всадники все ближе. В этот момент из-за спин пехотинцев в них полетели бомбы. Лошади вставали на дыбы и опрокидывались, задние ряды налетели на передних, людей вышибало из седел.

Но первые ряды монгольской кавалерии остались живы. Они полностью уничтожили остатки пехоты. Одна единственная линия монголов прошла насквозь панцирную пехоту, сломила их, как новобранцев. Тачанки с арбалетами стояли тесно в ряд. Это немного остановило врага.

Русский пехотный резерв замешкался. Теперь поздно было пропускать его сквозь тачанки. И тогда комбат приказал бросать бомбы руками. Взрывы гремели под ногами лошадей, сзади и … даже перед всадниками. Убивая и монгольских рыцарей, и пехотинцев, и самих бомбистов.

Пехотный резерв отступил, нечетные тачанки сдвинулись назад и вправо. Сквозь проёмы пошла тяжелая кавалерия. Жалкое подобие вчерашних рыцарей.

– Все-таки ежи и чеснок были бы нелишними, – Никита отнял на минуту бинокль у Счастливчика.

– Если монгольский центр сейчас устоит, мы останемся в окружении, – Счастливчик следил, как жалкие остатки панцирной пехоты освобождали от деревянных борон проходы для атаки кавалерии.

– Молодцы. Хорошо, что обошлись без ежей и чеснока, – изменил Никита свое мнение.

В смелости монголам было не отказать. Вся оставшаяся тяжелая конница рванула вперед. Их осталось не больше сотни. Им навстречу неслись три сотни русских рыцарей и тысячи обычных кавалеристов. Первые ряды налетели друг на друга, столкнулись. Люди и лошади, пробитые копьями, покалеченные при столкновении, оглушенные. В эту массу ударила новая волна кавалерии, легко различая своих по форме, они убивали последних монгольских рыцарей.

В это время разношерстная кавалерия алан и половцев ударила с тыла. Ежи, чеснок, бороны заставили лошадей остановиться. Жуткий звук механических кричалок пугал нежные уши животных. Лошади начинали крутиться на месте, убегали прочь. Да и сами половцы шли в атаку неохотно.

А монголы в центре держались. Русские получили громадное преимущество, но не могли сломить сопротивление врага. Окруженные со всех сторон, монголы практически не имели шансов. Но даже лишенные своего основного преимущества – тяжелой кавалерии, монголы, тем не менее, оставались грозными воинами, которых учили воевать с детства. Это были настоящие машины для убийства.

К счастью силы монгол таяли, а подкрепление не приходило. Русские уничтожали врага одним за другим. И еще Джэбэ сделал ошибку, он разделил силы, чтобы атаковать ставку русских на кургане. Он выделил часть кавалерии для штурма этого кургана, на его крутых склонах они и застряли. В другой ситуации это могло быть разумным, потеря командующего парализовала бы русских. Но стремительность развития битвы не дала этого шанса монголам. Русские прорвались в центре и захватили ставку Джэбэ.

Флаг упал и будто вздох разочарования и боли промчался над полем битвы. Затем завопили и заликовали русские, как будто лишние силы появились у воинов. Монголы приуныли, а вынужденные их союзники бросились бежать. Не все, аланы держались твердо. Окружения уже не было.