Цзянь - Эрик Ластбадер

Вошла Афина, неся в руках изящный, покрытый красным лаком поднос с чаем. Она не осталась с ними, и они не сделали никакой попытки задержать ее.

По торжественным случаям Чжилинь всегда просил заваривать чай "Черный дракон", а не обычный зимний чай с жасмином. Вот и сейчас именно этот чай был заварен, и этот факт не остался незамеченным Эндрю, как и то, что они сидели лицом к юго-востоку, поскольку наступил Час Змеи Он был благодарен "дяде Чжилиню" за то, что он согласился выслушать его и вдвое - за оказанный почет

Дождь хлестал по бамбуковым ставням, будто намереваясь сорвать их и проникнуть в святилище. Чжилинь устроил свой кабинет в задней части дома по двум причинам. Днем из окна открывался прекрасный вид на водную гладь, а ночью здесь было тише всего, потому что эта комната была отделена от остальных длинным коридором.

Чжилинь держал фарфоровую чашку в обеих руках, чувствуя, как тепло проникает под кожу и разносится по всему телу. Он смаковал чай, задерживая божественный напиток во рту, прежде чем позволить ему проскользнуть дальше.

Украдкой он изучал Эндрю. Его красивое европейское лицо, вобравшее в себя лучшее от отца и матери, сейчас хмурилось. Мигающий свет лампы подчеркивал крути под глазами юноши.

- На прошлой неделе я видел Уи Циня - сказал Чжилинь - Случайно столкнулся с ним когда был на севере по делам Он шлет тебе привет и надеется что весной выберется к нам и тогда вы сможете повидаться.

Эндрю кивнул. Но даже упоминание о его школьном приятеле не вывело его из подавленного состояния.

- С матерью все в порядке?

- Да, - ответил Эндрю и немного подумав добавил. - Спасибо, что спросили. Старший дядя.

- Человеку нужна хорошая и дружная семья, - глубокомысленно изрек Чжилинь, прихлебывая чай "Черный дракон" - Эти узы делают его сильным Эндрю. Без семьи он опускается до уровня животного. Без семьи конечно, можно прожить, но не более того Жизнь в высоком смысле, как это понимал Будда, человеку без семьи не доступна.

Чжилинь положил руки на колени.

- Эта непогода. - Он кивнул головой в сторону окна. - А ведь уже ли чунь, Начало весны. Через месяц будет Пробуждение насекомых. - Он покачал головой. Нет, эта слякоть не к добру.

- Старший дядя... - Эндрю поднял голову. Он отставил чашку, почти не притронувшись к чаю. - Передо мной ужасная дилемма.

Так сразу и сказал, без предисловий. Как выпалил. И он пришел именно ко мне, - подумал Чжилинь.

- Почему не к своему отцу? Он вспомнил слова Эндрю. Отец ничего не знает о моих неприятностях. И не должен знать.

Чжилинь тоже отставил свою чашку. Он видел, что сейчас начнется серьезный разговор, но сидел молча. Он понимал, что если начнет его торопить, то только усугубит смущение молодого человека.

- Какое-то время, Старший дядя, - начал Эндрю, - я встречался с девушкой. - Глаза его были опущены, и он нервно сжимал руки. - Я не... я не распутник. Я имел честные намерения. Меня с ней связывали чувства. Сильные чувства. Но все это время я был... как бы это сказать?.. не очень уверен в себе. Никто не знал, что я встречался с ней. То есть, я хочу сказать, никто из родичей. Некоторые из слуг, может быть, что-то знают или, во всяком случае, подозревают. Ау Сип наверняка знает...

Здесь Эндрю сделал паузу и отхлебнул из своей чашки.

Довольно типичная история, - подумал Чжилинь, который уже считал, что знает, как молодой человек закончит свой печальный рассказ.

Внезапно дрогнувшей рукой Эндрю двинул чашку. Она громко звякнула о блюдце в притихшей комнате.

- И недавно эта девушка сказала мне, что беременна. - Он поднял глаза. Старший дядя, я заглянул в самую глубь своей души, ища следов прежней любви. И ничего не нашел. Я ее больше не люблю. Я не хочу на ней жениться.

Чжилинь соединил пальцы так, что они касались друг друга подушечками, и соединял и разъединял их, будто прислушиваясь к своим внутренним ритмам.

- Извини за то, что я сейчас скажу банальность, Эндрю. Но твоя проблема не относится к числу неразрешимых. Пойди к отцу и...

- Нет! - почти крикнул Эндрю. - Ни мой отец, ни кто-либо еще из семьи не должны знать о случившемся. Старший дядя, на карту поставлена сама возможность моя стать когда-то тай-пэнем.

- Это почему же, если не секрет, Эндрю?

- А потому, - ответил молодой человек, отворачиваясь, - что эта девушка китаянка.

О великий Будда! - подумал Чжилинь.

- И, как я понял, из хорошей семьи?

- В том-то и дело!

Чжилинь сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Одно дело, если гвай-ло сходит в бордель и там словит дождь и тучи с китайской куртизанкой. И совсем другое, если он заводит шашни с китаянкой из семьи мандарина. Особенно, если этот гвай-ло является отпрыском одного из ведущих тай-пэней в Шанхае. Семья девушки имеет деньги, положение, влияние. Возможно, Бартон Сойер имеет с ней деловые связи. Возможно, отец этого семейства его дистрибьютор. В любом случае он потребует возмещения моральных убытков. Эндрю в таком случае придется жениться на девушке. Но Эндрю прав и в другом: если в этом случае Бартон передаст сыну свое дело, все его состояние перекочует в семью его невесты. На это Сойер-старший никогда не пойдет. Он наверняка придет к тому же заключению, к которому пришел Эндрю, и к которому сейчас приходил Чжилинь: новым тай-пэнем должен стать не Эндрю, а кто-нибудь из его младших братьев. Чжилинь всех их прекрасно знал: никто из них не обладал деловой сметкой Эндрю. Тай-пэни из них, как из собачьего хвоста сито.

- Какая у девушки фамилия?

- Цзю.

- Дочь Цзю Симина?

Эндрю удрученно обхватил руками голову. Его голос сорвался на шепот.

- Да, Старший дядя.

Ну и ну! - подумал Чжилинь. Цзю Симин был вожаком профсоюза. Более семидесяти процентов китайских рабочих, занятых на фирме "Сойер и сыновья", находятся под его влиянием. Если захочет, он может нанести непоправимый урон компании

- Я понимаю, что попал в передрягу, Старший дядя. - Эндрю потер кулаками крепко зажмуренные глаза. - В ужасную передрягу

Чжилинь смотрел, как зимний ураган атакует трепещущие бамбуковые ставни на его окне. Ситуация, в которую попал Эндрю, показалась ему воплощением того беспокойства, в котором пребывала и его собственная душа в связи с грядущей войной. Он чувствовал, что этот смерч изменит лицо его страны, как ошибка молодости Эндрю может изменить будущее торгового дома "Сойер и сыновья" Кризис, который сейчас переживал Эндрю, показался Чжилиню последней каплей, переполнившей чашу и его собственных страхов. Он вспомнил слова Афины. Мы с тобой беспомощны. Тогда ему показалось, что она не права.

Он перевел взгляд на молодого человека, в глазах которого стояли слезы. Ум его лихорадочно работал.

- Ну-ну Эндрю! - попенял он - Будущий тай-пэнь не должен так распускать себя! Надо быть сильным, тем более когда попал в полосу невезения. Ни в коем случае нельзя показывать свой страх Никто не должен знать про слабости тай-пэня, у него слишком много врагов, которые не преминут воспользоваться ими. Тай-пэню надлежит думать о процветании своего торгового дома. Это его священная обязанность.

- Да, Старший дядя - Эндрю вытер мокрые глаза

- Выше голову!

- Да, Старший дядя

- Никто не должен видеть представителя торговой династии с опущенной головой. Это знак поражения. А тебя еще и не побили даже. И не побьют никогда, если ты твердо решил занять когда-нибудь место своего отца.

- Понимаю, Старший дядя.

- Ну и хорошо, если понимаешь, - сказал Чжилинь. - А теперь вернемся к дочке Цзю Симина. Ты ее в самом деле не любишь?

- Не люблю.

- Тогда женитьба отпадает. И, не говоря о прочем, именно женитьбы потребует от тебя Цзю. - Он посмотрел на молодого человека испытующим взглядом. - Это точно.

Эндрю судорожно сглотнул, не сводя глаз с Чжилиня.

А Чжилинь между тем думал. Думал о том, что этот молодой человек предоставляет ему уникальную возможность проникнуть в святая святых гвай-ло, указав собственным пальцем на зазор в их доспехах. Теперь надо только осторожненько сунуть туда лезвие ножа и расширить его. Такой случай представляется раз в жизни. Не торопись, а то одним махом можно пустить по ветру случайно доставшееся тебе сокровище!

Постаравшись обуздать охватившее его возбуждение, он стал думать, а какой зазор может быть в чешуе этого дракона по имени Цзю Симин, неуступчивого и жадного до безобразия. Жадность, - подумал Чжилинь. - Пожалуй, верно, в эту ловушку его можно заманить. Уже давно он спит и. видит мои Хуанченгские склады. У него слюнки текут каждый раз, когда он проходит мимо них. Конечно, осмотрительный бизнесмен вроде меня не очень держится за недвижимость в Шанхае в такое тревожное время, но это мало кто понимает. Да, Хуанченгские склады это выход. Но надо быть очень осторожным. Цзю Симин - не дурак, и он постарается выжать из нас по максимуму, в порядке компенсации за то, что Эндрю сделал с его дочерью.