Королевская кровь. Проклятый трон - Ирина Котова

Праздник продолжался, и я отдыхала в королевской ложе, затем снова танцевала, пила приятно освежающий терпкий кисленький лимонад, взглядом искала Катю Симонову и нашла наконец, хотя в этом зале, наверное, мог бы полк затеряться. Через пять минут мы уже вовсю болтали, обсуждая мероприятие и наблюдая, как Василина в сопровождении мужа и слуг обходит нетанцующих гостей, обменивается с ними любезностями, принимает подарки, которые тут же забирает слуга и относит на специально подготовленный подиум, уставленный разноцветными коробками и коробочками всех мастей. Ее монаршие коллеги оживленно общались рядом со мной, в ложе, и громче всех было слышно Гюнтера Блакори, который оглушительно хохотал, ничуть не стесняясь официальной обстановки.

Вернулся Мартин – он ходил за напитками, – окинул внимательным взглядом тревожно напрягшуюся Катерину.

– Познакомься, это моя школьная подруга, ныне герцогиня Екатерина Симонова, – пафосно произнесла я, – а это мой друг, барон Мартин фон Съедентент.

– Счастлив быть представленным вам, ваша светлость, – учтиво ответил маг, и церемонии были завершены. Он шутил, иронизировал, я посмеивалась, наблюдая за Катей: тревожное выражение на ее лице постепенно сменялось удивленным, а затем она расслабилась, улыбнулась.

Все-таки Мартин – настоящее чудо. Как он чувствует нас, бесконечных бедняжек, которым срочно нужно его теплое сердце и мужское обаяние? Вот и сейчас – повел Катю танцевать, и она, уходя, оглянулась, сделала страшные глаза, словно говоря: «Я в шоке от восторга». Иди, иди, Катя, тебе он сейчас нужнее, чем мне.

Я лениво оглядывала зал, отметив, что Демьян танцует с Полиной, а стоящие у стен гости шепчутся, поглядывая на них. Видимо, скорая помолвка ни для кого не станет сюрпризом.

Впереди предстояли еще торжественное поздравление от высочайших гостей и их делегаций, затем ужин и снова танцы – до тех пор пока последний гость не сможет удержаться на ногах. Королевская чета удалится сразу после ужина, как и остальные монаршие особы, и тогда начнется не сдерживаемое строгостью старших танцевальное веселье для молодых под присмотром распорядителя и статс-дам, конечно, чтобы не выходили за рамки приличий.

Я аккуратно пила лимонад, когда вдруг стихла музыка и загремели трубы, извещая о начале торжественной части. Танцующие отступили к стенам, Демьян довел поблескивающую глазами Полину до места рядом со мной, поцеловал ей руку и удалился к своим.

– Я словно в сказке, – сообщила мне сестричка, когда трубы зазвенели во второй раз и мы встали, чтобы наблюдать за поздравлениями. Василина начала принимать подарки от королей и их свиты. Я снова обвела глазами зал. Март и Катерина находились далековато, и пройти сюда до окончания церемонии у них уже не было возможности.

А чуть ближе, у самой стены, стоял Кембритч. В темном костюме, высокий, прямой. Вокруг него была пустота: гости избегали становиться рядом, будто он чумной, но Люк словно не ощущал этого. Посмотрел на меня – и я оцепенела; криво усмехнулся, опустил взгляд – и меня отпустило. Снова поднял глаза – резко, прямо, – и воздух вокруг меня будто вспыхнул, обжигая, заставляя задыхаться.

– …Преподнести вам эти прекрасные ковры от лучших мастериц эмирата Тайтаны…

Что же ты делаешь со мной, Люк, что я совершенно теряю себя? Зачем ты вообще появился в моей жизни?

Сжатые до невозможности кулаки и напряженное тело, до боли в мышцах, в затылке. Жар и холод, и только я и он, и никого вокруг.

– …Дорогая сестра, это последняя работа Вольдемара Зенгрента, шедевральная картина…

Голоса сливались в гул, и я выхватывала лишь фрагменты поздравлений, не в силах отвести глаза и не желая этого делать. Казалось, еще немного – и я просто пойду туда, к нему, чтобы встать рядом.

– Ваше величество, это подарок для ваших сыновей, – голос почти детский, девичий, застенчивый, – маленький охотничий рог.

– Благодарю вас, – мягкий ответ Василины.

– Попробуете? – смущенная просьба; кажется, вокруг умиляются смелости юной дарительницы.

Я с усилием отвела взгляд, и только боги знают, чего мне это стоило. Успела увидеть и дарительницу – совсем молоденькую девушку, внучку блакорийского герцога, прибывшего с Гюнтером, – и улыбающуюся Василину, подносящую изящный рог к губам, и вдруг нахмурившегося и дернувшегося вперед Демьяна, и ойкнувшую Полинку. Зал разрезал пронзительный тоскливый звук, и гости оглушительно зааплодировали – так громко, что затряслась наша ложа.

Демьян что-то рычал своим людям на бермонтском, затем буквально прыгнул к Мариану и заорал на него:

– Это манок! Выводите людей!

Ложа всё тряслась, хотя хлопки уже стихли, раскачивалась на потолке огромная люстра, начали падать ледяные статуи, разъезжаться, дребезжа, столы с закусками, и стало понятно, что содрогается весь зал. Гости застыли, не понимая, что происходит, и тут пол посреди зала вспучился горбом, пошел волной, начал осыпаться в крутящийся чернотой водоворот.

А из водоворота выползало… нечто. Огромное, размером с грузовик, все состоящее из каких-то черных пластин, сочленений, жвалец, на тонких ножках-лезвиях, стрекочущее и щелкающее. В воздухе ощутимо запахло сладковатым, густым до удушения запахом муравьиной кислоты, заблистали рядом со мной щиты, выставляемые королями, что-то кричал Тандаджи от дверей, но нам туда было не попасть – путь перекрывало чудовище. Мариан закрывал бледную Василину, державшую щит; настороженно молчали монархи; молча к выходам пятилась испуганная толпа, и там уже началась давка; кто-то тихо рыдал; рядами по периметру зала выстраивалась охрана.

– Что это? – напряженно спросил Мариан у шипящего команды Демьяна.

– Тха-охонг, – коротко ответил тот, – ядовитая тварь Нижнего мира. Они практически неуязвимы. Способны вырезать целую деревню, пока не насытятся. Я здесь не могу его остановить, иначе ваш дворец рухнет… надо блокировать вместе.

Существо мотнуло круглой плоской головой, с щелканьем дернулось вперед, махнуло ножками-лезвиями, сбоку сдавленно охнула Пол, а я с ужасом смотрела, как словно подкошенные валятся на пол, заливая все вокруг брызгающей кровью, задетые чудовищем охранники.

По нему откуда-то сверху застучали пули, рикошетя от толстых пластин, из-под которых проглядывало что-то отвратительно-сизое, склизкое.

– Отставить стрельбу! – рявкнул Мариан. – Заденете людей!

Существо засвистело, услышав голос, рванулось к нам, сметая охранников и не обращая внимания на вспышки и боковые удары от боевых магов гвардии. Впечаталось в совместный щит, но тот устоял, а я даже не дрогнула – кажется, от страха отупела, потому что огромная, больше моего роста хитиновая башка щелкала жвалами и билась о щит в каких-то двух метрах от моего лица, а я просто стояла и смотрела на нее, не моргая. Вдруг существо заревело, поднялось на задние ноги-лезвия, задев своей башкой люстру – та звякнула и упала, ударившись о край провала, с грохотом рассыпаясь на мириады сверкающих осколков. Я перевела взгляд за спину чудовища – там стоял Март, одной рукой создавая и укрепляя щит, под которым собралось изрядное количество людей, а другой раскручивая какую-то светящуюся сеть.

– Братья и сестры, – невозмутимо произнес император Хань Ши, – нам нужны вода и холод. Приготовьтесь.

Я моргнула, чувствуя, как бьется пульс в висках. Прошло не больше минуты с того момента, как появилось чудовище.

Летящая сеть на мгновение парализовала истекающую слизью тварь, но она развернулась, снося хвостом все еще убегающих гостей, снова поднялась на дыбы, ударила своими лезвиями по щиту Мартина. Он удержал его, но мне показалось, что я прогибаюсь под этим ударом вместе с ним. Рядом с Мартом из Зеркала вышла Виктория, побледнела, подняла руки – и полетели вперед огненные лопасти, с шипением врезались в морду чудовища. Запахло горелой плотью, послышались болезненный рев и свист.

Кричали люди, охранники пытались организовать отход гостей, пока тварь отвлечена, а из королевской ложи выпрыгнул Демьян: в его руках материализовался светящийся огромный молот, и Луциус Инландер заорал: «Я держу над тобой щит!»

– Синхронизируемся, – бормочет император Хань Ши, но я даже не могу повернуть голову и посмотреть, что они там делают. – Талия, ты первая. Гюнтер, ты второй. Василина, опусти щит, подпитай их. Я направлю.

Тварь снова ударила в щит Мартина и получила по морде сдвоенным огненным плевком. Сзади со всей силы ударил молотом Демьян – сам он отлетел в сторону из-за отдачи от удара, и звук был такой, будто на полном ходу столкнулись два тяжело груженных состава. Хитиновый панцирь треснул, оттуда полезла какая-то розовая склизкая масса, существо завыло, развернулось – морда его сбоку уже была разъедена огнем, – в ложе шипел Луциус, достраивая щит, безудержно плакала Полина, вцепившаяся в мою руку, как клешней.