Принцесса крови - Дмитрий Агалаков

— Вашего отца убили недалеко от дворца Барбетт, — став не на шутку серьезной, сказала королева.

— Правильно, он возвращался туда, откуда они с Карлом и вывезли эту девочку. Потом Людовика выследили…

— Вывезли от Изабеллы Баварской?! — перебила его Иоланда.

— Да, — улыбнулся Орлеанский Бастард.

— Это был тысяча четыреста седьмой год?! Осень?!

— Именно так, королева.

— Но в том самом году, осенью, Изабелла Баварская родила ребенка — сына Филиппа, который умер через несколько часов после того, как увидел свет! Родила не во дворце Сен-Поль, а в своем вертепе — в Барбетт?

Они сделали еще один поворот, но Иоланда Арагонская никак не могла дождаться, когда вновь встретится взглядом со своим партнером. На них смотрели с интересом — по лицу королевы четырех королевств, до того веселой, пронеслась буря непонятных чувств. Но лицо Орлеанского Бастарда по-прежнему лучилось улыбкой, которая становилась все более хитрой.

— Да, ваше величество, — сияя, кивнул Бастард. — Только это был не мальчик, а девочка.

— И она не умерла?!

— Нет! Карл Орлеанский отвез на границу Франции общего ребенка Изабеллы Баварской и Людовика Орлеанского — девочку Жанну. Она жива-живехонька по сей день и растет в семействе неких д’Арков, преданных Орлеанскому дому. О ней некому было позаботиться — Людовика убили, Карл попал в плен. Всем оказалось не до нее. Можете поздравить, у меня есть сводная сестра — настоящая принцесса! А у нашего короля, да хранит его Господь, появилась кузина. — Он неожиданно весело рассмеялся. — Маленькая, крепкая деревенская сестренка!

— Святая Мария, — прошептала пораженная этой новостью Иоланда Арагонская. — Неужели промысел Божий?

В эту минуту танец закончился, музыка смолкла. Им вновь зааплодировали.

— Что вы сказали, ваше величество? — спросил Орлеанский Бастард, целуя руку королевы, все пальцы которой были унизаны дорогими перстнями.

— Вы не только отважный рыцарь, но и блестящий кавалер, — улыбнулась ему королева. — Да хранит вас Господь, мой милый Жан.

Орлеанский Бастард проводил королеву ко вновь загудевшему столу.

— И вот что еще, — уже намереваясь сесть, сказала Иоланда Арагонская. — Не забудьте мне сказать, завтра, что это за деревня на границе с Лотарингией, где растет ваша сестра. — Это прозвучало так, между прочим. — Мне и впрямь ваша история показалась увлекательной.

Молодой рыцарь учтиво поклонился королеве — он был доволен: не всяким рассказом можно было развлечь эту искушенную и мудрую женщину.

…В тот день королева Иоланда Арагонская пировала со всеми до ночи, что раньше с ней никогда не случалось. Она была весела и еще не раз отвечала молодым кавалерам согласием танцевать с ними популярный вольт.

Орлеанский Бастард, которому она не забыла напомнить о просьбе, на следующий день назвал ей то селенье, где жила его «маленькая, крепкая деревенская сестренка». Сразу после его ухода Иоланда Арагонская приказала подать ей письменный прибор. От услуги своего секретаря она отказалась — это письмо королева решила написать сама.

«Мой возлюбленный сын! — аккуратным почерком вывела она. — Надеюсь, ты и прекрасная Изабелла живы и здоровы! Вчера я узнала от нашего великолепного Бастарда, что в Шампани, на самой границе с герцогством твоего тестя Карла Второго Лотарингского, на берегу Мааса, в селенье Домреми живет девушка по имени Жанна. Ей восемнадцать лет, не больше. Она — приемная дочь некоего Жака д’Арка, местного старосты и подданного герцогов Барских. — Иоланда размышляла: стоит ли упоминать громкие имена истинных родителей девушки? Если ее гонцов перехватят и письмо попадет в чужие руки, да еще к бургундцам, они устроят на принцессу настоящую охоту! Королева быстро нашла выход. — На самом деле знатность ее родителей выше всяких похвал. Бастард называет ее сестрой. Ему об этом поведал его несчастный брат, которого мы не видели вот уже добрых двенадцать лет! — Она осталась довольна этой таинственностью. — Прошу тебя, мой возлюбленный сын, поскольку вы — соседи, узнай о ней побольше как можно скорее и напиши мне. Я с нетерпением буду ждать твоего ответа.

Пожелай от меня здоровья герцогу.

Твоя любящая мать, Иоланда».

Королева четырех королевств осталась довольна этим письмом. За год до подписания мира в Труа, в 1419 году, герцог Луи де Бар, также являвшийся кардиналом, усыновил и сделал наследником своих земель одиннадцатилетнего Рене Анжуйского — ее, Иоланды Арагонской, сына. А спустя год, в 1420 году, Рене Анжуйского, повзрослевшего на год, женили на десятилетней лотарингской принцессе Изабелле — дочери Карла Второго Лотарингского. Получалось, что Домреми, где жило семейство д’Арков, находилось в непосредственном подчинении названного отца восемнадцатилетнего Рене Анжуйского, а граничило оно с землями его тестя. Тем более, Робер де Бодрикур, капитан Вокулера, был старшим товарищем и официальным военным советником Рене Анжуйского. Правда, герцог Луи де Бар и Карл Лотарингский поневоле тяготели к пробургундской политике, потому что боялись «большого соседа Филиппа», знали, как он расправляется со сторонниками убийцы своего отца, и все же оба держали нейтралитет. Но с помощью сына Рене, наследника обоих престарелых герцогов (при этом, как и мать, ненавидевшего англичан и бургундцев), Иоланда Арагонская могла с легкостью контролировать события как в герцогстве Барском, так и в Лотарингии. Это успокаивало королеву четырех королевств и вселяло в нее надежду, что дело, которое она задумала, может оказаться успешным.

— Послушайте, святой отец, — в тот же вечер заговорила Иоланда Арагонская со своим исповедником, — сегодня я вам рассказала о таинственной девушке из Домреми, сестре Карла Орлеанского и нашего Бастарда. Это селенье подчиняется кастелянству Вокулер, которым командует Робер де Бодрикур, военный советник моего сына Рене. Нет ли в тех краях надежных людей из вашего ордена?

— Домреми, Вокулер… — задумчиво проговорил священник. Неожиданно он всплеснул худыми руками. — О, ваше величество, конечно есть!

Она обернулась на ликующего священника:

— Говорите же.

— В тех местах есть город Нефшато, я бывал там очень давно, так вот, в этом самом городе, благодарение Господу, стоит большой францисканский монастырь, с настоятелем которого мы ведем постоянную переписку.

— Кто это — мы?

— Братья, которые несут свою святую службу в Бурже и Шиноне. Ведь вам известно, что в отличие от псов-доминиканцев, заступников бургундцев, благочестивые францисканцы во всем королевстве поддерживают Карла Седьмого. И вас, ваше величество, — поклонился он.