Малыш: мамино счастье - Ирина Чеснова

...

Стоит ли выходить на работу, если ребенку нет и года?

Обычно молодые мамы решаются на этот шаг в двух случаях: «Очень нужны деньги» и «Не могу сидеть дома». Но какой бы серьезной и обоснованной ни была причина, нужно быть готовой к тому, что неизбежно возникнет чувство вины – за то, что оставила малыша, за то, что ему, возможно, не хватает любви и внимания. Природу не обманешь: в голове невольно будут крутиться именно такие мысли.

Что делать? Уделять ребенку столько свободного времени, сколько есть, и при этом отдаваться ему всецело. Быть в курсе всех успехов малыша, все го, что происходит с ним в мамино отсутствие. И, наконец, убедить себя, что обстоятельства иногда выше нас. И если пришлось выйти на работу, значит – другого выхода просто нет. А если его нет, то и не надо себя корить. Чтобы ребенок рос в любви и радости, ему нужна счастливая, довольная собой, а не истерзанная внутренними переживаниями мама.

Если же возвращение на работу – всего лишь средство сбежать от постоянного «дня сурка», то, безусловно, стоит тысячу раз все взвесить. Может, есть другой выход?

В наших головах прочно засел стереотип: если сидишь дома – значит, недалекая клушка, а если работаешь – значит, личность в развитии. Хотя, если вдуматься, возможностей и времени для самореализации у не обремененных трудовыми буднями женщин гораздо больше. «Жизнь проходит мимо» только в том случае, если смотреть на нее из окна кухни с пылесосом в зубах. А если взять себя в руки и насытить свое существование разными «интересностями», тогда есть все шансы, что неудовлетворенность судьбой не изъест ранимую материнскую душу.

...

Чем заняться в декрете?

• Можно вспомнить про свои любимые «добеременные» и «беременные» увлечения (роспись по стеклу, изготовление открыток, скрапбукинг, фильцнадель, квилтинг, фотография, вышивка, ведение Интернет-дневника и прочее, что дарит удовольствие и ощущение творчества).

• Заняться тем, до чего раньше не доходили руки, но очень хотелось: прочитать горы книг (в том числе на профессиональную тематику), обновить интерьер, научиться печь кантучини или готовить рататуй [93] , освежить знания по некогда выученному иностранному языку, обучиться быстрому чтению, пойти на курсы вождения, начать разводить кактусы или, может, заняться общественной работой.

• Попробовать подрабатывать: писать рефераты и курсовые, редактировать тексты, делать переводы, создавать сайты или контент для них, заниматься репетиторством, делать бухгалтерские отчеты, распространять косметику, etc.

• Наконец, «декрет» – лучшее время, чтобы переосмыслить свои жизненные цели и желания («А чем на самом деле я хочу заниматься по жизни?»). И, возможно, попробовать себя в чем-то новом: освоить графические программы и web-дизайн, декораторское искусство, дизайн ногтей, заняться бизнесом (открыть Интернет-магазин или свое ателье), получить дополнительное образование и даже начать писать книги…

Как я написала и опубликовала свою первую книгу

Жизненные пути причудливы, как горная тропинка: вроде кажется, что идешь вниз, а на самом деле – вверх… Я до сих пор каждый день думаю о том, как плохо мы себя знаем. Если бы кто-нибудь несколько лет назад сказал мне, что я начну писать книги, а их будут издавать и даже читать, посмеялась бы от души.

Началось все с того, что однажды я, злая на весь белый свет и не довольная жизнью, вернулась из книжного магазина. В сердцах воскликнула:

– Тут все кому не лень книжки про пиар пишут, чем я хуже?

– Ты лучше про детей напиши, тебе это ближе! – подкинул идею муж.

Грише тогда только-только исполнился год. Я сидела в глухом декрете и к своим обязанностям пиар-менеджера крупного медиахолдинга возвращаться пока не собиралась.

После мужниных слов все накопившееся недовольство выбралось из меня и, ухнув, улетело. А я подумала: действительно, мысли и чувства женщины, вступающей на путь материнства – это ли не тема для «нетленки»?

Позже муж признавался, что его идея была насквозь пронизана эгоистическими интенциями. Просто он мечтал, чтобы буйная энергия жены была направлена не на его многострадальное темя, а в какое-то другое, внесемейное русло… Впрочем, что там говорить о чьих-то мотивах. Почти гениальная идея была подхвачена на лету и через полгода материализовалась во вполне законченный трехсотстраничный труд.

Я сама для себя определила жесткий график написания книги – по 50 страниц в месяц, или около 2-х каждый день. Да, были моменты, когда хотелось чего угодно, но только не садиться за компьютер. Когда не было настроения, вдохновения, душевного порыва и умных мыслей. Но я себя заставляла, повторяя как заклинание: « Если, Ира, будешь себя жалеть, если сегодня ничего не напишешь, завтра дашь слабину, послезавтра найдешь отговорки, ничего у тебя не получится . Окажешься ты, дорогая, на поверку лентяйкой, бездарем и неудачницей». Ни тем, ни другим, ни третьим чувствовать себя ужасно не хотелось. Потому велась беспощадная ежедневная работа над собой.

Взявшись за перо, я ощутила невероятный душевный подъем. В мою буржуазно-мещанскую повседневность (муж-дети-борщи) ворвалось вдохновение . И если раньше я жила с ощущением, что чего-то не хватает, что жизнь таки «проходит мимо», то теперь оно ушло. У меня появилось ДЕЛО, а вместе с ним – к личной и семейной жизни прибавилось подобие жизни профессиональной. И я поняла, что счастлива. Вот так просто по-мещански счастлива.

Я действительно получила огромное удовольствие от того, что прожила эти полгода, созидая и творя. Однако, однако, однако… Как человек, жизненным девизом которого является фраза «чтоб небездарно», я все же очень (очень-очень) хотела представить плод своих творческих потуг на суд читателей. Причем в печатном виде и за гонорар. Пускай смешной и скорее символический, но гонорар. Вот это было бы «небездарно».

Когда рукопись была готова, я взялась за маркетинговое исследование книгоиздательского рынка. Я ездила по книжным магазинам, изучала «бестселлеры» и придирчиво оценивала, чем их авторы так полюбились читателям. Я скрупулезно выясняла, что сейчас «формат», а что нет. Прикидывала, сможет ли мое творение вызвать интерес у взыскательной читательской аудитории, или я зря мечтаю проснуться знаменитой. И вообще – есть ли у меня хоть какие-то шансы?

Вообще-то, по законам маркетинга, такое исследование надо было делать до написания книги. Но, скажите мне, какой начинающий (да и маститый) автор, садясь за рукопись, заранее знает, что у него в итоге получится?

Еще я облазила весь Интернет. Дневала и ночевала на различных форумах, где толпятся подающие надежды графоманы. Заглядывала во всевозможные сетевые литературные мастерские, тематические сообщества. Жадно читала любые статьи «в помощь начинающему писателю» и прочее, и прочее.

Мой словарный запас заметно обогатился. Я узнала, что такое «синопсис» [94] , «роялти» [95] , «письмо-запрос» [96] . Меня научили, как правильно направлять рукопись в издательство… В общем, теоретически я была подкована дай бог как, дело стало за малым – претворить теорию в жизнь. Этого часа Х я ждала и боялась.

Собравшись духом, отправила «письмо-запрос» (развернутая аннотация + информация об авторе + сам текст) в два крупнейших российских издательства. Если играть, то по-крупному, верно?

Из первого откликнулись сразу. В ответном письме мне учтиво сообщили, что… я ошиблась электронным адресом и угодила прямиком в редакцию худлита, а мое творение больше подходит под жанр «популярная литература». На том конце оптико-волоконного провода были настолько любезны, что даже дали телефоны нужной мне редакции, которые, ясное дело, простым смертным недоступны.

Я сочла такой поворот событий добрым знаком (сразу не послали и на том спасибо) и позвонила по указанным координатам, а затем снова вы слала письмо на уже новый адрес. И приготовилась ждать. Долго. Как везде говорится – «от одного до трех месяцев». Но! В неписаных «правилах взаимодействия с издательствами» есть один пункт, который советует недели через две после отправки письма позвонить в редакцию и спросить, поступила ли рукопись на рассмотрение, и на что вообще можно надеяться. Я так и сделала.

Дрожа от волнения, позвонила в издательство, заикаясь, спросила про судьбу своего труда и услышала от зав. редакцией:

– А вы знаете, мне понравилось!

У меня пропал дар речи. Сколько вокруг разговоров, что нынче в издательства не пробиться, что «самотек» [97] никто не читает, что нужно не единожды услышать «Вы нам не подходите», проявить чудеса изворотливости, прежде чем до тебя, никому неизвестного автора, «снизойдут» редакторы… А тут вот так просто: «Вы знаете, мне понравилось!»