Прости меня за любовь - Даниэла Стил

— Конечно! Если б вы знали, как приятно вернуться сюда после долгого рабочего дня или после выезда на натуру! Особенно если снимаешь в какой-нибудь глуши… Однажды мы даже работали в Африке и жили в самых настоящих тростниковых хижинах, вокруг которых кишели змеи, скорпионы и прочая гадость, представляете?

— Думаю, вы были рады вернуться домой даже после того, как проработали месяц в Палм-Спрингс, хотя там нет скорпионов и прочего, — пошутил Джим.

— Конечно, я была рада. «Нет ничего милее дома», — процитировала она из «Волшебника страны Оз».

Они снова вернулись в гостиную.

— Итак, — со вздохом сказал Джим, всем своим видом показывая, как ему не хочется возвращаться к скучным и изрядно поднадоевшим формальностям, — насколько я понял, деньги, которые мистер Ллойд украл у мисс Джонс, он получал от вас. Это так?

— Да, к сожалению, — ответила Бриджит и нахмурилась. — Наверное, я не должна была ничего ему давать… Мне, конечно, следовало сразу сказать Талли, но я боялась, что это испортит их отношения. А я хотела, чтобы Талли была счастлива. Ей, знаете ли, всегда очень не везло с мужчинами.

Джим кивнул с таким видом, словно он не просто понимал, что́ побудило ее к молчанию, но и одобрял ее решение.

— Насколько мне известно, мистер Ллойд имел близкие отношения не только с мисс Джонс, но и с вами.

Удар был неожиданным. Бриджит едва не свалилась с дивана, но сумела быстро взять себя в руки.

— Н-нет, не совсем так… То есть совсем не так! — возразила она. — Он меня шантажировал, понимаете? Однажды мы вместе работали над какими-то документами, ну и засиделись допоздна. Я очень устала, и мне захотелось немножко выпить, а Хант… он этим воспользовался. Он меня напоил, затащил в постель и заставил заниматься с ним сексом. С этого дня он регулярно вынуждал меня спать с ним. Я, конечно, не хотела, но он грозил, что все расскажет Талли про тот, первый раз, только представит дело так, будто это я его соблазнила. В общем… мне приходилось подчиняться, чтобы сохранить нашу с Талли дружбу и свою работу.

— Да-а, в непростом положении вы оказались, — сочувственно протянул Джим. — Вам, наверное, было очень тяжело морально?

— Еще как тяжело! — с жаром подтвердила Бриджит.

— И как долго это продолжалось?

— Почти три года, — проговорила Бриджит, напуская на себя вид мученицы, добровольно принявшей страдания за ближнего своего.

— Почему вы прекратили встречаться?

— Хант увлекся секретаршей из своего офиса.

— Для вас, вероятно, это стало большим облегчением, — заметил Джим, внимательно глядя на Бриджит.

— Да. — Она кивнула, стыдливо опуская глаза. — Иначе я даже не знаю, как долго это могло бы продолжаться. А так все сложилось действительно… удачно. Теперь меня волнует только одно — Талли в курсе? Я ведь так ни в чем ей и не призналась.

— Нет, Талли ничего не знает, — сказал Джим, напуская на себя заговорщический вид. — Мне стало известно о вашей интрижке из других источников, и я решил обсудить это с вами, чтобы, так сказать, иметь перед глазами полную картину.

— Да-да, я понимаю. Честно говоря, это большое облегчение — знать, что больше не нужно хранить в тайне это… эту историю. Но Талли я все равно ничего не скажу. И вы не говорите, хорошо? Это разобьет ей сердце!

— Пожалуй, мисс Джонс действительно очень расстроится. С нее хватило и той, другой девушки, к которой ушел мистер Ллойд. Анджела Морисси, кажется? Я слышал, она ждет от него ребенка.

— С его стороны это было низко! — с горячностью воскликнула Бриджит. — Я имею в виду то, как он поступил с Талли.

— Вам известно, кто сообщил мисс Джонс о романе мистера Ллойда и миссис Морисси?

— Да. Это я ей сказала. Мне показалось — она должна знать… То есть я просто не могла смотреть, как Хант ее обманывает. Конечно, рано или поздно Талли все равно бы обо всем узнала — не от него самого, так от кого-то другого, но… Хант обманывал ее все четыре года, что они были вместе, и все четыре года ложь сходила ему с рук. Вот я и подумала — хватит! Талли очень хороший человек, она не заслуживает, чтобы с ней так обращались! — добавила Бриджит, гневно сверкая глазами. — В конце концов, для чего же существуют подруги? А мы с Талли настоящие подруги и знаем друг друга очень давно — с тех пор как семнадцать лет назад вместе учились в киноколледже.

— Кажется, мисс Джонс начинала как актриса? — с интересом спросил Джим. Он сидел в кресле, слегка подавшись вперед, с жадностью впитывая каждое произнесенное ею слово, и это не могло не польстить Бриджит. Джек в соседнем кресле, напротив, откровенно скучал, казалось, он почти задремал, но на самом деле внимательно следил за разговором.

— Да, она снималась в одной картине, но, к сожалению, только как актриса второго плана. Я говорю — к сожалению, потому что даже с этой ролью она справилась блестяще. В ней пропадает настоящий актерский талант. Увы, сама Талли больше не хотела сниматься, хотя после той, самой первой картины ей поступило несколько довольно заманчивых предложений. Она хотела заниматься только режиссурой. В конце концов ей удалось снять на одной из независимых студий малобюджетную ленту, которая и принесла ей первый успех. С тех пор карьера Талли пошла в гору, а кем она является сейчас — вы знаете. Думаю, что и весь мир знает.

— Ну а вы? — спросил Джим, и Бриджит рассмеялась, демонстрируя безупречные зубы.

У нее была очень привлекательная улыбка, и Джим не мог не признать, что Бриджит достаточно красива, чтобы быть актрисой. Единственное, чего ей недоставало, — это индивидуальности, своеобразия облика и характера. И это было едва ли не главным, что отличало ее от Талли.

— Вы когда-нибудь снимались в кино? Странно, если нет… Я бы на вашем месте обязательно попробовал.

— Я снялась в нескольких небольших ролях, но продолжать не захотела… Видите ли, на самом деле я пошла в актерскую школу просто для развлечения. Мне никогда не хотелось становиться ни режиссером, как Талли, ни киноактрисой. Одно время я была моделью, но и эта работа меня не увлекла. Ну а потом Талли стала снимать свой первый фильм, а я ей помогала — правда, в основном в качестве… администратора, что ли… Понимаете, Талли ловит кайф от самого процесса съемок, а меня он оставляет равнодушной. Зато работать с Талли мне понравилось, и когда она пригласила меня на место своей помощницы, я не стала отказываться.

Бриджит не сказала этого впрямую, но вся ее речь подразумевала, что она могла позволить себе вообще не работать и что ее помощь подруге — исключительно жест доброй воли.