Проходимец по контракту - Илья Бердников

Только этого не хватало!

— Какой вызов?! — возопил я. — Я просто от волнения с управлением не справился, вот и шарахнулся в сторону этого красного!

— Да? Что ж, со стороны это выглядело как нарочное действие, и твой вызов уже прокомментирован и обсуждается многими миллионами болельщиков. Даже ставки на тебя начали расти.

Я с ужасом представил, как шебекцы сейчас тычут пальцами в голографические мониторы, комментируя свои действия: «О, я на этого бело-синего поставлю, кажется, смелый парень!» — а кто-то уже усмотрел в моей посадке на «метле» знакомую позу известного спортсмена…

Мне внезапно стало весело, словно кто-то выдернул в моей пятке пробку и весь страх вытек оттуда без остатка, оставив чувство общего облегчения и какой-то веселой бесшабашной злости. Что ж, дорогие шебекчане, вы хотите зрелища? Вы его получите! И пусть я не являюсь умелым гонщиком, но русские так просто не сдаются! Правда, какой я русский: крови во мне намешано всякой немало, хотя в паспорте русским и числюсь. Ладно, изменим немного тезис: «Славяне так просто не сдаются!» — тоже неплохо звучит.

— Не высовывайся, — надоедал Нэко. — Не подставляйся под внимание охотников, иначе вылетишь сразу. Пошел отсчет до начала гонки, только не стартуй сразу, первым, подожди секунды две или три! Это много тебе даст, поверь!

— Ага, — ответил я. — Верю, отчего же не верить!

На забрале моего шлема ярко-желтые символы отсчитывали последние секунды до старта. Через шлем донеслись завывающие звуки форсируемых двигателей хатанов: гонщики, используя противотягу как тормоз, увеличивали мощность силовых полей, должных выстрелить машины из стойл на трассу, как только упадут закрывающие путь перегородки. Напряжение нарастало. Мое веселое настроение — тоже.

Что-то звонко блямкнуло: загородка перед носом машины упала вниз, забрало осветилось на мгновение красным, и я чуть было не рванул «метлу» с места. Крик Нэко «Стой!!!» остановил меня вовремя, и я, добавив еще тяги на двигатель, почувствовал, что «метла» ползет, сотрясаясь от высвобождающейся мощи двигателей, несмотря на тормозные, противодействующие основной тяге. Что-то ударило меня по плечу, и я с удивлением обнаружил, что задняя часть стойла просто рвется энергетическим полем, засыпая окрестности ошметками.

— Давай! — оглушил меня Нэко. — И сразу — влево!

Если бы компенсационный костюм не фиксировался к седлу «метлы» какими-то контактными присосками, я остался бы в стойле — с такой необузданной силой рванулась вперед машина, наконец-то освобожденная от сдерживающей силы силовых тормозов. «Метла» просто выстрелилась из стойла, затуманив на миг мое сознание перегрузкой. Впрочем, костюм неплохо погасил это действие инерции, и я даже успел повернуть влево, как мне советовал Нэко, чтобы не влететь в жуткую кашу из людей и хатанов, образовавшуюся в нескольких десятках метров от стойл.

«Прав, прав Нэко был насчет бойни возле стойл! — мелькнула лихорадочная мысль в голове, пока руки судорожно рвали рукояти управления, швыряя „метлу“ по все сужающимся коридорам трассы. — Вот если бы хоть чуть-чуть еще продержаться!»

В этот момент в меня кто-то врезался. Перед глазами мелькнуло что-то красное, потом — обшарпанная бетонная стена, по которой я прочертил «метлой» несколько десятков метров, срывая куски обшивки и едва успев поднять на седло ногу, чтобы ее не растерло в кисель между машиной и стеной. Блин, это тот, «красный»!

Я панически завертел головой, пытаясь вычленить из всеобщего мелькания своего нежеланного соперника, и чуть не влетел в другого гонщика, что непонятным виражом вылетел на противоположную стену, сделал сальто вокруг оси и снова вышел на трассу метрах в десяти впереди меня. В шлеме бился рев толпы: какой-то умник добавлял в букет звуков внутри шлемов гонщиков шум, издаваемый болельщиками, — этакий акустический стимулятор, чтоб их всех…

Трасса резко расширилась, широким изгибом плавно уводя вправо, позволяя этим примерно пяти гонщикам обогнать меня как стоячего. По-видимому, они были из тех, кого задержала куча-мала в начале гонки, и мне оставалось надеяться только на то, что между ними не было охотников, стремящихся сбить беззащитную, неповоротливую мишень, которую я собой представлял. Я попытался прибавить тяги, но метлу начало сносить в сторону центробежной силой, а я никак не хотел рисковать, выскакивая на боковую стену трассы по причине простого неумения это делать.

Так, не отвлекаться, вспомним, что будет дальше на трассе…

Я помнил, что мне предстояла череда холмов-трамплинов и следовало немного сбросить скорость, чтобы не взлететь слишком высоко и не врезаться в один из склонов слишком часто идущих один за другим холмов, но Нэко заорал таким диким голосом: «Гони!!!» — что я непроизвольно даванул до отказа на газ и просто очумел, когда вместо гряды холмов перед «метлой» открылась пара сотен метров водной поверхности.

Меня выручило только то, что я вышел на это небольшое искусственное озеро не по идеальной траектории, но практически по краю, по мелководью, так как набранной мной скорости явно не хватало для стремительного пролета над поверхностью воды. Вздымая две высокие волны, в ореоле пены и брызг я добрался с грехом пополам до противоположного края водоема, коварно подставленного вместо холмов-трамплинов организаторами гонок. Правда, кое-кто из гонщиков, особо высоко прошедших предыдущий большой поворот, вообще не удержался на трассе: их машины камнем падали в воду, довольно глубокую к середине озера, что я смог наблюдать только благодаря своей низкой скорости. Правда, другие проносились через водную гладь по инерции, поднимая облако водяной пыли и изящно уходя в неширокую горловину следующего отрезка трассы. Мне пришлось даже остановиться в стороне от горловины, чтобы попасть в промежуток между стремительно проносящимися разноцветными машинами, и только подсказка Нэко, вовремя давшего мне указание надавить на газ, позволила мне продолжить гонку, а не стоять позорно в стороне.

Виляя по узкой змее коридора, я внутренне радовался, если можно назвать это загнанное чувство радостью, что здесь меня никто не сможет обогнать или перепрыгнуть физически, да еще тому, что Свед подсказал мне запомнить количество изгибов коридора наизусть. У меня всегда были проблемы с памятью на цифры, но я догадался положить повороты на нехитрую мелодию и теперь, не обращая внимания на указания Нэко, довольно громко орал в шлем странную песню в ритме вальса:

Лево, право-право,Право, лево-право,Право, лево-лево,Право, право-лево!

Может, это и показалось странным кому-то, но эти мерзкие изгибы коридора я прошел достаточно неплохо, хотя наверняка мои соперники по гонке сделали это намного быстрее и виртуознее, не цепляя боками своих хатанов щербатые бетонные стенки на мелькающих поворотах.

Я, на грани потери сознания швыряя «метлу» из стороны в сторону, смутно понимал, что мне просто до сих пор везло, что в любой момент каждый из участвующих в гонке профессионалов может выбить меня с трассы, размазать по стенам, искалечить…

Перед моими глазами снова мелькнуло красное: мой соперник попытался резким торможением заставить меня сбросить скорость, но я от испуга нажал не на ту педаль, и моя «метла» наискось ударила его машину, отчего та завертелась волчком, получив воздействие двойной мощности: от своего торможения и моего удара. Каким-то чудом я остался на трассе и даже умудрился нырнуть в темный тоннель, который, как я помнил по тренировке, вел на верхний ярус трассы, после чего должна была идти вертикальная тройная петля с боковым смещением геометрии, которую я до боли в кончиках пальцев боялся еще на тренировочных заездах и так и не смог ее нормально преодолеть, все время вылетая в сторону и оставаясь целым при этом только благодаря силовым ловушкам, медленно опускавшим меня вместе с «метлой» вниз, на поверхность арены. Сейчас же все эти меры предосторожности должны были быть отключены, и я понимал, что если не пройду эту злополучную петлю, то просто разобьюсь от падения с высоты около двадцати метров. Что будет следовать за петлей, я даже и не пытался представить: для меня она была непреодолимым препятствием примерно на одной четвертой протяжения трассы, и никакие часы, проведенные за компьютером в «Трекмании» не могли мне в этом сослужить службу: реальные условия и перегрузки есть реальные условия и перегрузки.

— Сзади «красный»!!!

Этот крик Нэко окончательно выбил меня из колеи, так как я понимал, что теперь-то уж точно не сумею выкарабкаться из этой ситуации: даже если я каким-то чудом и пройду тройную петлю, то мой настырный преследователь просто не упустит такой великолепный шанс расправиться со своим ненавистным соперником. То есть со мной.