Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг. - Полина Жеребцова

– Милиционер ушел!

Но мы стояли на подъезде и видели: этот человек не выходил! Мама и я обошли дом. Проверили! “Власть” мирно беседовала у окна с Азой. О войне, о каких-то компьютерах. О том, что Аза попала в список. И что он ей поможет! Но только в том случае, если Аза будет умницей! А еще лучше, если она о ком-нибудь сможет рассказать, дать наводку. Мы осторожно заглянули к ним в комнату на первый этаж: Аза достала свои съестные припасы. Расставила перед гостем.

Очень скоро она вышла во двор. Я и мама, словно два шпиона, уже успели обойти ее дом. Подошли близко к большой дворовой печке из битых кирпичей в середине двора. Надеялись, Аза скажет нам хотя бы часть правды. Но Аза разожгла огонь. Водрузила на печь большой чайник. Громко сообщила еще разок:

– Милиционер давно ушел!

Дождалась, пока чайник вскипел. Объявила, что сегодня ее достали. Сейчас она пойдет ужинать и сразу ляжет спать.

– Не стучите ко мне! – предупредила всех соседей Аза. – Я таблетки выпью и буду спать. Голова болит!

Дома мама сказала:

– Она ведь когда-то нормальная была! Смелая! Неужели так изменилась? Или сильно боится?

09.05.

Сегодня все, кто пьет, успели потерять человеческий облик.

Постоянно стреляют из пушек. Негодяи! А ведь многие семьи вернулись домой с детьми! Как могут спать новорожденные?! Совести нет! Они, забывшие обычные земные звуки, оглушают сами себя, как наркотиком, этой пальбой.

А 7 мая к Маше из столовой ворвались четверо местных чеченцев. Избили ее старую больную мать и ее шестилетнего сына. Отобрали все деньги, что были в доме, все продукты, документы. Избили, изнасиловали Машу и ушли. Как жить дальше, Маша не знает. Соседи хотят захватить их старенький дом и участок. Власть сменилась, а защиты для русских людей – никакой!

Пока мы стояли в очереди за питанием, по нашему совету Маша сходила в комендатуру рассказать о происшествии. Ей дали несколько банок консервов – вся помощь. Это молодая женщина с несчастливой долей. Ей 24 года. С первым мужем-чеченцем жила недолго. Муж погиб. Разбился на машине. Второй ее муж был русский парень. Они прожили вместе восемь месяцев. Погиб в сентябре 1999 г. Порядочный мужчина! Непьющий! Он подал бумаги на усыновление ее ребенка. Но не успел. Маша плакала. Говорила, что боится. Возможно, из-за старого домика и участка земли их убьют!

– Продать невозможно! – жаловалась она. – Никто не купит! Ждут, что мы сбежим, спасая свою жизнь.

Я посоветовала Маше поменять имя. Пообещала принести ей кинжал для самообороны и книгу с молитвами. Я решила попросить у кого-нибудь или купить для нее гранату. Сейчас эти вещицы многие русские женщины покупают у солдат. “Держать оборону! Спасать свою жизнь!” – основные задачи. Я видела и слышала на “Березке”, как русские солдаты учили двух бабушек:

– Надо снять кольцо, зажать запал! Лучше стоять за стенкой. Безопасней! Бросать гранату следует как можно дальше.

– Что делать? – переспрашивала глухая бабулька.

– Вот так надо! – показывал ей солдат.

Я видела, как бабуля, взяв гранату, дала военному взамен банку с вареньем!

Вчера встретили Алика. Он сказал, что ему говорили о нас гадости. Что в его чеченской семье ему запретили видеться с нами. Запирали! Поили спиртным! Внушали: нам следует отомстить! Но он, Алик, не согласился. Он сломал запертые двери! Ушел! На этот раз Алик полагает, что оставил свою приемную семью насовсем.

– Жалко маму! – повторял Алик. – Я буду ее навещать!

Он имел в виду пожилую чеченку, заменившую ему родную мать. Рассказал, что действительно живет с молодой женщиной, но не женился. Алик пообещал передать Маше от себя ценный подарок – гранату. Он нашел ее, когда по нашей просьбе искал убитого человека в садах.

– Один раз Маша пугнет! Не подойдут больше! – размахивая руками, рассуждал Алик. – Только лучше бросать не в людей, а в другую сторону. Лишь бы шум был!

Почему русским и чеченцам, желающим выехать из республики, не помогают?

Страна поставила таких, как мы, малосемейных и пенсионеров, под удар! Бросила на произвол судьбы. Одиноких. Матерей с детьми. Инвалидов. Больных. Требуется: желающих – вывезти. Предоставить жилье, трудоустроить в мирных городах, равных по категории Грозному.

Сталин в три дня в феврале 1944 г. депортировал чеченцев в Казахстан. Почему сегодня, в 2000 г., стало неразрешимой проблемой спасти и вывезти отсюда мирных людей? Получается: никому они не нужны.

Дома и квартиры всех добровольных переселенцев следует отдать тем, кто остается. Кто в лучшем положении и может, а главное – хочет жить в республике. Выезжающие обязательно должны получить хорошую денежную компенсацию за моральный и материальный ущерб. Все! Люди любой национальности и веры. Это мой проект. Будь я у власти, я именно так поступила бы!

Уже 9 дней, как ушло мое письмо! Аладдин, брат мой, друг мой, неужели ты не придешь?

Царевна Будур

10.05.

Сегодня мы спокойно (в мамином кармане) пронесли гранату через все военные посты. Их было три или четыре.

Побывали у Маши дома. Кричащая бедность! Вещей нет. Я собрала из того, что мне дали уезжающие соседи, подарки для Маши. Мы купили шоколадку ее сыну. Насобирали гроши, сдавая пустые бутылки из-под водки, которые теперь повсюду валяются! Мама испекла две лепешки. Промазала их вареньем. Я надеюсь – Маша станет мусульманкой. И тогда с переменой имени изменится ее жизнь.

Мы громко повторили у дома пострадавшей Маши, что наши мужчины, если нужно, поживут в ее доме. Поймают хулиганов! Живущие рядом подсматривали и подслушивали. Видимо, они решили: мы – родственницы ее первого мужа, отца ребенка. Когда мы уходили от Маши, следом за нами очень долго маячил мальчишка на велосипеде. Явная слежка!

11.05.

Я упала в обморок в очереди за кашей. Мне стало плохо с сердцем. Меня долго никто не мог привести в чувство.

Случайно рядом оказалась врач. Эта женщина кричала:

– Пульс уходит. Мы теряем ее!

Спас меня русский военный, водитель-водовоз. Он сбросил огромную цистерну на землю. Возмущенно заорали очередные. Питьевая вода – дефицит. Жители пришли издалека. Но водовоз не слушал людей. Он быстро затащил меня в кабину машины.

Мама взгромоздилась рядом. У мамы в руках была белая тряпка. В суматохе, поднявшейся вокруг меня, неприметный молодой чеченец своей кровью на белой тряпке изобразил красный крест! Мама выставила “флаг” в окно. Отчаянно сигналя, минуя все блокпосты, русский военный домчал нас до госпиталя! Врачи успели. Вернули меня маме и планете Земля.

Царевна

14.05.

Маша сообщила: с ней начали здороваться! Соседи по улице передали со своими детьми угощение! Вот как! Значит, наш “номер” прошел.

30.05.

Привет!

Снился легендарный корабль “Титаник”, и не зря! Я встретила на рынке родственницу Кусум! Ее старую тетку. Она сразу стала предлагать выйти замуж за ее сына Абдулу. Так принято у чеченцев – знакомить и женить. Много нам рассказала. Например, что Кусум ранило и скоро она должна приехать к своей маме в Грозный. Я записала адрес. Но главное, я узнала горькую весть: сын Кусум погиб на войне! Дауд! Ему был 21 год! Случилось это зимой.

И я вспомнила! Однажды зимней ночью я проснулась. Пищали и жались ко мне от холода крысы. Я зажгла свечу, но они уже не боялись света. И лезли ко мне поближе, чтобы согреться. В конце концов я перестала их гонять, и они затихли в ногах. Вдруг почувствовала толчок. Открыла глаза. А рядом со мною – призрак. Я не спала и видела его! Высокий человек в белом плаще. Свое лицо он старательно прятал за капюшоном:

– Я пришел прощаться к тебе. Не хочу пугать! Меня сильно ранили, – сказал он. – Я пришел последний раз взглянуть на тебя.

– Когда Дауд погиб по времени? – спросила я родственницу – Перед Новым годом или после него?

– День не знаю! – уклончиво ответила родственница Кусум. – Но ранение было в шею и в голову, даже матери не дали посмотреть – настолько обезобразилось тело.

Будур

04.06.

Были у Кусум. Вернее, у ее старой больной мамы и у младшей сестры. Получилось странно: мы постучали, кто-то подошел к входной двери! Затем легкими шажками убежал. Минут через пять к нам вышла младшая сестра Кусум с чудным ребенком на руках. Мы уже знали – это ее дочь. Она родилась в январе 2000 года! Под обстрелом! Девочку назвали восточным именем Райсояна.

Сестра Кусум нервничала, особенно когда говорила со мной, но пригласила нас в дом. Подала чай. У нее странно дергалось лицо. Сказала, что Кусум и Аладдин счастливы. Скоро у них родится ребенок! Смерть своего племянника Дауда она подтвердила.

Большой, богатый дом! Только странно: у ее умирающей матери нет простого лекарства от головной боли. Я пожалела умирающую бабушку. Посидела рядом. Сделала легкий массаж. Мы попросили, чтобы Кусум пришла к нам. Несмотря ни на что, мы будем рады встрече!