Греховные тайны - Мэри-Роуз Хейз

После того злосчастного обеда с Холлом в Сан-Франциско Изабель практически не упоминала о Дженнингсах. Насколько помнила Кристиан, была еще какая-то проблема, связанная со Стюарт и Дэвисом Уиттэкером.

Но теперь наверняка все давно разрешилось и никакой проблемы больше не существует.

Кристиан слушала веселую болтовню Стюарт об Уэлсли, о том, как она счастлива снова вернуться домой, в Калифорнию, после ужасных холодов Новой Англии, о том, как приятно будет снова увидеть Изабель.

— Я, собственно, поэтому и звоню. Я заканчиваю Академию, и родители собираются устроить небольшой прием, в том числе и по этому поводу. Я просто настаиваю на том, чтобы вы обе пришли. Я знаю, ты наверняка слышала эти дурацкие сплетни, ведь люди о чем только не болтают. Но теперь это все уже давно в прошлом.

Обещай, что вы приедете. Мама с папой просто сгорают от желания снова тебя увидеть.

Кристиан никогда не питала теплых чувств к Стюарт и никогда ей не доверяла. Сейчас ее отношение не изменилось. Нет, не хочется ей идти на этот вечер.

И тем не менее они пошли, по настоянию Изабель.

Слухи о Дэвисе и Стюарт дошли и до нее. Одна из газет даже соединила их имена вместе. Что бы ни говорила Кристиан, она должна еще раз увидеть Дэвиса. Внезапно Изабель почувствовала, что не может жить без этого.

— Не нравится мне эта идея с вечеринкой, — встревоженно повторяла Кристиан. — Думаю, мы совершаем ошибку.

В тот момент, когда они вошли в дом Дженнингсов, Изабель поняла, что сестра была права.

Стюарт встретила их громкими радостными приветствиями. Новая, незнакомая Стюарт, вся словно отполированная до блеска, очень хорошенькая в бледно-розовом шелковом платье. Она так и светилась улыбкой.

Рядом с ней стоял Дэвис Уиттэкер. При виде Изабель глаза его широко раскрылись, в них появилась растерянность, почти сразу же сменившаяся яростью. Он едва успел опустить взгляд и принять прежний любезный вид.

Рука его задержала руку Изабель в точности столько времени, сколько положено.

— Изабель! Ты чудесно выглядишь. Вот уж никак не думал, что увижу тебя здесь.

— Да, я тоже считаю, что ты прекрасно выглядишь.

Тебе уже, по-видимому, недолго осталось, — добавила Стюарт сладким голоском, окинув взглядом фигуру Изабель. Протянула тонкую изящную руку Кристиан. — Как приятно снова видеть вас здесь. Все, как раньше… А вот и Стив. Потрясающе выглядит, как всегда.

В дверях появился Стив Романо. Выглядел он действительно потрясающе — без рубашки, в ярко-красной джинсовой безрукавке и туго обтягивающих черных джинсах. Кристиан заметила, как побелел Дэвис и какой яростный взгляд он кинул на Стюарт. Она в это время продолжала щебетать.

— Думаю, вас не надо представлять друг другу?

— Нет, конечно, — проговорила Изабель. — Мы старые приятели из джунглей.

Стив Романо поприветствовал всех с теплотой и бесцеремонностью старого друга, женщин поцеловал, Изабель небрежно похлопал по животу, взял с подноса два бокала с шампанским и выпил один за другим.

Холл и Марджи очень располнели. Холл почти совсем облысел. Оба встретили новых гостей с натянутой любезностью, предложили им пройти в патио и не скучать.

В патио Рефуджио Рамирес, казавшийся без своих фотоаппаратов чуть ли не голым, беседовал с тоненькой гибкой блондинкой на голову выше его. Заметив вновь вошедших, он сразу отошел от своей собеседницы.

— Черт! Меньше всего я ожидал увидеть здесь вас.

Какого хрена она творит!

Лишь те, кто хорошо знал Изабель, могли бы заметить, в каком она напряжении и как ей трудно сдерживать себя. Кристиан не представляла, как ей это удается.

Изабель любезно улыбалась, небрежно покачиваясь в кресле-качалке, и выглядела безмятежной и счастливой.

Несмотря на ее восьмимесячную беременность, взгляды всех мужчин были прикованы к ней.

Рефуджио Рамирес, еще более уродливый, чем всегда, не отходил от нее ни на шаг. Дэвис Уиттэкер, напротив, старался не приближаться к тому месту, где находилась Изабель.

Примерно через час Кристиан, все время чувствовавшая какие-то скрытые токи, пронизывавшие эту вечеринку, разыскала Стива Романо. Он с безмятежным видом раскладывал на столике у бассейна порошки кокаина.

— Ну привет, сестренка!

— Привет, Стив. Скажи, ты в этом замешан?

— В чем в этом?

Он достал из бумажника стодолларовую купюру, свернул ее в трубочку. Жестом указал Кристиан на стол.

— Хочешь побаловаться?

— Нет, спасибо.

— Ах ты этим не занимаешься?

Он осторожно сунул трубочку себе в ноздрю, наклонился к столу и вдохнул кокаин.

— Стив! Послушай меня. Здесь что-то происходит.

Но что? И что имел в виду Рамирес, когда сказал, что меньше всего ожидал увидеть нас на этом вечере?

Стив выпрямился.

— Не знаю. Нет, я правда не знаю.

Кристиан ему поверила. При всех своих многочисленных пороках Стив Романо никогда не лгал. Просто не видел в этом необходимости.

— Но ты, наверное, права. Что-то здесь происходит.

— Я хочу уехать домой. Хочу увезти Изу.

Внезапно она с пронзительной ясностью поняла, как сильно Стюарт ненавидит Изабель.

Стив вдохнул второй порошок кокаина. Удовлетворенно вздохнул.

— Ты права. Но она не уедет. Она захочет пережить это все до конца.

— Что пережить?

— Ты не спросила Рамиреса, что он имел в виду?

— Он не говорит.

— Ну а как ты думаешь? Я, например, могу только догадываться.

Вращая глазами, он стал передразнивать Стюарт, ее мимику и манеру говорить.

— «Стив, дорогой, я тебя умоляю, приходи к нам сегодня вечером. После обеда папа собирается сделать одно объявление». Кто-то ей однажды сказал, что у нее голос похож на Джекки Онассис, и с тех пор она все время так разговаривает.

Стив сунул бумажник обратно в карман.

— Объявление… — растерянно произнесла Кристиан.

— Я думал, ты тоже об этом знаешь. Ну вот, обед как раз закончился. Скоро папочка это сделает. И тогда, слава Богу, можно будет уехать. — Он постучал себя пальцем по носу. — У меня здесь достаточно, чтобы выдержать еще полчаса этой хреноты. Хочешь поехать со мной на настоящую вечеринку?

Кристиан покачала головой.

— Ну как знаешь. Многое теряешь, кстати. — Он помолчал. — Вот что я тебе скажу. Изабель по-своему — очень крутая девочка. Уж я-то знаю. Но там, где дело касается настоящей грязи, она и в подметки не годится нашей маленькой хорошенькой мисс Дженнингс, можешь мне поверить. Она вообще другой породы.

— Я постараюсь не задерживать ваше внимание слишком долго, — начал Холл Дженнингс.

Он стоял на ступенях лестницы, ведущей к саду в скалах, и выглядел так, будто обращался с речью к совету директоров Восточно-тихоокеанской авиакомпании.