Дети Богов и Воинов - Шона Лоулес

до места заключения соглашения и остановились на ночлег у озера Лох-Ри. В его голубых водах, простирающихся до самого горизонта, отражалось ясное зимнее небо. Закрыв глаза, я подумала об островке в центре другого озера, на котором стоял кранног. Там Роунат ждала меня и махала рукой.

– Фоула? – позвал мужской голос.

Я открыла глаза и схватила сумку. Наверняка я понадобилась одной из принцесс – скорее всего, Слойне. Прошлой ночью она жаловалась на боли в животе.

– Фоула, это я!

Я обернулась:

– Лонон! Это правда ты? – Широко улыбаясь, ко мне подошел мужчина, жену и ребенка которого я спасла. – Как ты?

Он обнял меня за плечи, улыбаясь до ушей:

– У нас в семье все хорошо – и у маленького Деклана тоже. А все благодаря тебе.

Посмеиваясь, я похвалила Лонона за выбранное для сына имя, а он рассказал, как поживает малыш. С гордостью сообщил, что его смышленый и веселый мальчик растет не по дням, а по часам. Я охотно слушала его болтовню, но постепенно задумалась, как странно, что Лонон здесь. Неужели все это время я не замечала его в отряде? С нами в Мит отправились по меньшей мере пять сотен воинов, но я бы наверняка сразу узнала знакомое лицо.

– А как Броккан? – спросил он, и этот прямой вопрос прервал мои размышления.

– Все хорошо. Он уже такой большой. Подружился с сыном Мурхи, так что семья короля Бриана присматривает за ним, пока я слежу за здоровьем принцесс.

Лонон приподнял брови и присвистнул:

– Да уж, ему наверняка сейчас живется неплохо. Каждый день на ужин оленина и лосось.

– Надеюсь. Ему не помешает потолстеть.

На мгновение улыбка Лонона угасла.

– Таким малышам непросто кочевать с места на место. Я рад, что он отдохнет от бесконечных странствий.

Сказав это, он посмотрел на воинов, сидящих на траве за моей спиной.

– Кого-то ищешь?

Лонон покраснел и кивнул:

– Прости, я невежлив. Так торопился рассказать про Деклана, что совсем забыл, зачем я здесь. Я ищу Мурху. Его гонцы позвали наш клан на берега Лох-Ри, а мне он велел разыскать его, как только доберусь сюда.

Узнав, что все же провела три недели бок о бок с Лононом, не замечая его, я рассмеялась.

– Неужели королю Бриану нужно еще больше людей, чтобы заключить мирное соглашение и отдать ребенка на воспитание?

Нахмурившись, Лонон подошел поближе и понизил голос до шепота:

– Да, мы здесь для заключения мирного соглашения, но верховный король Шехналл славится двуличием. Если хочешь знать мое мнение: чем больше воинов приведет король Бриан, тем лучше.

Лонон посмотрел на наш лагерь, переводя взгляд с одного шатра на другой, словно пытаясь сосчитать мечи в распоряжении короля.

Я проследила за его взглядом. В лагере горело свыше шестидесяти костров, и каждый окружали не меньше десяти мужчин. За минувший день численность отряда заметно выросла, а воины теперь вели себя куда тише. Некоторые вовсю затачивали мечи.

– Спокойной ночи, Фоула, – с улыбкой добавил Лонон уже обычным голосом. – Береги себя. Надеюсь, скоро увидимся.

Помахав мне на прощанье, он отправился в лагерь на поиски Мурхи.

После ужина я заглянула проведать Слойне и Бейвин. Обе девочки выглядели подавленными. Уже следующим вечером мы должны были прибыть в Клон Уик Нуйш на подписание договора, и я догадывалась, что сестры хотели поговорить наедине. Наскоро осмотрев их, я вышла из шатра.

Снаружи поджидал усталый и серьезный Мурха.

– С ними все хорошо? – спросил он.

– Да.

Не желая вдаваться в подробности, я поспешно направилась к своему шатру, но не успела дойти и до первого огня, как Мурха нагнал меня и зашагал рядом.

– Позволь понести сумку.

Передав ему сумку, я приготовилась к расспросам, но их не последовало. Молчание Мурхи сбивало с толку даже сильнее, чем то, что он вообще за мной увязался. Я украдкой взглянула на его лицо. Он действительно бледнее обычного или во всем виноват лунный свет?

Дойдя до шатра, я развязала веревку, служащую замком.

– Доброй ночи.

Если бы Мурха не улыбнулся мельком, я бы решила, что он не услышал.

– Тебя устраивает этот шатер? – ни с того ни с сего спросил он.

Я кивнула.

– Вот и хорошо. Завтра вечером я попрошу поставить его поближе к нашему, чтобы тебе не приходилось далеко ходить.

Его внезапный интерес к моему благополучию окончательно сбил с толку, и я принялась рассеянно теребить веревку.

– Это вовсе не обязательно.

– Так лучше. Вдруг ты понадобишься Бейвин или Слойне? Удобнее расположить тебя рядом.

Ни его странное поведение, ни загадочные формулировки не сулили ничего хорошего. Я даже на расстоянии чувствовала, что его сердце бьется чаще обычного. Что-то сильно тревожило Мурху, и мне на ум сразу пришли предупреждения Лонона.

– Что же, если ты настаиваешь…

– Да, – кивнул он и на мгновение задумался. – А еще я хотел поблагодарить, что приглядела за Тарлахом, когда я уехал на переговоры.

– Даже попытайся я разлучить их с Брокканом, у меня бы не вышло, – рассмеялась я.

– Да уж, наслышан об их шалостях. Жду не дождусь, когда все это кончится, и я увижу их собственными глазами. – Он открыл было рот, чтобы добавить что-то еще, но в последний момент передумал. – Доброй ночи, Фоула. Если тебе что-нибудь понадобится, обязательно попроси.

– Все хорошо, правда?

Он обернулся:

– Да, конечно. А что?

Я окинула лагерь взглядом.

– Просто с нами теперь столько воинов… Куда больше, чем на прошлой неделе. Ведь… – Хватит ли мне духу задать этот вопрос? – Мирный договор подпишут, правда?

Мурха нахмурился, по-прежнему не сводя с меня взгляда.

– Считай мы иначе, не поехали бы сюда. Воинов позвали только для вида. Ты же знаешь, что нам, королям и принцам, лишь бы перещеголять друг друга.

Коротко кивнув мне, он ушел. Я провожала его взглядом, пока он не исчез среди шатров и воинов, стоящих у костров.

Что же замыслил Мурха? Он не хуже меня знал, что происходит с его сестрами. Не знаю почему, но его предложение понести сумку выбило меня из колеи. Переговоры в Мите продолжались долгие месяцы, и с тех пор, как принц уехал из Киллало, мы едва перемолвились и словечком. Возможно, это и смущало. Во многих отношениях он оставался незнакомцем, но о Броккане говорил, как близкий человек.

Зайдя в шатер, я привязала веревку к шесту у входа и бросила увесистую сумку на траву. Затем размяла плечи, чтобы унять боль там, где в них впивался ремень. Что бы ни происходило с Мурхой, ко мне это