Королевская кровь. Проклятый трон - Ирина Котова

От стен кричали убегающие гости, и какая-то девушка упала, споткнувшись, и выкатилась чудовищу чуть ли не под морду. Существо раздраженно замахало головой, подняло свои лезвия…

И вдруг все замерло.

Медленно поворачивает голову тварь, глядя единственным уцелевшим глазом на метнувшегося к ней Кембритча – он почему-то становится очень близко, закрывая собой упавшую, и вытягивает руку. Девушку подхватывают охранники и быстро уводят, оглядываясь. А существо застывает, щелкает своими лезвиями, словно изучая неведомого смелого человечка.

– Идиот, – шепчет Луциус, – быстрее, Талия, Тери! Только не заденьте его!

Люк тянет руку, и муравьеподобное существо наклоняется к нему, и теперь уже я плачу от страха: такое впечатление, что он с ней разговаривает, но я чувствую, ощущаю, понимаю, что там слишком много жажды крови и мало разума, чтобы договориться.

Тварь мерно покачивает головой и стрекочет. Сбоку к ней, обходя провал, мягко, по-кошачьи подкрадывается Бермонт, Мартин за спиной под щитом уводит оставшихся людей, Мариан тихо командует охране отойти и не подставляться под заклинание, а чудовище, словно ему надоедает игра с человечком, взмахивает своим лезвием и протыкает Люку живот. И бросает его, как куклу, об стену зала.

Время ускоряется потоком под мой оглушительный срывающийся визг, бьет молотом Демьян, и снова летят ошметки склизкой плоти и черного хитина. «Отступай!» – орет Гюнтер, и король-медведь прыгает назад, в тварь летят потоки воды и воздуха, и она застывает, замораживается, покрывается ледяной коркой и взрывается тысячами ошметков, которые с гулким стуком врезаются в наши щиты, в стены, сносят охранников, покрывают зал тошнотворным, дергающимся, сизо-черным покрывалом.

Я все еще кричу – беззвучно, потому что сорвала голос, – кричит рядом Полина, потому что не видит Бермонта, сквозь месиво из ошметков к лежащему у стены Люку пробирается Луциус, и все приходит в движение.

Изрезанные тела охранников лежат прямо у ложи, а у меня перед глазами прыгают черные точки, и кружится голова, и мир вокруг шатается.

«Ты же медсестра, Марина, ты видела кровь и смерть. Держи себя в руках».

Я цепляюсь за сознание и отстраненно выхватываю из происходящего какие-то куски.

Мариан вызывает по телефону врачей и виталистов, собирает тех из гвардейцев, кто остался цел, и командует разбиться на отряды: помогать пострадавшим, уводить гостей и очищать помещение.

Перед нами встает с пола Демьян, брезгливо отряхивается, оглядывая себя. Пол срывается с места и, пачкая платье в отвратительной слизи, отбрасывая кончиками туфель сизоватую плоть чудовища, бежит к нему, перескакивая через куски и обрывки.

Тандаджи пробирается к ложе и почтительно просит у короля Блакории возможности переговорить с девушкой, подарившей ее величеству рог.

– Я сам с ней переговорю! – оскорбленно ревет Гюнтер Блакори. Он очевидно растерян и красен от гнева. – Василина, Белым первопредком клянусь, я тут ни при чем.

– Брат мой, – спокойно говорит тонкий и седой император Хань Ши, так и просидевший на своем кресле все это время, – просто у тебя с раскрытием заговоров куда слабее, чем у Василины. Ваша служба, дорогая сестра, отработала безукоризненно. Нет вашей вины в том, что опасность пришла оттуда, откуда не ждали.

– Лучшая разведка на Туре, – насмешливо бормочет себе под нос Талия. От нее веет теплом и лаской, и мне становится чуть легче. Совсем чуть-чуть.

– Заговоров? – ледяным тоном переспрашивает Василина, и в зале вдруг становится очень холодно.

Я, борясь с головокружением, поворачиваю голову и вижу, как смотрит она на Мариана и как он смотрит на нее. С одной стороны – непонимание, с другой – мрачная уверенность.

– Капитан, – выговаривает сестра тяжело, и это «капитан» режет даже меня, а ему, должно быть, еще больнее, потому что он стискивает зубы, – вы ничего не хотите мне рассказать? Или это вина Тандаджи?

– Откуда у тебя этот рог? – ревет Гюнтер сзади, подарившая рог девушка рыдает и сквозь шмыганья в грудь деда-герцога рассказывает, что долго искала и выбирала подарок, пока ей не посоветовали магазин с уникальными товарами, и там он ей очень понравился, и она его купила.

– Нам всем будет полезно послушать про заговорщиков, – примирительно и мягко высказывается царица Иппоталия, – предлагаю собрать совещание.

– Прости, – словно не слыша ее, говорит Мариан Василине. – Это мое решение – не сообщать тебе.

Впереди Полли наконец добирается до Демьяна и, сжав кулачки, что-то зло кричит ему в лицо, а тот успокаивающе гладит ее по талии, оставляя белесые разводы. Затем хватает на руки и несет обратно к ложе.

– О, – будто не чувствуя накаляющейся атмосферы, удивленно замечает император, – а вот об этом моя разведка не доложила. Вас можно поздравить, Василина?

От сестры просто волнами пышет морозом, и по деревянным столбам, поддерживающим ложу, снизу вверх стремительно бегут, потрескивая, завитушки инея.

– Василина, – предупреждающе и ласково говорит Талия, и всем становится теплее, но королева не слышит ее. В зале начинает гулять ветер, дребезжат остатки уцелевших витражей, хлопают двери. Мариан делает шаг к Васе, но останавливается под ее напряженным взглядом. Он не растерян, но в глазах его виден… страх?

Открывается Зеркало, оттуда под взглядами все еще не отошедших от шока членов королевских свит выходит Зигфрид, а за ним, наконец, медперсонал с выражением отвращения и брезгливости на лицах.

«Ты же медработник. Иди, помоги. Иди».

Я не могу пошевелиться. Меня мутит, и мне страшно снова посмотреть в ту сторону, где лежит Люк.

– Уважаемые коллеги, – голос у Василины очень жесткий, надсадный, и она сама как натянутая струна сейчас, и видно, что с трудом владеет собой, – я прошу меня извинить. Я обязана поговорить с его высочеством и начальником разведуправления. Сейчас придворный маг доставит вас к вашим покоям. Предлагаю немного отдохнуть после случившегося и собраться в моем кабинете чуть позже. Мы просто обязаны обменяться информацией.

Она бросает быстрый взгляд на застывшего Тандаджи, затем на сжавшего кулаки Байдека и добавляет:

– Как только я ее получу.

Величества и их свиты, видимо, не желая становиться свидетелями семейного скандала, вполне организованно исчезают в Зеркале, туда же уходит король Демьян с заплаканной Полли на руках. Зигфрид перенастраивает портал снова и снова, а я вдруг вспоминаю, что он был одним из тех магов, которые били в тварь сбоку. Безуспешно.

Далеко от меня вернувшийся Мартин пробирается к склонившемуся над Люком Луциусу и что-то спрашивает у него. Затем протягивает вперед ладони. Качает головой.

«Идиотка! Иди к нему. Он же отравлен ядом! Ты можешь помочь! Дать кровь!»

Я отмираю, хватаю со столика с фруктами нож, шагаю вперед. И падаю в обморок.

* * *

Мариан Байдек рванулся к падающей Марине, но не успел. Благо она завалилась на колонну и просто сползла вниз.

Пока он передавал ее на руки врачам, Василина беседовала с Тандаджи. Начальник разведуправления отвечал глухо и коротко, а в зале становилось все холоднее. Дыхание людей стало вырываться паром. Работающие гвардейцы и врачи со страхом поглядывали в сторону ложи, наблюдая, как мягкий тяжелый бархат покрывается сверкающими кристалликами льда.

И ему было страшно. От того, что он увидел в глазах жены.

Вернулся Мариан как раз тогда, когда Майло рассказывал о слежке за детьми. Встал рядом под ледяным взглядом будто посветлевших голубых глаз. Тидусс казался совсем седым, потому что его с ног до головы покрывала изморозь. А такая чужая и безжалостная Василина просто молчала и слушала.

На столике с закусками, что стоял рядом с высокими креслами их величеств, трескались замерзающие графины с напитками, скрипели над ними задубевшие бархатные занавеси, и мороз пробирался под одежду, ресницы прихватывало инеем. Но Байдек тоже молчал. Ждал, пока договорит Тандаджи. А тот говорил и говорил, не шевелясь, не опуская глаз. Про задание Кембритча. Про Соболевского, который пытался убить Пол, про проваленную операцию по его поимке, которая закончилась удачей по чистой случайности – на базе отдыха, куда уехала Алина. Про меры безопасности, которые были предприняты Байдеком и им. Про то, что это только его ответственность и вина…

– Степень вашей ответственности и вашу дальнейшую судьбу обсудим позже, – Василина произнесла это очень тихо, но такая сила слышалась в ее голосе, что Майло пошатнулся и склонился перед гневающейся королевой. – Идите, господин Тандаджи. У вас есть полчаса, чтобы подготовить мне к совещанию подробный письменный отчет.

Тидусс, неверно ступая заледеневшими ногами, шатаясь, ушел. И Василина снова посмотрела на мужа.

– Ты опять все решил за нас двоих, – затрещали от морозного порыва колонны и начали скрипеть, трескаться, но Байдек устоял, хотя хотелось согнуться и упасть к ее ногам, – как тогда, когда не приехал просить моей руки. Мариан. Я простила тогда.