Холостячка - Кейт Стейман-Лондон

однако тут же закрыл.

– Вообще-то, я тут подумал… – наконец заговорил он. – Знаю, что в прошлом мужчины относились к тебе так, будто ты не достойна серьезных отношений. И знаю, ты все еще во мне сомневаешься – потому что я молод и, возможно, не готов к обязательствам. Би, я хочу показать тебе, как серьезно отношусь к нашим отношениям. Я здесь не только для веселья, я не пудрю тебе мозги, чтобы затащить в постель. Позволь мне доказать свою готовность к серьезным отношениям с тобой. Давай подождем.

У Би душа упала в пятки, она похолодела. Логика Сэма вполне понятна – ему кажется, таким образом он доказывал ей (и всей Америке), что он уже взрослый. Она не знала, как объяснить ему, что зрители вовсе не подумают, будто он отказывается спать с ней из какого-то благородства. Они подумают, что он просто ее не хочет.

«Может, так и есть», – раздался тонкий голосок в голове.

Би быстро его заткнула – конечно, Сэм ее хочет. Разве он не дал это понять в хаммаме? Она была убеждена, что проблема не в ее неуверенности в себе, а в незрелости Сэма: за все время шоу у них не выдалось ни единого мгновения наедине, без камер, и вот появился шанс провести вместе целую ночь и лучше узнать друг друга – черт, да просто побыть вдвоем в комнате в первый раз, – а он говорит «нет уж, спасибо» из-за непродуманного благородного жеста. Так ли поступает человек, готовый к серьезным отношениям, не говоря уже о браке?

Она ответила ему, что понимает, и он ее страстно поцеловал, словно желая стереть ее сомнения, однако Би почувствовала в этом жесте нечто неестественное, наигранное. Прежде чем расстаться, он обнял ее напоследок и прошептал на ухо:

– Я люблю тебя, Би. Ты ведь мне веришь, да? Я тебя люблю.

Однако на этот раз Би верила ему с трудом.

***

Когда Би сообщили, что неделю ночных свиданий она проведет во Франции, она сразу решила, куда хочет взять Эшера, и пришла в неописуемый восторг, получив одобрение Лорен. Так они и оказались в Мутье-Сент-Мари, ее любимой деревеньке Прованса, к востоку от плато Валансоль, где летом каждый гектар земли был покрыт цветущей лавандой и подсолнухами, а горячий густой воздух благоухал сладкой жимолостью. Сейчас, весной, регион выглядел довольно бледно, только местами росли полевые цветы, и время от времени мелькали туристы.

Для свидания Лорен предложила, чтобы Би с Эшером сплавились на байдарках по реке возле Мутье, однако Би живо забраковала эту идею: она ни за что на свете не подвергнет себя такому унижению по телевидению, как необходимость втискивать свои пышные телеса в узкую байдарку. Обсудив вопрос, они достигли компромисса: Би с Эшером прокатятся на водном велосипеде по озеру Сент-Круа.

– Вот и ты! – улыбнулся Эшер, ожидающий на причале. Позади него в полуденном солнечном свете мерцало до неприличия бирюзовое озеро.

– И тебе привет! – Би бросилась к нему в объятия. После всех сомнений, порожденных в ней Сэмом, она с радостью и с легкой душой целовала Эшера при ярком свете дня.

Затем началось целое представление из столь простого действия, как натягивание на себя спасательного жилета (Би пришлось надеть мужской размер XXL, слишком длинный для нее, из-за чего она смотрелась нелепо). Наконец они вышли в плавание, окруженные каноэ с операторами, и, крутя педали, поплыли по изумрудным водам в устье ущелья, где над ними возвышались известняковые скалы.

– Дети от тебя в восторге, – сказал Эшер, не в силах сдержать улыбки.

– Да что ты? – скептически отозвалась Би. – Гвен отнеслась ко мне в лучшем случае терпимо.

– А вот и нет, – возразил Эшер. – Вчера она прислала мне статью, которая, по ее мнению, может тебе понравиться, – о дрессировщиках, работающих с животными в Голливуде. С языка Гвен это, по сути, переводится как «будь моим новым лучшим другом».

Би искренне удивилась.

– А фильм им понравился?

– Би, клянусь, с тех пор как ты уехала, они только о нем и говорят. Лин спрашивает, когда ты сможешь приехать опять и научить его делать контуринг скул, чтобы походить на Кэтрин Хепберн.

Би рассмеялась.

– Ты хоть знаешь, что такое контуринг?

Эшер демонстративно оскорбился.

– Да будет тебе известно, я однажды провел целых два часа драгоценного выходного на мастер-классе в «Сефорé», изучая искусство контуринга и его применение.

– Поверить не могу, что ты ходил на занятия в «Сефорé»!

– Ха! Я пытался убедить Лина, что нам будет веселее на реконструкции битвы в Войне за независимость, но напрасно.

– Что ж, расскажи мне, юный падаван, – Би приняла наигранно серьезный вид, – чему же тебя научили на занятиях в «Сефорé»?

– Ну, – Эшер провел пальцами по лицу Би, – когда делаешь контуринг, нужно использовать бронзатор под скулами, здесь и вдоль челюсти. Чтобы создать тень.

– Не забудь про линию роста волос.

– Да, разумеется. – Эшер прижал большие пальцы к центру лба Би, затем провел вниз к ее вискам, нежно массируя. – Вдоль линии волос.

– Правильно. – Би расслабилась от его прикосновений. – Что еще?

– Нужно выделить хайлайтером все места, на которые падает свет – скулы, переносицу и на краю верхней губы.

Он коснулся пальцами последнего названного местечка, и Би нежно их поцеловала.

– А ты знал, что можно также очертить контур декольте?

Эшер улыбнулся, и на его лице отразилось нечто среднее между возбуждением и удивлением.

– Правда?

– Правда. Но сейчас нельзя. – Би едва сдерживала смех. – Потому что снимать спасательные жилеты небезопасно.

Эшер покачал головой.

– Можно мне обойтись без предлогов и просто тебя поцеловать?

– Клянусь богом, лучше поторопись.

***

Вечер выдался довольно холодным для ужина на открытом воздухе, однако Би настояла – они прибыли в один из ее самых любимых ресторанов: «Бастид де Мутье», находящийся в бутик-отеле Алена Дюкасса в Провансе; в том же отеле забронировали и номер на ночь. Терраса ресторана примыкала к склону холма, и столы поставили таким образом, чтобы посетители могли есть, любуясь прекрасным видом на горы. Официанты принесли толстые тканые покрывала. Весь ресторан был в их распоряжении; они в тишине наслаждались самыми необыкновенными и вкусными блюдами, которые Би когда-либо пробовала, и смотрели на горы, залитые оранжевым сиянием, сменившимся на розовый, затем на золотой.

Когда солнце почти скрылось, а с едой было покончено, они прижались друг к другу и продолжали сидеть, попивая шампанское. Глубина их чувств, усилившихся после знакомства Би с детьми Эшера, одновременно успокаивала и в некоторой мере тревожила.

– Я такого не ожидала, – пробормотала Би. – Всего этого.

– Понимаю. – Эшер наклонился ближе. – После Ванессы я думал, что с меня хватит отношений. Во всяком случае на ближайшее время. А сейчас…

– Сейчас?

– Я все переосмысливаю.

Он поцеловал ее, и она прижалась к нему, разрываясь между двумя желаниями – узнать подробности и сохранить трогательный момент умиротворения.

– Ты никогда не говорил о ней, –