Будешь моей! - Алина Савельева

костюмы, а потом и вовсе эти две пьяницы уселись на лавочку и заявили:

— Сушите нам волосы! — практически синхронно перевесили они свои гривы на лицо.

Переглянувшись с напарником, вздохнул, не увидев в его взгляде ничего ободряющего. Такой же ошалевший, как и мой.

— Операция «Кавказская пленница», — решил я взять всё в свои руки, снимая пуховик.

— Согласен, — последовал моему примеру Тоха.

Накинув на девчонок куртки и резво застёгивая молнию и завязывая рукава, оставили им возможность только дышать и ругаться на нас. Зато так сразу понятно, где чей кулек. Из моего только валенки с вишенками торчат и исходят гневные угрозы «Гадкому Койоту».

— Берегись, Койот, я тебе это просто так с лап не спущу! — барахталась на плече моя добыча, пока я тащил ее в арендованную берлогу.

— Котёнок, не егози, а то придется тебя отшлепать прилюдно, — рыкнул я куда-то в пуховик.

Хорошо, что парни смылись до нашего возвращения, плохо только, что дверь оставили нараспашку. Прямо в блюде с сырами и орехами восседала белка, нисколько не смутившись, что мы её застукали с поличным.

Закинув Ленточку на кровать, вернулся в прихожую, убирая верхнюю одежду.

— Рон! Иди сюда! — не своим голосом запищала Ленточка

Немного склонив голову, заглянул в комнату и обнаружил писклю с округленными глазами. Она таращилась на белку, как на инопланетное существо.

— Иду, что случилось? — с самым невозмутимым видом иду к ней мимо столика, будто в упор не вижу пушистого грызуна.

— Ты что, не видишь белку? — ещё больше округляются зеленые глаза, с надеждой глядя на меня.

— Какую белку? — спокойно уточняю я и даже оглядываю комнату, скользя по зверьку, будто его нет.

Пожалуй, это была самая лучшая месть за потраченные нервы и бесполезную работу целой группы «свадебных грабителей».

Наблюдать, как настороженно смотрит Ленточка на хрустящую орехами белку и потихоньку двигается ко мне, прячась от опасного грызуна за спину лесного койота. Так-то, девочка моя! Привыкай к своему месту!

Не знаю, что у них за секретные скрабики, но Ленточка после бани еще вкуснее пахнет и кожа такая нежная, что хочется прижиматься к ней всем телом, ластиться, как койот в период особого игривого настроения. Но пока я по приказу принцессы уносил из домика продукты, она уже уснула.

Я с таким маниакальным возбуждением будил её. Гладил, то есть лапал, всё ниже стаскивая одеяло. Целовал, впиваясь в нежную кожу, весь извелся, но зеленые глаза так и не распахнулись.

К утру снегопад усилился, накрывая всё вокруг белым полотном. Кайф! Проснуться с Ленточкой в одной постели, в маленьком уютном домике с морозными узорами на окнах. Сказка!

Ленточка проснулась раньше и сидела рядом со мной, задумчиво глядя в окно. Может, на кружащие снежинки любовалась, а может подружку свою с кисточками на ушах ждала.

— Иди ко мне, Котёнок, — ещё не успев толком проснуться, протянул к ней руку, забираясь под белое вязаное платье.

— Нет, Рон, ничего не будет, пока мы не поговорим, — обернувшись на меня через плечо и перехватывая нахальную руку, оповестила меня Ленточка.

О чём говорить? Всё ведь понятно! Она моя и точка! Но мой стояк советовал мне не спорить, а быстрее разрулить и подмять под себя вредную девчонку.

— Люблю! Женюсь! И… что там еще? — замешкался я, наблюдая как Лена прикладывает мою ладонь к своему лбу, — А! Полосочек сколько хочешь наделаю!

— Дурак! — фыркнула Ленточка и со вздохом сожаления опустила мою ладонь, добавив: — Не работает.

— Всё у меня работает! — возмутился я, скидывая одеяло, чтобы доказать. Вон торчит, трусы сейчас лопнут!

— Голова раскалывается, — отшила меня снова Ленточка, вставая и открывая свой чемодан.

— Угу, — промычал я, скатившись с кровати, и, перевернувшись в воздухе, принялся отжиматься от пола, будто норматив на время сдаю.

— Класс! — заглянула за кровать Ленточка. — Только не стучи так громко по полу своим хвостом!

Вот стерва! Пришлось тащиться в душ одному, судя по блестящим локонам, Лена второй раз мыться со мной не пойдет.

— Только недолго, Рон! Я хочу на завтрак, пить ужасно хочется! — тут же распорядилась Ленточка-Стервочка.

— Может, стаканчик свежевыжатого? — рыкнул я, демонстративно сжав свой стояк через ткань боксеров.

Зеленые глаза сверкнули в негодовании, но поспешил смотаться я не поэтому.

— Кто лазил в моем чемодане? — слышу гневный писк и, стоя под душем, размышляю, стоит ли ей говорить, что когда парни тусят без девчонок, они превращаются в идиотов?

Вот так с утра мне удалось только потискать ее немного перед выходом и стереть с бантика помаду.

Утренний обломинго не испортил моего настроения. Прежде я никогда не задумывался, что думают окружающие о женщине, проводящей со мной время. Но этим утром меня заносило от чувства собственной крутости. Рядом со мной самая потрясающая девчонка планеты! Пока мы шли на завтрак, казалось, все взгляды прикованы к нашей паре, и каждый мне завидует!

Самое прекрасное утро в снежном бору, и даже природа помогает сделать наш день чувственным, нежным. Зеленые лапы вековых елей покрыты ослепительно белым снегом, и он еще продолжает сыпаться с неба. И моя девчонка ловит на варежки снежинки, изумрудные глаза светятся счастьем, и в эти минуты мне не хочется больше ничего. Они идеальны. В умиротворении заснеженного леса, в искрящихся сугробах и доносящемся щебете птиц мне всего достаточно. Ее смеха, ее поцелуев и объятий.

— Ленточка, я знаю, как сложно тебе решиться довериться мне, — поймав ее у здоровенной сосны, решил, что будет правильнее появиться на завтраке вместе, не скрывая наших отношений от близких.

— Я не брошу универ, Мирон, — сразу насупилась Ленточка. — Тем более у меня к тебе миллион вопросов. Почему ты не позвонил? Не приехал? Кто эта девушка, которую ты вчера назвал «милая»?

— Девушку не помню, как зовут. Может, она и не представилась. Она подсела на диван за минуту до твоего появления и, думаю, теперь считает нас чокнутыми, — улыбнулся я, вспомнив, как охренела блондинка. Не успела приземлиться и сказать о молодоженах: «Красивая пара получилась, главное, чтобы Ромку не разорвало от счастья».

— Ты Гадкий Койот! — с наигранным возмущением ответила Лента, но по глазам вижу, что самой смешно.

— Я не хочу обещать тебе, что все будет легко, Котёнок. Могу пообещать только одно — ты никогда