Девушки из Блумсбери - Натали Дженнер

не…

– Я сказал, окончательное.

Никогда еще персонал не видел мистера Даттона даже близко таким резким, отчего Алек вылетел из кабинета Даттона – тоже впервые. В это мгновение Грейс, которая всегда остро чувствовала изменения в атмосфере – тщательно выучившись этому умению дома, – осознала величину того, чему они трое противостояли. В голове у нее стремительно пролетели все недавние разговоры о захвате, пока мистер Даттон сидел, основательно устроившись в кресле, впервые непоколебимый перед лицом чьих-то мольб и совершенно не осознающий, что действительно стояло на кону.

Грейс кинула Эви последний материнский взгляд, прежде чем принять решение, что лучшей программой действий будет добиться того, чтобы подобного больше никогда не случалось.

– Мистер Даттон, думаю, вы согласитесь, что в остальном за последние семь недель Эви проявила себя образцовой сотрудницей. – Грейс сохранила свой тон взвешенным. – И она по-прежнему на испытательном сроке, не достигшем еще трех месяцев работы, требующихся для увольнения согласно правилу сорок девять, верно?

Мистер Даттон кивнул, чувствуя облегчение от того, что в кои-то веки кто-то другой процитировал правила магазина.

– Значит, вы не будете компенсировать ей невыплаченную зарплату? – спросила Грейс.

Мистер Даттон снова кивнул в ответ. Грейс заметила, что Эви следит за ней с растущей смесью паники, ужаса и восхищения на лице.

– Тогда как персонал мы хотели бы внести небольшое предложение. Сделать Эви подарок, достаточно маленький. Сувенир, если хотите, на память о работе здесь, в магазине.

Мистер Даттон выпустил слышимый вздох облегчения, который не укрылся ни от кого из них.

– Конечно, мы все прекрасно помним о правилах, запрещающих сотрудникам совершать покупки любого рода, – спокойно продолжила Грейс.

Теперь мистер Даттон кивнул бойко, явно в облегчении от того, что ему больше не было нужды спорить с ними о самом увольнении.

– И мы все знаем, как это тяжело для человека, так страстно любящего книги, как мисс Стоун.

Он продолжил кивать, все это время делая глубокие вдохи.

– Можем ли мы предложить, чтобы Эви было разрешено забрать из магазина книгу, не из Отдела редких книг, конечно, учитывая их ценность… всего одну книгу по своему выбору, в качестве маленького сувенира на память о времени здесь, а также в благодарность от нас всех?

Эви уставилась на Грейс в открытом изумлении, а Вивьен начала тихонько отступать от стола в качестве знака умиротворения.

– Хорошо, – наконец пробормотал мистер Даттон. – Эви, возьми, что пожелаешь, из любого другого отдела. Я знаю, что ты была крайне прилежной и усердной сотрудницей. Мистер Аллен, в частности, крайне благодарен за все, что ты сделала в свете его собственного длительного отсутствия в последнее время. Я только прошу тебя быстрее собрать вещи и уйти до того, как вернется доктор Фисби. Это очень поможет разрешить нынешнюю напряженную ситуацию. Ты понимаешь?

Эви закусила нижнюю губу и посмотрела на ноги, обуреваемая одновременно сильнейшими эмоциями момента и словами, готовящимися сорваться с языка.

– Ну же, дитя, – мистер Даттон не мог сдержаться при виде ее расстройства. – Все будет в порядке. Я с огромным удовольствием предоставлю рекомендательное письмо, которое поможет тебе найти новую работу. Доктор Фисби, нужно признать, может быть довольно раздражительным и вспыльчивым. Я уверен, что со временем ты сможешь вложить свои очевидные таланты и упорство в новое мероприятие.

Эви попыталась выдавить прощающую улыбку, на которую он так явно надеялся, и когда она подняла свое посветлевшее лицо к его, его сердце снова смягчилось.

– Скажи мне, моя дорогая, ты знаешь, какую книгу хотела бы забрать с собой в качестве прощального подарка?

Эви кинула единственный взгляд на Грейс и Вивьен, подумала о Стюарте Уэсли, гуляющем по кембриджским улочкам, засыпанным пробками от шампанского и конфетти, и сказала, просто и решительно:

– «Мумию!»

Когда доктор Фисби вернулся после обеда, он чеканным шагом прошел прямо в кабинет мистера Даттона удостовериться, что девчонку выгнали, и потребовать должной помощи.

Мистеру Даттону было жалко Эви, но магазин гораздо больше нуждался в докторе Фисби и его кураторских делах. Британский музей закупался в «Книгах Блумсбери» почти сто лет. Поэтому он теперь сидел за столом с определенной степенью облегчения, все еще не чувствуя себя хорошо физически, но с уверенностью, что этот последний небольшой пожар был полностью потушен.

– Конечно, доктор Фисби. Какая-то редкая книга?

Перекошенные черты лица Септимуса Фисби начали снова возвращаться на место, когда он почувствовал восстановление уважения и порядка, которых требовал от тех, кто ему прислуживал.

– Да. Фрэнк полностью утратил контроль над своим отделом, а эта козявка открыто отказалась мне помогать.

– Мне ужасно жаль, что вы с этим столкнулись, – примирительно ответил мистер Даттон. – Как именно мы можем вам помочь?

– Я точно знаю, что Фрэнк приобрел определенную книгу на аукционе несколько лет назад, но наверху ее нигде нет.

– Возможно, она была продана? – мягко предположил мистер Даттон.

– Не будь дурачком. Я уже проверил. Она должна быть на другом этаже.

Мистер Даттон встал, не желая дальше раздражать куратора.

– Конечно. Я сам отведу вас в Отдел истории, и мы начнем оттуда. Если придется, мы все здесь перевернем вверх дном. Но я вас уверяю, мы найдем вашу книгу.

Мистер Даттон первым вышел из кабинета, чтобы сопроводить доктора Фисби на второй этаж. Когда бы мистер Даттон ни проходил по магазину, он всегда очень остро чувствовал важность своей должности главного управляющего. Его проблемное сердце наполнялось гордостью от того, что все вокруг работало гладко, как отлично отлаженные часы «Картье» на тонком запястье мисс Лоури. Каждое из пятидесяти одного правила строго исполнялось, и все было на своем месте.

Они еще не потеряли ни единой книги, несмотря на всю невнимательность Фрэнка. Герберт Даттон с высшей степенью уверенности поднялся на площадку второго этажа и посмотрел вниз на ангельски светлую шевелюру Алека на верхушке лестницы и угрюмое лицо и худощавую фигуру Вивьен за кассовой стойкой. Где-то снаружи по улицам бродила безутешная малютка Эви Стоун с прощальным подарком в виде книги внутри потрепанного кожаного портфеля, который всегда носила с собой. Мистер Даттон узнал ее особые качества с самого начала, с минуты, когда пришел в сознание, спасенный ими же – сообразительностью, усердностью и упорством. Его мучило чувство вины от воспоминания о том, как она спасла его жизнь. Так он должен был отплатить ей, чтобы выжили «Книги Блумсбери». Это просто бизнес, сказал он себе, оглядывая раскинувшееся внизу королевство. В бизнесе все должно было быть забыто и прощено, поскольку делалось ради единой желанной цели. Чтобы бизнес выживал, люди должны были уступать, а не наоборот. Ничего личного, напомнил он себе.

Доктор Фисби нетерпеливо ждал на