Коптский крест - Борис Батыршин

– Ну ты, чего уж, не раскисай! – продолжал Иван, то и дело озираясь по сторонам. Подумаешь, два месяца – оглянуться не успеешь, как мы уже будем в Москве. А там – знаешь, каких дел наделаем! Да и Никонова дядя Сережа к тому времени найдет, вот увидишь…

Иван немного замялся. – И вот еще что… ты Варю навести, если сможешь. Узнай, как она там…

Николка кивнул. После исчезновения лейтенанта Никонова, Варя целыми днями плакала – так, по крайней мере, рассказывала Марина. Девочка два дни напролет сидела у подруги, пытаясь как-то утешить ее; внушала, что лейтенант, конечно, отбыл по каким-то своим секретным, морским делам и скоро вернется…

Иван с Николкой старались об этом не говорить: мальчики прекрасно знали, куда делся незадачливый моряк и какие опасности ему угрожают. Так что, всякий раз, когда Марина заводила разговор о горе своей подруги, оба испытывали болезненные уколы совести.

Путешественники стояли на перроне Нижегородского вокзала. Олег Петрович занимался багажом – в 19-м веке было принято возить с собой куда больше вещей, чем в 21-м, да и сам багаж был не в пример более громоздкий. Так что в багажный вагон предстояло сдать несколько огромных чемоданов, массивный кофр с медными уголками и три портпледа – это не считая тех вещей, что путешественники брали с собой, в купе. Вагоны тоже были необычные, совсем не такие, к которым привык Иван – коротенькие, на трех парах колес, с рядами смешных «грибочков» вентиляции на крышах, да еще и разных цветов. Синие вагоны относились к первому классу, жёлтые – ко второму. Назывались они тоже забавно – «спальные» или «мягкие» Были еще вагоны зеленые, «жесткие» – 3-й класс, для публики попроще. В таких вместо парового отопления были устроены печки.

Поезд отходил с Нижегородского вокзала Москвы – будущего Курского. Располагался он совсем не там, где думал Иван – за Покровской заставой, на Рогожском валу. Неказистое деревянное здание «дебаркадера»[142] неприятно удивило гостей из 21-го века, привыкших к помпезной роскоши московских вокзалов.

Дорога предстояла неблизкая – поезд в Одессу шел через Курск, потом, по Курско-Киевской железной дороге, а далее – на юг, к морским воротам Новороссии. Всего в пути предстояло провести 4 дня.

Раздался пронзительный гудок – чёрный паровоз в голове поезда окутался клубами пара. Вдоль состава, бежал железнодорожник в чёрной шинели. На бегу, он размахивал красными флажками и повторял: «Поезд отправляется, господа, по вагонам, поезд отправляется! Господа провожающие, поезд отправляется, просьба покинуть вагоны!»

– Ну что ж, молодые люди, – Олег Иванович подошел к мальчикам и положил руку на плечо Николке. – Пора отправляться. До встречи, Никол?

Николка жалобно поглядел на отца Вани, но лишь вздохнул. Все уже было давно сказано.

– Да ладно тебе, не вешай носа! – Олег Иванович старался подбодрить мальчика. И просьба к тебе – там Яков должен выполнить кое-какие мои поручения – ты уж помоги ему, когда в себя придешь. Договорились?

Николка кивнул. Все было неоднократно обговорено заранее. Олег Иванович оставлял Николку старшим «на хозяйстве» – мальчику предстояло подготовить к переброске в 21-й век добытые Яшей раритеты, а так же передать заказчикам несколько велосипедов, что ждали будущих владельцев в мастерской на Гороховской. Большая часть из 12-ти машин, заказанных московскими циклистами у Семенова, уже отправились к новым хозяевам. Собственно, только это и сделало возможным весьма дорогостоящее путешествие на Ближний восток – каждый из велосипедов стоил не меньше тысячи рублей, огромные по меркам 1886 года деньги. Олег Иванович, кроме того, оставил Николке около пятисот рублей – на непредвиденный случай, а так же некоторую сумму деньгами 2014-го года. Кроме того, мальчик получил ключ от квартиры Семеновых; ему предстояло, в отсутствие Олега Ивановича и Ивана заботиться о базе путешественников во времени.

Николка дал страшную клятву, что не будет предпринимать вылазок в 21-й век. Олег Иванович особо упирал на то, что, случись нечто непредвиденное – и они с Иваном не смогут прийти на помощь. Правда, «спасительная ниточка» у Николки имелась – мобильный телефон с забитым в память номером доктора Колесникова. «Это – на САМЫЙ крайний случай, – говорил Олег Иванович. – На самый, что ни на есть, распоследний, когда других вариантов не будет. Проходишь портал, набираешь Макара, он все сделает. Но – НИ В КОЕМ РАЗЕ, никакой самодеятельности – прошел, прозвонил, договорился о времени – и назад, в портал. Только, ради бога, не забудь о сжатии времени – без нас в 21-м веке время идет вдесятеро быстрее. Так что, если договоришься с Каретниковым о встрече возле дома через час – учти, снова через портал придется пройти только через 10 часов».

Все это Николка запомнил наизусть и повторил по двадцать раз. Сам-то он уверенно полагал, что готов к любым неожиданностям – ну, в самом деле, что могло случиться с ним в тихой, патриархальной Москве 1886 года?

Пронзительный гудок вновь перекрыл вокзальный гомон.

– Ну все, молодые люди, оревуар! – Олег Иванович чуть ли не силой запихнул Ваню в тамбур. Поезд дрогнул, лязгнул сцепками и медленно-медленно пополз вдоль перрона. Провожающие бежали за вагонами. Бежал и Николка, ухватившись за вагонный поручень; рядом с ним смешно семенила средних лет дама с кружевным зонтиком. Она изо всех сил старалась не споткнуться махала зонтиком миловидной барышне, высунувшейся из окошка вагона.

Пожилой усатый проводник с неодобрением повторял: «Осторожно, господа, поезд отправлен, отойдите от вагонов». Паровоз свистнул еще раз, колеса залязгали на стыках – и Николка остался один, на перроне Нижегородского вокзала.

Москва, март-май 2014 г.

Конец первой книги

Примечания

1

Дисциплинарный журнал в гимназиях Российской Империи. В кондуит вносились записи о нарушениях дисциплины и наложенных на учащихся наказаниях.

2

Классическое образование, получаемое в казённых гимназиях подразумевало изучение как минимум, одного мертвого языка – латыни. Во многих гимназиях кроме латыни в том или ином объеме преподавали еще и греческий.

3

Плавучие броненосные батареи «Вице-Адмирал Попов» и «Новгород», построенные на Чёрном море в период 1871-75 годы. Имели в плане необычную круглую форму.

4

Два больших заброшенных дома дворян Чебышевых с флигелями, почти сплошь заселенные студентами.

5

Ныне МВТУ им. Баумана.

6

Военная экспедиция Российской Империи с целью покорить Хивинское ханство в 1873 году.

7

«Соня в царстве дива» – под таким названиием в России в 1879 году впервые была издана «Алиса в Стране Чудес» Л. Кэролла.

8

Твёрдый знак, который, и правда, ставили в конце многих слов.

9

Металлическое, кольцо, которое вшивают в кромку паруса. Служит для продергивания канатов.

10

Серия фантастических романов А. Лукьяненко, начало которой положил знаменитый «Ночной дозор». По нему даже фильм потом сняли.

11

Серия фантастических романов В. Панова «Тайный город».

12

Главный герой намекает на то, что его отец был в числе тех, что проводил первое в России (тогда еще СССР) мероприятие ролевого движения – знаменитые «Хоббитские Игрища» под Красноярском, в 1990 году.

13

Студенты казённых высших учебных заведений Российской империи носили форменные мундиры. Впрочем – как и учителя гимназий, почтовые служащие и вообще все чиновники, состоящие на госслужбе.

14

Белая клюква – в терминологии любителей страйкбола пластиковые шары, которыми стреляет страйкбольное оружие.

15

Привод – опять таки, в терминологии страйкбола – электроприводной действующий макет боевого оружия.

16

Главный герой, понятное дело, преувеличивает. Нет у него никаких особых «наработанных рефлексов». Но ведь любому мальчишке хочется казаться крутым, верно?

17

Автору хорошо известно, что в 1886 году полицейские чины носили драгунские сабли. А вот герой может и не знать таких тонкостей.

18

Превосходно, пан! Еще Польша не погибла! (польск). Последнее предложение – строка из «Мазурки Домбровского», гимна Польши.

19