Ниточка к сердцу - Эрик Фрэнк Рассел

кандалы.

— Кандалы? — Старик удивленно поднял свои седые брови. — Для чего?

— Эта дорога проходит мимо космического корабля. Антиганды могут вытащить вас.

— Ах да, конечно. — Он засеменил прочь и снова бросил взгляд на Глида и Харрисона, а когда проходил мимо них, заметил:

— Эти антиганды такие назойливые.

— И не говорите, — поддержал Глид. — Мы просим их, улетайте отсюда, а они отвечают: «Не будем улетать!»

Пожилой джентльмен даже оступился, но затем пошел дальше, смерив их странным взглядом.

— Кажется, они все-таки замечают наш акцент, — поделился своим наблюдением Харрисон. — Хотя на мой никто не обращал внимания, пока я ел у Сета.

Глид неожиданно оживился.

— Там, где удалось поесть один раз, может, удастся поесть еще? Пошли, хотя бы попробуем. Что мы теряем?

— Разве что наше терпение, — отозвался Харрисон. Он встал. — Пойдем к Сету. Если с ним ничего не выйдет, попробуем еще что-нибудь найти. А если нигде не повезет, то быстро похудеем, а потом умрем голодной смертью.

— Судя по всему, именно этого они и хотят, — предположил Глид и нахмурился своим мыслям. — Но ничего, своего они добьются только через мой труп.

— Именно так, — согласился Харрисон. — Только через твой труп.

Мэтт подошел к ним с перекинутой через руку салфеткой.

— Я не обслуживаю антигандов.

— Ты обслужил меня в прошлый раз, — сказал ему Харрисон.

— Возможно, но тогда я не знал, что ты с того корабля. А теперь знаю. — Он махнул салфеткой по краю стола. — Я не буду обслуживать антигандов.

— Здесь есть какое-нибудь место, где мы могли бы поесть?

— Нет, если только кто-нибудь не позволит вам наложить на себя об. Но они не станут этого делать, как только поймут, кто вы такие. Впрочем, есть вероятность, что они обознаются, как и я в свое время. — И он снова махнул салфеткой над столом. — Но дважды я одних и тех же ошибок не совершаю.

— Сейчас ты совершаешь другую, — сказал Глид низким и грозным голосом. Он легонько толкнул Харрисона локтем в бок: — Посмотри-ка на это! — С этими словами Глид вытащил из кармана руку, в которой сжимал маленький бластер. Направив оружие Мэтту в живот, он продолжал: — При других обстоятельствах у меня из-за этого могли бы возникнуть проблемы, если те, на корабле, захотели бы разбираться в этом деле. Но они не хотят. Вы, двуногие мулы, их здорово разозлили. — Он махнул оружием. — Так что пошевеливайся и принеси нам две большие тарелки.

— Не буду, — процедил сквозь зубы Мэтт, даже не глядя на бластер.

Глид положил большой палец на предохранитель и снял его с громким щелчком.

— Смотри, теперь ему выстрелить — раз плюнуть. Так что шевелись.

— Не буду, — продолжал стоять на своем Мэтт.

Глид с отвращением убрал оружие обратно в карман.

— Я просто пошутил. Он не заряжен.

— Даже если бы он был заряжен, это ничего бы не изменило, — заверил его Мэтт. — Я все равно не обслуживаю антигандов.

— А если бы я разозлился и разрезал тебя лучом пополам?

— И как, в таком случае, я мог бы вас обслужить? — спросил Мэтт. — От мертвеца нет никакого прока. Вам, антигандам, пора немного поучиться логике.

Бросив на прощание этот язвительный комментарий, он удалился.

— В чем-то он прав, — заметил Харрисон с явно удрученным видом. — Что бы ты стал делать с мертвецом? Да ничего! Своим поступком ты лишил бы себя возможности хоть как-то на него повлиять.

— Ну, даже не знаю. Пара жмуриков могла бы немного расшевелить остальных. Они бы стали посговорчивее.

— Ты оцениваешь их с точки зрения землянина, — сказал Харрисон. — А это ошибка. Они ведь не земляне, и не важно, откуда они прибыли изначально. Они — ганды. — Он на мгновение задумался. — Я не имею представления о том, какими должны быть ганды, но мне кажется, что они в своем роде фанатики. Во время Великого Взрыва Терру покинули миллионы людей, отличавшихся весьма ограниченным мышлением. Ты вспомни, какие безумцы населяют Гигию.

— Я был там всего один раз и поначалу старался особенно не приглядываться к тамошнему населению, — признался Глид, углубившись в воспоминания. — А потом я просто уже не мог отвести от них глаз. Этот народец бегал голышом, прикрываясь только фиговыми листочками. При этом они считали, что мы выглядели непристойно, ведь на нас была одежда. Поэтому в конце концов нам пришлось ее снять. Знаешь, что я все еще продолжал носить к тому моменту, когда мы покинули планету?

— Чувство собственного достоинства? — предположил Харрисон.

— Да, а еще именной жетон из сплава меди и серебра, выданный мне официально как космонавту, — сообщил Глид. — Плюс три полоски, нарисованные краской на моей левой руке, — знак того, что я сержант. И да, я, черт возьми, выглядел как настоящий сержант!

— Знаю. Я сам провел неделю в этом месте.

— С нами на борту был контр-адмирал, — продолжал свой рассказ Глид. — Так вот, тело у него напоминало старые поношенные подтяжки. И пока он ходил в чем мать родила, ему не удавалось никому внушить благоговейный страх. Гигийцы же увидели в утрате его авторитета доказательство того, что их демократия была настоящей, а наша — просто фальшивкой. — Он цокнул языком. — И, надо признать, в чем-то они были правы.

— Создание Империи привело к возникновению весьма странного утверждения, — задумчиво проговорил Харрисон. — Что якобы Терра всегда права, в то время как тысяча шестьсот сорок две планеты неизменно неправы.

— У тебя какие-то бунтарские мысли, как я посмотрю.

Харрисон ничего не ответил. Глид заметил, что его приятель на что-то отвлекся, проследил за его взглядом и увидел только что вошедшую брюнетку.

— Хорошенькая, — с одобрением сказал Глид. — Не слишком юная, не слишком старая, не слишком толстая, не слишком худая. То, что надо.

— Я ее знаю. — Харрисон махнул рукой, чтобы привлечь ее внимание.

Она легкой походкой прошла через зал и уселась за их столик.

— Мой друг. Сержант Глид.

— Артур, — поправил его Глид, не сводя с брюнетки глаз.

— Я — Элисса, — сказала она ему. — А что такое сержант?

— Тот, кто чуть выше самых низов, — объяснил Глид. — Я передаю приказы ребятам, которые их выполняют.

Она удивленно округлила глаза:

— Хотите сказать, что люди и в самом деле позволяют себе приказывать?

— Конечно. А что такого?

— Мне кажется это полным безумием. — Она перевела взгляд на Харрисона: — Твое имя мне, похоже, так и не суждено узнать?

Он поспешил восполнить этот пробел и тут же добавил:

— Но только мне не нравится имя Джеймс. Предпочитаю, чтобы ко мне обращались «Джим».

— Хорошо, пусть будет так, Джим. — Она обвела заведение взглядом, посмотрела на прилавок и другие