Будешь моей! - Алина Савельева

потому что дети для родителей никогда не взрослеют.

За неделю до двенадцатого февраля в моей комнате уже была группа разработчиков моего свидания с Мироном. Гонки по понятным причинам отменялись, значит, надо показать Койоту что-то еще из моей жизни тут.

— Куда ты его пригласишь? Может, в парк? Погулять, поесть сладкую вату, покормить уточек! — вдохновенно планировала Триша.

— Конечно! Это же всё из списка любимых занятий мужчины! — ехидничала Пэм. — Лучше скажи, в чем ты его встретишь? Нужны чулки, каблуки, корсет обязательно!

— Он приедет сюда, Пэм! — рассмеялась я. — Как ты себе это представляешь? Открываю ему дверь во всём этом и делаю вид, что я всегда так дома хожу? Так сказать, в удобном!

— Ой, ты всё усложняешь! Мужики не думают, удобно тебе или нет, у них мозги под это не заточены!

От Мирона приходили сообщения каждый день, поэтому я не сомневалась, что он прилетит. Пусть он и не говорил в них ничего конкретного, типа «собираю чемодан», в основном писал о том, как он скучает и какая плата меня ждет за то, что обнималась с Макаром, и за мою угрозу.

«Понравился подарок?» — снова пиликнул мой телефон, и я нахмурилась. Он уже спрашивал ведь, и я ответила, что кулон в виде волка с бантиком на хвосте это как раз то, о чём я мечтала. Может, он ещё что-то отправил, и мне просто не передали?

Двенадцатого февраля я проторчала полдня у окна, а потом не выдержала и остаток дня гуляла около ворот, ожидая, что Мирон вот-вот появится. Я не обращала внимания на насмешки Синди и её подруг. Отмахивалась и от своих девчонок, зовущих меня вернуться в корпус. Поверить в то, что он не приедет, я попросту отказывалась. Он ведь обещал! Билет купил!

«Котёнок, лови фотку полярного сияния!» — пискнул мой телефон ровно в девять вечера. На экране фотка, которую он мне присылал неделю назад, и тот же текст. Медленно пролистывая сообщения, я нашла ещё несколько повторяющихся в одно и то же время. Сообщения слово в слово. Класс, я для него так и осталась набитой дурой, которую можно водить за нос. Он просто создал шаблонные сообщения и поставил их с отсрочкой отправления.

Я не знаю, что чувствуют люди, умирая, возможно, им гораздо легче, чем тем, кому приходиться жить с непрекращающимся жжением в груди. Я шла обратно в корпус, ссутулившись как старушка с горбом, сквозь звон в ушах слыша издевательства Синди.

— Прекрасный принц не нашел дорогу в наше королевство? Аристова, куда же ты? Вон твой жених!

Я знала, что нельзя оборачиваться, но разве можно победить в себе надежду. За воротами не было никого, кроме бродячего грязного пса. Я не такая сильная, чтобы безболезненно пережить публичное унижение, и не такая уверенная в себе, чтобы не сомневаться в Мироне. Он лжец, манипулятор, хамелеон! И его никогда нет рядом, когда он нужен.

Глава 30. Мирон

Давно известно, что в стрессовой ситуации люди способны на чудеса. Был случай, когда женщина подняла машину, под которой оказался ее ребенок, другая старушка перепрыгнула двухметровый забор, убегая от шайки пьяного быдла. Наш организм таит в себе множество секретов, и эти неприкосновенные запасы мощной энергии могут выплеснуться в жизни пару раз максимум или остаться нерастраченными. Именно этот феномен произошел с одной из заложниц Барышникова.

Нам повезло с самого начала, когда удалось установить истинное местонахождение господина Барышникова и девчонок Мещерякова. Быстро и распланировали захват бандитов и освобождение заложниц, так же доподлинно знали, что флешка с разработками оборонки еще у него.

Из частного заказа операция переросла в задачу особого назначения, и из нашей группы оставили только меня и еще двух снайперов. С самого верха мы получили полную свободу действий и силовую поддержку, руководил нами какой-то лысый тип, чей статус и погоны даже для нас были секретом. Нам не впервой сотрудничать с госструктурами, пересекаемся мы с завидной регулярностью на этих выездах. Но, в отличие от них, у нас помимо ликвидации еще и обязанности перед заказчиком.

Операция была рассчитана с точностью до секунды. На мою долю выпало начать торжество, ликвидировав главаря, и забрать старшую дочь Мещерякова от первого брака.

На этот раз мысли о Ленточке мне не мешали, скорее даже были на пользу. Я злился, что из-за какого-то урода не могу нормально с ней общаться, не могу поехать к моей девочке. Но именно поэтому рано расслабился.

Я был максимально собран и сконцентрирован, пока грохотали выстрелы, пока вокруг стоял шум борьбы, ломающейся мебели и крики упырей. Но в ту минуту, когда все в доме стихло и в наушнике лысый командир отдал приказ выводить заложниц, я уже мысленно собирал чемодан. Заскочить к Аристову в больничку, узнать, чего он там забыл, и к Ленточке. Обычно мы вообще не в курсе, пока работаем, что происходит дома, но в этот раз Вика дозвонилась до меня раза с двадцатого и что-то там в слезах прогундела про аварию.

«Младшая у нас», — сообщил мне мой подчиненный за пару минут до того, как я открыл дверь в подвал, где держали старшую.

Вонь стояла несусветная, будто помимо всякого хлама тут еще и выгребная яма прямо под домом. Света не было совсем, пришлось напялить очки ночного видения, и вот прямо по ним мне и прилетело обрезком трубы, да с такой силой, что я слышал, как ломается переносица.

— Сука! — вырвалось у меня, вместо того чтобы остановить грязную, вонючую девку в убогой рваной одежде.

Понятно, что я должен был успеть ей сказать, что я ее освободить пришел, но как-то не успел, да и челюсти сжались от адской боли как станочные тиски.

Второй удар я уже не пропустил, перехватывая трубу, но зрение охренеть как подводило. Перед глазами только кровавые пятна расплываются. Все произошло за секунды, и я до сих пор не могу восстановить в памяти, как именно мой пистолет оказался в ее руках, почему она выстрелила в меня. Только догадываюсь, что в тот момент Лиза словила тот самый выброс неприкасаемых запасов в отчаянной попытке сбежать из ада, в котором ее содержали почти год. Она была настолько быстрой и сильной, что мало соответствовала своей характеристике. Тихая, скромная девушка, дочь от первого брака Мещерякова, о которой он и не вспоминал, не будь тут второй дочери, он бы к нам